Как прелестна роза - [97]

Направляясь к двери салуна, Кейн интуитивно вскинул голову, устремив взор на окно ее комнаты. Их взгляды встретились. Недопустимая оплошность. Слишком многое успели прочесть оба в глазах друг друга. Она безгранично любит Маколея, но будущего у них все равно нет, как ни больно это сознавать. Некоторое время назад, в глухие ночные часы, она только и мечтала, чтобы он скользнул к ней в постель и своими ласками изгнал из ее головы мучительные картины, рисуемые воспаленным воображением. Но теперь, отрезвленная холодным светом нарождающегося дня, Кристал была рада, что провела ночь без Маколея. Практическая сторона ее натуры заглушила голос сердца, и, поразмыслив, девушка поняла: все, что ни делается, — к лучшему. Кейн — ее погибель. Не подпускай его близко, твердила себе Кристал. Пусть злится — ей это только на руку.

От комнаты Айви, находившейся в конце коридора, донеслись приглушенные голоса, а несколькими минутами позже раздался стук и в ее дверь, вовсе не неожиданный для Кристал. И, тем не менее, она вздрогнула, услышав его.

— Кто там? — спросила девушка, точно зная, кто стучит.

— Маколей, — непривычно угрюмым голосом отозвался Кейн.

Кристал медленно открыла дверь, неимоверным усилием воли подавив в себе порыв кинуться в его спасительные объятия.

— Ну что, поймали? — поинтересовалась она. Кейн вошел в комнату и затворил за собой дверь.

— Он мертв.

— Но? — Кристал замолчала. — Ты его застрелил?

Кейн потер небритый подбородок. Он, по-видимому, охотно выпил бы чего-нибудь крепкого, хотя время еще было раннее: десять часов утра.

— Его убил Жерико. Прострелил ему голову, насквозь. Может, мне и не следовало брать Жерико с собой.

— Он совершил преднамеренное убийство?

— В отчете судье я укажу, что он стрелял в целях самообороны. В принципе, если рассматривать это дело под определенным углом зрения, его действия и вправду следует расценивать как самооборону.

Кристал глядела на Маколея, раздумывая над его словами.

— Выходит, даже шериф не в состоянии сделать мир совершенным, обеспечить, чтобы в жизни властвовали закон и справедливость. — Она отвела глаза. — Что теперь будет с Айви?

— Жерико заберет ее к себе на ферму. Через несколько лет положение их выправится. Скот будет приносить им хороший доход. Поженятся, народят ребятишек. В общем, неплохо обустроятся.

— Это было бы чудесно.

Они посмотрели друг на друга. Жилы на шее Маколея напряглись. Оба настраивались на мучительный разговор.

— Девушка, мне не понравилось, как ты вела себя вчера, — шквалом ледяного ветра обрушились на Кристал слова. Маколея. В ней ожили прежний гнев Я страх. — Я же предупреждал, чтобы ты не смела больше танцевать, — отчеканил он, каждым слогом выплескивая на нее кипевшую в нем ярость.

— А каким же образом я, по-твоему, должна расплачиваться с Фолти за жилье и пропитание?

— Я не желаю, чтобы ты оставалась здесь. Переселяйтесь ко мне в тюрьму.

— Я не буду жить с тобой в тюрьме.

— Что на тебя нашло?

Чудовищная, невыносимая скорбь тяжестью сдавила грудь.

— Я не хочу больше быть с тобой, Маколей. Возвращайся в Вашингтон. У нас нет будущего. Для меня это ясно как Божий день. И ты должен понять, что нам не суждено быть вместе.

— И когда же ты пришла к такому заключению? — неестественно спокойным, зловещим тоном поинтересовался он.

— Я всегда это знала.

— Но почему?

Удивительно, такой короткий вопрос, а ответить на него — жизни не хватит. Кристал набрала полные легкие воздуха. Единственный способ объяснить, чем вызвано ее решение, — это все ему рассказать, что абсолютно исключено. Теперь уж точно исключено, — ведь она видела, как он поступил с Диксианой: признал ее преступницей, не доказав вины.

— Ответ на твой вопрос не предотвратит неизбежного, Кейн, — прошептала девушка.

— Предотвратит. — Кейн схватил Кристал за руку, своим безумным взглядом лишая ее мужества. — Неизбежной была только наша встреча, а не расставание. Ты дала слово, что не покинешь меня, помнишь?

Кристал зажмурилась. Воспоминание о том мгновении отзывалось в сердце нестерпимой болью.

— Ты коварством добился от меня согласия. Я не могу сдержать своего обещания.

— Ты сдержишь его.

Девушка открыла глаза и посмотрела на Маколея. Выражение лица делало его сейчас похожим на обуреваемого страстью варвара, дикаря с необузданным нравом, каким он представился ей в Фоллинг-Уотере, выдавая себя за разбойника.

— Я не намерен снова гоняться за тобой по всему свету. Ты останешься со мной до тех пор, пока наши отношения сами не обретут логическую завершенность, и, если для этого мне потребуется запереть тебя, значит, так оно и будет.

Ты не можешь дважды сделать меня своей пленницей. И, смею напомнить, теперь ты шериф, а не разбойник, и не вправе сажать меня под замок, не имея на то оснований. — Глаза Кристал вспыхнули яростью. Ее бесило, когда Кейн начинал строить из себя шерифа по полной программе. Эта чертова звезда на его груди и без того словно крепость между ними; зачем же лишний раз демонстрировать свою власть?

— Чутье подсказывает мне, что, если я запрошу о тебе сведения в Нью-Йорке, у меня наверняка появятся веские основания заключить тебя под стражу. — От его язвительных слов сердце заволдырилось, будто облитое кислотой.