Как ненасилие защищает государство - [44]
Правительство потратило значительные усилия для того, чтобы репрессировать итальянских анархистов, но успех был лишь частичным. Силы правительства убили нескольких из них, руками полицейских или в форме официальных казней, а также бросили за решётку ещё больше дюжины, но в отличие от «вобблис» «галлеанисты» избегали массовых арестов. Этому частично помогали децентрализованные формы организации, внимательные к вопросам безопасности, принятые итальянцами под влиянием их концепции вооружённой революции. И надо заметить, что «галлеанисты» особенно рисковали быть репрессированными правительством, поскольку, в отличие от многих «вобблис», им грозила ксенофобия со стороны WASP[194] и депортация. (Около 80 из них действительно депортировали, но остальные не потеряли активности[195]). Бескомпромиссный ответ «галлеанистов» на государственные репрессии, как минимум, оказал заметное воздействие, отбивавшее желание проводить дальнейшие репрессии (а также испугавшее правительство и фабрикантов делать что-либо, способное ещё больше озлобить рабочих и направить их в ряды анархистов-бомбометателей). Путём отправки заминированной почтовой корреспонденции они заставили гениального детектива ФБР, игравшего ключевую роль в выслеживании и аресте нескольких их товарищей в 1918 г., скрываться, а затем уволиться из ФБР в 1919 г.[196] Единственными же последствиями, с которыми сталкивались агенты правительства, репрессировавшие «вобблис», были повышения. С 1919 г. по 1920 г., пик периода «Красной угрозы» стал переломным для итальянских анархистов, хотя они оставались активными и бескомпромиссными, и не сломались так же легко, как «вобблис». В октябре 1920 г. «Cronaca Sovversiva», газета, служившая центром выражения интересов многих «галлеанистов», была в конечном итоге разгромлена властями, и итальянские анархисты-эмигранты вновь сосредоточили свою деятельность в Италии, куда многие из активистов бежали или были депортированы. Конец их движения в США не был тем не менее завершением всего их движения, и ещё в течение нескольких лет эти анархисты были ключевыми противниками Муссолини, который, как и его американские коллеги, боялся их и придавал особое значение тому, чтобы их репрессировать. (Собственно, новый директор ФБР, Джон Эдгар Гувер, передал фашистам бесценную информацию именно с целью уничтожения итальянских анархистов.[197]) Некоторые из этих изгнанных итальянских анархистов приняли участие в Гражданской войне в Испании в 1936 г. Хотя итальянский анархизм в США «уже не восстановился» после 1920 г., «анархисты ни в коем случае не исчезли со сцены».[198] Сосредоточившись на международной деятельности, они организовали сопротивление поднимающимся коммунистическим и фашистским диктатурам (они были на «передовой линии антифашистской борьбы» во всех итальянских кварталах на территории США[199]), а также превратили кампанию по поддержке Сакко и Ванцетти в прецедент, привлёкший внимание всего мира.
Акция в поддержку Сакко и Ванцетти.
Отнюдь не отпугнув от себя всех вокруг, Сакко и Ванцетти получили поддержку в обществе — как итальянцев, так и WASP-ов, — а также поддержку общественных деятелей США и Европы, и всё это несмотря на их заключение и непрерывные призывы к насильственной революции и к организации взрывов, направленных против властей. Их сторонники с воли не разочаровали их. С 1926 г. по 1932 г. анархисты провели ещё несколько взрывов, нацеленных на судью, губернатора, палача и того, чей звонок в полицию привёл к аресту обоих; никто из бомбистов не был пойман. Итальянские анархисты также продолжали агитировать и распространять свои идеи — преемница «Cronaca Sovversiva», газета «L’Adunata dei Refrattari»[200], публиковалась ещё 40 лет, вплоть до 1960-х гг.
Угольная война 1921 г. в Западной Вирджинии предлагает нам другой пример реакции правительства на воинственные тактики. Когда хозяева шахт подавили усилия шахтёров по формированию союзов — стреляя в профсоюзников и вводя штрейкбрехеров, — восставшие из Аппалачи ответили силой. Они открыли огонь по штрейкбрехерам и убили несколько бандитов и силовиков, посланных угольным магнатом для подавления рабочих. Со временем развернулся партизанский конфликт, а затем и полноценная война. В нескольких случаях полиция и нанятые компанией бандиты открывали огонь по лагерям шахтёров, целясь в женщин и детей. В одну из перестрелок они застрелили Сида Хэтфилда, который, будучи шерифом, боролся с репрессиями, проводившимися наёмными бандитами компании. Тысячи вооружённых шахтёров сформировали армию и пошли маршем на город Логан, — чтобы сместить (и повесить) там шерифа, особенно активно проявившего себя в репрессиях против членов профсоюза. Армия США ответила тысячами солдат, пулемётами и даже бомбардировками с аэропланов в ситуации, позже ставшей известной как Битва у горы Блэр. После битвы шахтёры из профсоюза отступили. Но, несмотря на участие в одном из величайших за столетие актов вооружённого мятежа, очень немногие из них получили серьёзные тюремные сроки — большинство восставших вообще не были наказаны — и правительство несколько смягчилось, разрешив распространение профсоюза на все шахты (их профсоюз существует и по сей день).
