Как писать о современном искусстве - [30]
Однажды вечером я шла вместе с Альтхамером домой к учителю естествознания [1], где художник хотел показать мальчикам первую редакцию смонтированного фильма [ «Класс имени Эйнштейна». – Г. У.]. Когда мы пришли, в доме царил полнейший кавардак: мальчики включили на полную громкость музыку в стиле габбер, сидели в интернете, курили, бросались фруктами, дрались и угрожали столкнуть друг друга в садовый пруд. Посреди этого безумия был маленький оазис спокойствия – учитель и Альтхамер, не обращавшие ни малейшего внимания на царящий вокруг хаос [1]. Лишь несколько мальчиков посмотрели видео (никоим образом не отражавшее этот бедлам) – остальные были увлечены попытками украсть мой мобильный телефон или серфингом в интернете. По ходу вечера стало очевидно, что Альтхамер свел вместе аутсайдеров [2]: детей и учителя естествознания – и что возникшие между ними отношения призваны запоздало исправить его собственный опыт школьного отчуждения. «Класс имени Эйнштейна», как и многие работы Альтхамера, строится на характерной для него идентификации с маргинальными субъектами и использовании их для воплощения ситуации, дающей ему возможность ретроспективно реабилитировать собственное прошлое [3].
Текст 16. Клер Бишоп. Искусственный ад: партиципаторное искусство и политика зрительства (2012).
Рассказ Бишоп, основанный на реальной истории, отражает ценный опыт непосредственного участника события. Его подробности подкрепляют основную идею автора: приглаженная видеоверсия перформанса, созданная Альтхамером, не зафиксировала творившийся в тот вечер хаос. Таким образом, мы узнаем из текста Бишоп:
Вопрос 1 что произошло [1];
Вопрос 2 что это может значить [2];
Вопрос 3 какое это имеет значение в более широком контексте [3].
Ил. 17. Павел Альтхамер. Класс имени Эйнштейна. 2005
Хаотичность сюжета не перешла в текст. Можно разделять или не разделять интерпретацию работы Альтхамера, данную Бишоп, но саму работу вы, скорее всего, запомните надолго.
История в тексте о художнике
В данном случае история может сработать просто идеально, избавив вас от формального вступления вроде следующего:
Фархад Мошири – иранский художник, живущий и работающий в Тегеране. Его произведения, обыгрывающие китч и дурновкусие, вызывают горячие споры.
Сравните с этой бесцветной фразой яркий рассказ Негар Азими, с которого начинается ее статья о Мошири:
Несколько месяцев назад художник Фархад Мошири получил по электронной почте любопытное письмо. «Здравствуйте, господин Мошири, – гласил текст. – Вам не стоит больше заниматься искусством». Спустя несколько недель в одном известном сетевом журнале об искусстве вышла статья, в которой серия работ Мошири, представленная на ярмарке Frieze [1], была насмешливо названа «игрушками для закостеневших нуворишей». Автор статьи, коллега художника и галерист, заявил, что серия работ «Пушистые друзья» (ил. 18) – искусно вышитые фигурки животных, сверкающие яркими фосфоресцирующими цветами [2], – это не что иное, как «оскорбление всех храбрых иранцев, проливавших свою кровь за свободу». Особенно отвратительным ему показалось то, что через несколько месяцев после президентских выборов 2009 года и последовавших за ними кровопролитий [3] Мошири «заменил свое иранское сердце кассовым аппаратом» [4].
Художник, который живет и работает в Тегеране [5], пришел в восторг. «Я обожаю такие письма, – сказал он мне [6]. – Для меня это почти как диплом, который люди вешают на стенку. Я все время держу их при себе» [7, 8].
Текст 17. Негар Азими. Пушистый Фархад (Bidoun, 2010).
Разжигая наш читательский интерес к художнику-провокатору Мошири, автор вместе с тем насыщает свой вступительный рассказ полезной информацией, заявляя темы, которые получат развитие в дальнейшем тексте. Из этой истории мы
[1] узнаем, что художник выставлялся на интернациональной арт-ярмарке;
[2] получаем общее представление о его искусстве;
[3] черпаем краткие сведения о текущей политической ситуации в Иране;
[4] понимаем, почему некоторые в арт-мире критикуют художника;
[5] узнаем, что Мошири живет в Тегеране;
[6] делаем вывод, что автор статьи лично общался с художником;
[7] узнаем, что Мошири спокойно относится к критике со стороны коллег;
[8] заключаем, что у него хорошее чувство юмора.
Таким образом, занимательная история делает чтение текста более легким и приятным. В то же время, если вы умело воспользуетесь ею, она поможет вам выполнить часть ваших информационных задач.
Ил. 18. Фархад Мошири. Китти Кэт. Из серии «Пушистые друзья». 2009
История в блоге
В блогах, которые смешивают форматы журналистики, критики и дневника, причем не сковывают вас ограничениями в объеме, типичными для печатных изданий, истории уместны, как нигде.
Художник Эрик Венцель (чьи тексты не раз появлялись в блоге с отличным названием «О неудачниках в спорте») в начале написанного им для ресурса ArtSlant обзора «Галерейного уикенда» (ил. 19) – мероприятия, организованного группой галерей в Берлине, – рассказывает:
В последнее время ходит много слухов о закулисье берлинского арт-мира. <…>
Самый смешной случай описан в статье Кая Мюллера, опубликованной в прошлом сентябре в
