Как придать своей жизни больше любви и смысла - [32]

Когда мне было двенадцать лет, я не была блондинкой с короткой стрижкой, как девушки, пользовавшиеся тогда популярностью. Я не носила то, что полагалось носить, потому что просто не могла себе этого позволить. У всех известных мне детей были родители, только мои развелись. У меня были самые уродливые на свете белые очки. Я, как говорится, «не соответствовала».

Раз в месяц после уроков я ходила на занятия по танцам, устраиваемые при содействии местного клуба. Там, в большой бильярдной, инструкторы показывали нам фигуры фокстрота или ча-ча-ча, а потом строили всех мальчиков в шеренгу по одну сторону комнаты, а девочек — по другую. Полагалось, чтобы каждый мальчик подошел к девочке и пригласил ее на танец.

Каждый месяц повторялась одна и та же история: я видела, как по очереди разбирали всех девочек, и я оставалась одна. А потом толстенный мальчик по имени Мартин, с лицом, усеянным веснушками, и вечно потными руками, брел ко мне по пустынному залу и под смешки собравшихся предлагал потанцевать с ним. Начинала звучать музыка, Мартин брал мою вялую руку — и я ругала себя за то, что я так не похожа на других, никому не нужна, и мучилась вопросом, пойму ли я когда-нибудь, что нужно делать, чтобы «соответствовать».

Вскоре я это выяснила. В старших классах я стала одной из самых популярных девушек. Я чувствовала, что меня наконец приняли. Но, как и все, кто отчаянно добивался признания, я смертельно боялась утратить свой статус и поэтому совершала ошибки в плане общения. Я водила дружбу только с популярными молодыми людьми независимо от того, какие они, насколько интересно мне с ними было, и игнорировала людей, с которыми мне действительно хотелось познакомиться поближе: художников, музыкантов или спокойных непритязательных юношей и девушек недюжинного ума. Стыдно сказать, я перешла в стан людей такого сорта, каких сама ненавидела, будучи социальным изгоем. Я не хотела дружить с теми, кто был «не на уровне».

Оглядываясь на школьные годы, я очень сожалею о своем поведении. Я столько всего упустила, потому что боялась остаться за бортом. Я так жаждала войти в определенный круг, добиться признания, что потеряла саму себя ради того, чтобы назвать друзьями нескольких людей. Конечно, они не знали меня настоящую. Они знали только ту часть меня, которую, как я думала, они одобрят; все остальное я тщательно скрывала.

Когда мы закончили школу, все недоумевали, почему я выбрала колледж в Мидуэсте, в то время как прочие ребята из нашей компании поступили в — старейшие университеты Новой Англии на Восточном побережье. Я и сама не знала точно, почему решила от правиться в Висконсин, так далеко от всего знакомого мне, не знала до тех пор, пока не добралась туда. Там мне стало ясно, чего я искала: СВОБОДЫ! Внезапно я освободилась от всего и от всех, чьего одобрения искала. Первый раз в жизни я стала открывать для себя настоящую Барбару, и так началась первая стадия моего перерождения. Теперь я знаю, что никогда не нашла бы саму себя, если бы осталась в Филадельфии. Мое желание «войти в определенный круг», уходящее своими корнями к той непривлекательной девочке на танцевальной площадке, где я испытала столько страданий, преобладало бы над желанием быть самой собой.

Так вот, Мартин! Где бы ты ни был, прости, что не замечала, что тебе так же стыдно, и что ты чувствуешь себя таким же отверженным, как и я, и что мы с тобой родственные души. Надеюсь, что ты, как и я, наконец обрел собственное достоинство и что твоя партнерша по танцам — кто бы она ни была — всегда с гордостью взирает на тебя, танцуя в твоих объятиях.

* * *

Требуется много мужества, чтобы отбросить хорошо знакомое и кажущееся безопасным и ухватиться за новое, неизвестное. Но в том, что утратило смысл, нет настоящей безопасности, В приключениях, в волнениях больше безопасности, потому что жизнь — в движении, а сила — в переменах.

Алан Коэн

Каждый раз, отступаясь от своей мечты, верований, желаний или привычек — либо из-за того, что их не одобрят другие, либо из-за того, что вы «не впишетесь», либо потому, что от вас ожидают совсем не этого, либо просто так, либо из-за того, что о вас подумают соседи, родители, родственники, — вы отбрасываете частицу самого себя. Чем больше вы отбрасываете, тем меньше от вас остается. В некоторых случаях вы можете настолько похоронить себя под грудами чужих ценностей, что, попытавшись отыскать себя, обнаружите, что там вас просто нет. А если вы не знаете, кто вы такой, вы не сможете пережить подлинные и значимые моменты ни в одиночку, ни с кем-либо вместе.

Когда вы жертвуете своими мечтами и своими ценностями ради чужих мечтаний и ценностей, вы теряете свою силу. Чем больше вы будете жертвовать своей сущностью, тем слабее себя будете чувствовать.

Как вам снова собраться с силами? Обретите заново собственные истины, собственные ценности, собственный голос и живите день за днем.

Когда ребенок появляется на свет, он оставляет материнское чрево и его отрезают от пуповины, связывающей его плотью и кровью с его первым домом. Этот исход необходим младенцу, чтобы выжить. Он не может дальше расти, пока заперт в стенах чрева, и та, кто питает младенца, вскоре превратится в его губительницу, если не освободится от бремени.