Как прекрасно светит сегодня луна - [58]
Туман, как пар от белья, обволакивал всю улицу, все малые и большие тела, дома, заборы, столбы, и только в конце улицы я увидел оранжевое пятно и устремился туда.
Над домом висел пожар.
Он обволакивал его всеми своими оранжевыми частями, но вдруг отлетел прочь, и стал виден дом из чистого пепла; он стоял, не рассыпался, и к нему стали сбегаться люди.
А пожар метнулся в небе туда и сюда, как бы выбирая новую жертву, но, видимо, устав, рванулся к старому колодцу в конце улицы, впорхнул в него и больше не вылезал.
Я побежал к колодцу. Но там было уже тихо, вода в глубине казалась черной, ледяной, как будто она не проглотила только что пламени. Я решил узнать: так ли это, сел в бадью и оттолкнулся.
Я должен был опуститься, коснуться рукой воды… но взвился вверх, очень высоко, и остановился. На другом конце журавля я увидел пригнувшуюся к земле фигуру.
Молодая девушка или женщина в желтом овчинном полушубке, в черном цветастом платке, в валенках лежала на земле, навалившись всем телом на другой конец журавля. И смотрела снизу на меня.
— Отпусти, — крикнул я.
Она покачала головой.
— Пусти, — крикнул я.
Она опять покачала головой.
Я стал оглядываться. Людей поблизости никого, зато отсюда хорошо видно, что делается внизу, около того дома.
Люди подбегали, их становилось все больше и больше, они образовали круг и ходили вокруг дома, делая всякие движения и шевеля губами, но слов не было слышно. Движения их были «вот такой вышины», «вот такой низины», «вот такой ширины», «вот такой ужины…». Когда было последнее, они так дружно бросались к дому и так сжимали его, что он должен был бы сразу рассыпаться, но он только становился меньше, и они начинали все сначала. А людей прибывало и прибывало.
Я посмотрел на другой конец журавля. Женщина лежала на земле, не двигаясь, и смотрела на меня.
— На! — крикнул я, достал из кармана яблоко и кинул ей — недалеко, чтобы она встала и подняла. Но не рассчитал — яблоко упало рядом с ней. Она, не меняя позы, дотянулась до него, поваляла немного в снегу и поднесла ко рту. Я услышал хруст и увидел, как женщина еще и еще раз вонзилась зубами в яблоко.
Дом из пепла стал совсем маленьким. Огромная черная толпа разбегалась в стороны, собиралась, сжимая дом, он становился все меньше и меньше. Мне потому и видно было, что я смотрел сверху…
И, наконец, только ровный пепельный круг остался вместо дома, а вокруг лежал снег. Толпа стала расходиться. Мимо меня прошло несколько человек, громко разговаривая и размахивая руками. Потом прошла еще группа и еще. Все они проходили мимо и не замечали меня, я тоже никого не звал. Наступали сумерки, становилось холодно, а я все сидел наверху, в том же положении…
Наконец я решился. Подобрал ноги, выбрал сугроб повыше и спрыгнул вниз. Вылез, отряхнулся и подошел к другому концу журавля. Но женщины там не было. Другой конец журавля торчал теперь высоко в небе, никого на нем не было; бадья, на которой я сидел, теперь стояла внизу, у колода. Я был один. Среди холода и полного беззвучия.
Когда я подошел к месту пожара, там тоже никого уже не было. Ровный пепельный круг лежал посреди снега, только одна женщина еще не ушла. Она сидела, нагнувшись, брала золу и подносила к лицу. И что-то шептала над этой золой.
Я подошел поближе и услышал, что она плачет. Увидел, что это она — та женщина. Сидит и плачет. Целует золу и плачет…
Апельсин
Он увидел, как по снежной крыше соседнего дома пронесся оранжевый апельсин и упал, скатился в сугроб.
— Отойди от окна, — сказал Сулхан.
Он отошел.
— Нет там апельсина, — сказал Сулхан.
— Есть, — сказал он.
— Ну, хорошо, давай я встану, подойду к стулу, подниму эту шаль, и ты увидишь, что нет там апельсина…
— Есть, — сказал он и посмотрел в угол, туда, где стоял стул.
— Сядь, — сказал Сулхан, — сядь, я тебе все объясню…
Он уселся по другую сторону письменного стола, положил руки под свет от настольной лампы…
— Холодно, — проговорил Сулхан, — нет нигде апельсинов…
А он смотрел на руки: они лежат, большие, ничем не занятые. Он представил, что они держат апельсин… Большой оранжевый апельсин, с твердой кожурой, тугой, если сжать, а если ногтем-ножом срезать, оттянуть кожицу-кожуру, то откроется сам апельсин, апельсиновые дольки, шестнадцать долек, и в каждой сок, чтобы не больше и не меньше, чем в другой, а чтобы сок не переливался из одной в другую — перегородки…
— Засни, — сказал Сулхан, — попробуй засни… А то давай лучше я подниму шаль и ты увидишь, что нет там апельсина…
Вошла Маола. На ней была новая юбка. Она сделала три шага, взялась кончиками пальцев за края юбки и потянула в стороны — открылись складки, а в них — вышитые цветы.
