Как работают над сценарием в Южной Калифорнии - [112]
Действие и занятие
В этом фильме действия куда важнее слов. Самый очевидный пример действия — когда Тадзомару предлагает Такэхиро свой меч при их первой встрече. Бандит вовсе не собирается продавать ему оружие, но хочет обеспечить доверие мужчины, который, очевидно, не доверяет ему. И нет лучшего способа, чем добровольно обезоружить себя. Другой пример действия — слова Масако, унижающие мужское достоинство обоих мужчин, в версии лесоруба. Так женщина вынуждает их драться за нее и ее честь.
Когда бродяга отрывает доски от забора ворот, чтобы разжечь костер и согреться, или когда он выжимает вымокшую одежду, — это занятия. В его поступках нет никакой скрытой мотивации.
Диалоги
По большому счету, в повествованиях разных персонажей о событиях того дня диалоги не играют важной роли. Однако укрывшиеся в воротах Расёмон трое персонажей, олицетворяющие «аудиторию», размышляют и пытаются осмыслить противоречащие версии, и их диалоги выполняют более важную функцию. Общаясь друг с другом, они выражают свое мнение, анализируя смысл услышанных версий, согласно видению каждого. Некоторые реплики — «Люди слабы. Вот и врут. У них не хватает смелости признаться в правде даже самим себе»; «Люди лгут, чтобы обмануть себя» и «Мы все хотим забыть что-нибудь, потому и выдумываем истории» — близки к тому, чтобы стать прямолинейным тезисным заявлением темы фильма. Однако, говоря эти фразы, каждый из персонажей сам озадачен, и поскольку никто из них не доминирует над остальными, сценаристам удается избежать впечатления проповеди.
Зрительный ряд
Зрительный ряд фильма в прямом смысле завораживает. Каждый кадр и каждое движение камеры поддерживают действия героев или реакцию аудитории, т. е. нашу и ту, что находится на экране под воротами. Так, например, камера стоит неподвижно в сценах суда, а когда персонажи бегут через лес, она неотступно следует за ними. Для каждой из версий характерны разные визуальные композиции. Например, в версии бандита преобладают средние планы (кадры, в которых показаны двое героев, зачастую находящиеся на близком расстоянии друг от друга): его и женщины или его и мужчины. Такие кадры наглядно показывает, что у Тадзомару разное к ним отношение и разные намерения. В версии мужчины мы видим либо средние планы бандита и его жены, либо крупные планы, на которых он один. Это поддерживает его эмоциональное состояние, ощущение, что бандит и его жена оба против него. В истории жены бандит вообще появляется на экране мельком, а остальное время мы видим несколько средних планов ее и мужа и много крупных планов каждого из них в отдельности, что подчеркивает конфликт между ними. А в истории лесоруба на экране в основном присутствуют все три персонажа, и почти всегда женщина находится между мужчинами, что визуально отображает динамику конфликта, любовный треугольник в центре фильма.
Кроме того, решения Куросавы относительно положения камеры и расстановки актеров отображают и отношения между людьми. Когда бродяга хочет выманить правдивую историю из лесоруба, он нависает над его плечом, словно его совесть. Когда, по версии Тадзомару, женщина сдается перед его поцелуями, мы видим кроны деревьев и сияющее сквозь них солнце, и это придает лирическую или романтическую окраску грубой реальности. Когда женщина провоцирует поединок в версии лесоруба, мы видим очень эффектный и запоминающийся кадр, в котором она стоит между двух обнаженных мечей, и мы чувствуем, что мужчинам предстоит сражаться по ее инициативе. А ранее, в этой же версии, мы увидим ее между двумя мужчинами, стоя на коленях перед Тадзомару, а ее муж будет на заднем плане, и их позы подчеркивают суть конфликта.
Драматические сцены
Мастерской драматической сценой можно назвать первую встречу бандита с парой в лесу. Мы знаем, что его цель — женщина, и с интересом наблюдаем, как он добивается своей цели. Мы зачарованы тем, как этот на первый взгляд бестолковый герой без труда одурачивает самурая. Тадзомару выглядит как бандит, и мужчина ни за что не поверил бы ему, попробуй он выдать себя за кого-то другого. Так что он и ведет себя как самый настоящий бандит, только делает вид, что он настолько глуп, что может даже позволить себе отдать свой меч другому. И как только мужчина берет меч, чтобы рассмотреть оружие получше, тут-то он и попадается. Тадзомару завоевывает его доверие и прививает ему ложное чувство самоуверенности, не скрывая своих преступных намерений, однако мы-то знаем, что намерения бандита на самом деле совсем другие. Тот факт, что эта сцена подана так эффектно при минимальном использовании диалогов, лишь придает ей еще больше ценности для изучения.
Дополнительные замечания
Этот фильм — размышление об относительности правды и поиске истины. Он наглядно изображает, насколько реальность зависит от восприятия каждого отдельного человека. Другими словами, на вкус и цвет... Что было на самом деле зависит лишь от того, кто именно видел происходящее и как он трактовал события. Эти мысли появляются у зрителя во время просмотра фильма, но суть философии кинематографа такова, что хорошее кино всегда задает интригующие вопросы, воспроизводит ситуации, эти вопросы порождающие, но никогда не даст на них точных ответов.
Проза И. А. Бунина представлена в монографии как художественно-философское единство. Исследуются онтология и аксиология бунинского мира. Произведения художника рассматриваются в диалогах с русской классикой, в многообразии жанровых и повествовательных стратегий. Книга предназначена для научного гуманитарного сообщества и для всех, интересующихся творчеством И. А. Бунина и русской литературой.
Наум Вайман – известный журналист, переводчик, писатель и поэт, автор многотомной эпопеи «Ханаанские хроники», а также исследователь творчества О. Мандельштама, автор нашумевшей книги о поэте «Шатры страха», смелых и оригинальных исследований его творчества, таких как «Черное солнце Мандельштама» и «Любовной лирики я никогда не знал». В новой книге творчество и судьба поэта рассматриваются в контексте сравнения основ русской и еврейской культуры и на широком философском и историческом фоне острого столкновения между ними, кардинально повлиявшего и продолжающего влиять на судьбы обоих народов. Книга составлена из статей, объединенных общей идеей и ставших главами.
Владимир Сорокин — один из самых ярких представителей русского постмодернизма, тексты которого часто вызывают бурную читательскую и критическую реакцию из-за обилия обеденной лексики, сцен секса и насилия. В своей монографии немецкий русист Дирк Уффельманн впервые анализирует все основные произведения Владимира Сорокина — от «Очереди» и «Романа» до «Метели» и «Теллурии». Автор показывает, как, черпая сюжеты из русской классики XIX века и соцреализма, обращаясь к популярной культуре и националистической риторике, Сорокин остается верен установке на расщепление чужих дискурсов.
Виктор Гюго — имя одновременно знакомое и незнакомое для русского читателя. Автор бестселлеров, известных во всём мире, по которым ставятся популярные мюзиклы и снимаются кинофильмы, и стихов, которые знают только во Франции. Классик мировой литературы, один из самых ярких деятелей XIX столетия, Гюго прожил долгую жизнь, насыщенную невероятными превращениями. Из любимца королевского двора он становился политическим преступником и изгнанником. Из завзятого парижанина — жителем маленького островка. Его биография сама по себе — сюжет для увлекательного романа.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В новую книгу волгоградского литератора вошли заметки о членах местного Союза писателей и повесть «Детский портрет на фоне счастливых и грустных времён», в которой рассказывается о том, как литература формирует чувственный мир ребенка. Книга адресована широкому кругу читателей.