Как нам стать договоропригодными, или Практическое руководство по коллективным действиям - [10]

1.5.3. Инструменты в поддержку текущей деятельности клуба

Наконец, мы подошли к тому, какую пользу может принести автоматизация правил уже действующим клубам. Здесь мы воспользуемся наработками теории общественного выбора и теории коллективного действия. Задача видится в том, чтобы приземлить содержимое этих массивов знания в том объеме, в каком оно приложимо к интересующему нас предмету и, плюс к тому, может быть компьютеризировано. Нас интересуют программные инструменты, которыми смогут каждодневно пользоваться люди, решая обыденные задачи. Значит, предлагаемые нововведения должны быть предельно дружелюбны — понятны и удобны в пользовании. Иначе теория так и останется теорией.

Начнем с того, что в России у всех на слуху в силу известных обстоятельств, — с честного голосования. В простейшей постановке вопрос звучит так: нужно, чтобы в результате голосования люди получили то, чего они действительно хотят. (Как ни странно, так бывает далеко не всегда.) Если формулировать четче, итоги голосования должны приводить к максимизации блага, к которому устремлены члены клуба. Казалось бы, чего проще — собери предложения и подсчитай голоса. Однако тут таятся тупики и опасности. То, что люди могут не понимать себя или желать разного, что им трудно смириться с победой конкурентного предложения, — с этим ничего не поделаешь, и это полбеды. Настоящая угроза проистекает со стороны групп участников со скрытыми интересами. Обычно у них в арсенале есть манипулятивные приемы, позволяющие достичь желаемого (для них, но не для большинства) при соблюдении видимой законности. Оставляя в стороне криминальную подтасовку при подсчете голосов, выделим наиболее типичные случаи манипулирования. Тут же заметим, что большинство из них начинается с умело составленной повестки собрания.

1.5.3.1. Зрячее голосование взамен слепого

Ряд нечестных приемов базируется на так называемом парадоксе голосования. Внешне этот эффект проявляется, например, в том, что потенциально сильнейший из двух конкурирующих кандидатов проигрывает при наличии третьего, априори непроходного претендента. Последний не имел шансов, но был искусственно подселен теневыми силами с целью оттянуть на себя голоса лидера и расчистить дорогу их ставленнику. Подобное имеет место не только в голосованиях за кандидатов, но и в любых других выборах: сильные инициативы могут не набрать проходного числа голосов из-за того, что те размыты в пользу заведомо некондиционных предложений. Так, благодаря уловке, второй становится первым.

Приведем пример. Допустим, школьники, или студенты, или сотрудники фирмы выбирают совместный отдых. Базовых вариантов два — экскурсионная Европа или пляжный отдых на море, при этом непременное условие — отдыхать всем вместе. Предположим истинный расклад предпочтений 52 % на 48 % в пользу Европы, но при этом формальный или неформальный лидер тяготеет к «морю». Тогда к вариантам, выдвинутым на голосование, его стараниями подмешивается еще один, к примеру «рыбалка» или «виндсерфинг». Если расчет манипулятора верен (а такого рода расчеты всегда основаны на лучшей информированности), то третий вариант оттягивает на себя 5 % любителей активного отдыха из числа европофилов (точнее, число «перебежчиков» оттуда на 5 % больше, чем из «моряков»). И, хотя надуманный пункт является явным подвариантом «моря», но на бумаге запрограммированная победа будет выглядеть чистой.

Мы описали простейшую интригу. А теория общественного выбора насчитывает целое семейство выборных ловушек и комбинаций, берущих начало от «парадокса Кондорсе». Маркиз де Кондорсе[6], математик и политический деятель второй половины XVIII века, вскрыл фундаментальную проблему демократии: голосование, при том что оно честное, далеко не всегда выявляет подлинную волю народа. Иными словами, если большинство хочет одного, голосование парадоксальным образом может привести к другому. Это касается любых голосований, в том числе политических выборов, определения лауреатов премий, выборов членов советов директоров компаний и, само собой, затрагивает предмет нашего попечения — гражданские объединения и клубы.

Не погружая читателя в аппарат математической логики, перескажем идею Кондорсе коротко и по возможности просто. Он заметил, что результат голосования по принципу большинства (относительного или абсолютного) может отличаться от результата, основанного на попарном сравнении кандидатов, причем второй способ, в отличие от первого, корректный[7]. Согласно Кондорсе, для определения истинной воли большинства необходимо, чтобы каждый голосующий ранжировал всех кандидатов в порядке своего собственного предпочтения. После этого можно сравнить любых кандидатов, подсчитав, сколько голосующих предпочло одного другому, и назвать победителя.

В другом рассмотренном Кондорсе примере по итогам голосования может сложиться так, что предложение А набирает больше голосов, чем В, В — больше, чем С, и при этом С опережает А. (По-научному это называется нетранзитивностью предпочтений.) Очевидно, при таком раскладе невозможно принять согласованное решение — в этом, собственно, и состоит парадокс голосования. В другой форме этот парадокс возникает при постатейном принятии некоторого закона, когда каждая из частей принимается большинством голосов, а закон в целом отвергается. Резюме: результат может зависеть от правил голосования! А это открывает дорогу манипуляциям через изменение состава голосующих, повестки, очередности вопросов и проч.