Сулхан встал и вышел.
— Красивая юбка? — спросила она.
— Красивая юбка, — сказал он, — ты сама ее вышивала, да?
— Да, — сказала она, садясь рядом с ним, — я сама ее вышивала. Я сегодня мыла голову, понюхай, как пахнут… — И наклонила голову макушкой к нему.
Он молчал.
— О, — отодвинулась она, — ты опять про апельсины, да? Но нет, нет там апельсинов! Давай я подойду к стулу и подниму шаль, и ты увидишь, что нет там апельсина…
— Есть, — сказал он.
— Нет, — сказала она, — нет, нет, нет. Ведь эта моя шаль, ведь я сама положила ее на стул, помнишь?
То, что теперь называется офисом, раньше именовалось конторой. Но нравы бюрократического организма те же: интриги, борьба за место под солнцем и т. д. Но поскольку современный офис имеет еще в своем генезисе банду, борьба эта острее и жесттче. В рассказе Александра Кабакова “Мне отмщение” некий N замышляет и до мелочей разрабатывает убийство бывшего друга и шефа, чье расположение потерял, некого Х и в последний момент передает свое намерение Всевышнему.“Рассказы из цикла “Семья Баяндур”” Розы Хуснутдиновой посвящены памяти известной переводчицы и правозащитницы Анаит Баяндур и повествуют о жизни армянской интеллигенции в постсоветские годы.Рассказ живущей в Америке Сандры Ливайн “Эплвуд, Нью-Джерси.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книгу вошли небольшие рассказы и сказки в жанре магического реализма. Мистика, тайны, странные существа и говорящие животные, а также смерть, которая не конец, а начало — все это вы найдете здесь.
Строгая школьная дисциплина, райский остров в постапокалиптическом мире, представления о жизни после смерти, поезд, способный доставить вас в любую точку мира за считанные секунды, вполне безобидный с виду отбеливатель, сборник рассказов теряющей популярность писательницы — на самом деле всё это совсем не то, чем кажется на первый взгляд…
Книга Тимура Бикбулатова «Opus marginum» содержит тексты, дефинируемые как «метафорический нарратив». «Все, что натекстовано в этой сумбурной брошюрке, писалось кусками, рывками, без помарок и обдумывания. На пресс-конференциях в правительстве и научных библиотеках, в алкогольных притонах и наркоклиниках, на художественных вернисажах и в ночных вагонах электричек. Это не сборник и не альбом, это стенограмма стенаний без шумоподавления и корректуры. Чтобы было, чтобы не забыть, не потерять…».
В жизни шестнадцатилетнего Лео Борлока не было ничего интересного, пока он не встретил в школьной столовой новенькую. Девчонка оказалась со странностями. Она называет себя Старгерл, носит причудливые наряды, играет на гавайской гитаре, смеется, когда никто не шутит, танцует без музыки и повсюду таскает в сумке ручную крысу. Лео оказался в безвыходной ситуации – эта необычная девчонка перевернет с ног на голову его ничем не примечательную жизнь и создаст кучу проблем. Конечно же, он не собирался с ней дружить.
У Иззи О`Нилл нет родителей, дорогой одежды, денег на колледж… Зато есть любимая бабушка, двое лучших друзей и непревзойденное чувство юмора. Что еще нужно для счастья? Стать сценаристом! Отправляя свою работу на конкурс молодых писателей, Иззи даже не догадывается, что в скором времени одноклассники превратят ее жизнь в плохое шоу из-за откровенных фотографий, которые сначала разлетятся по школе, а потом и по всей стране. Иззи не сдается: юмор выручает и здесь. Но с каждым днем ситуация усугубляется.
В пустыне ветер своим дыханием создает барханы и дюны из песка, которые за год продвигаются на несколько метров. Остановить их может только дождь. Там, где его влага орошает поверхность, начинает пробиваться на свет растительность, замедляя губительное продвижение песка. Человека по жизни ведет судьба, вера и Любовь, толкая его, то сильно, то бережно, в спину, в плечи, в лицо… Остановить этот извилистый путь под силу только времени… Все события в истории повторяются, и у каждой цивилизации есть свой круг жизни, у которого есть свое начало и свой конец.