Как начать мировую войну - [7]

В Болгарии Коминтерну удалось некоторое время продержаться, пока у власти был Стамболийский, лидер Крестьянской партии. Стамболийский был дружески настроен по отношению к Москве. Остатки белой армии генерала Врангеля, которую большевики вытеснили из Крыма, осели на территории Болгарии, и советское правительство мечтало устранить эту угрозу. С согласия Стамболийского из России была заслана для этой цели группа секретных агентов. Они пользовались разными методами, начиная с публикаций в прессе и кончая убийствами. В какой-то степени им удалось деморализовать эту потенциально опасную для Советского Союза армию. Несмотря на дружеские отношения между Стамболийским и Москвой, Коминтерн дал указание Болгарской компартии оставаться нейтральной, когда Цанков устроил военный переворот, свергший правительство Стамболийского. Болгарские коммунистические лидеры лелеяли надежду, что в результате смертельной схватки между реакционными военными элементами и Стамболийским вся власть окажется в их руках. Стамболийский был сброшен и убит. Цанков установил военную диктатуру. Тысячи невинных людей пошли на виселицы, а компартия ушла в подполье. Прошло два года, и коммунисты решили, что настало время устроить путч. Заговор был составлен в Москве руководителями Болгарской компартии с помощью руководства Красной Армии. Одним из этих болгарских лидеров был Георгий Димитров. Коммунисты разузнали, что 16 апреля 1925 года высокопоставленные члены правительства будут присутствовать на богослужении в Софийском кафедральном соборе. ЦК Компартии решил воспользоваться случаем для восстания. Во время службы в соборе была взорвана бомба. Погибло около 150 человек. Но премьер-министр Цанков и его министры не пострадали. Все непосредственные участники покушения были казнены. Сам Димитров продолжал работать по заданиям Коминтерна в Москве. Его вскоре назначили представителем Коминтерна в Германии. В конце 1932 года его вызвали в Москву, и знающие люди поговаривали, что его карьере пришел конец. Он не успел подчиниться приказу, так как был арестован в связи со знаменитым делом о поджоге рейхстага. Благодаря смелому и умному поведению на нацистском суде, когда ему удалось возложить вину на самих нацистов, коммунисты признали в нём героя...

Москва выискала научное оправдание своих неудач в Венгрии, Польше, Германии, Эстонии и Болгарии. Целые тома тезисов, резолюций и докладов составляли основу этих доказательств. Ни в одном из них, однако, не было и намека на то, что большевизм и его русские лидеры несут ответственность за эти неудачи. Миф о непогрешимости руководства Коминтерна поддерживался с истинно религиозным упорством. Чем очевидней становился факт провала, тем грандиозней росли планы на будущее, изощренней становилась структура Коминтерна». [4]. В. Кривицкий. «Я был агентом Сталина».

Кроме идеи экспорта революции, существовала вторая, основная концепция — экспансия социалистических завоеваний в результате войны. В ее основе лежал ленинский тезис о «превращении империалистской войны в войну гражданскую». «Война гражданская» в переводе с коммунистического на русский означает «революция». Этот лозунг позволил большевикам захватить власть в России в 1917 году. Поэтому именно вторая концепция была наиболее надежной и отработанной для совершения революции. Однако для реализации этого подхода требовалась «империалистическая» война, причем с участием СССР. Без его участия война может не перерасти куда следует! И, конечно, самое главное — в этой войне СССР должен одержать победу! Вот тогда всё будет «превращаться» и «перерастать» правильно. Однако для победы в войне с империалистическими державами СССР должен был стать мощной индустриальной державой. В 1922 году он таковой не являлся. Поэтому планы по расширению СССР пришлось отложить почти на два десятилетия и заняться созданием индустриальной державы.

Интересно, что в первые годы после революции идеи продвижения революционных завоеваний и идеи просто военных завоеваний тесно переплетались.

«Исследователь Л.А. Коган суммировал высказывания и предложения других известных деятелей партии того времени на этот счет: Л.Д. Троцкий в 1919 г. предлагал сформировать мощный конный корпус для броска в Индию, так как, по его мнению, путь на Запад пролегал через Афганистан, Бенгалию и Пенджаб. Н.И. Подвойскому принадлежит высказывание о том, что «одно должно претворяться в другое так, чтобы нельзя было сказать, где кончается война и начинается революция». Предлагая создать Генеральный штаб III Интернационала, М.Н. Тухачевский писал в июле 1920 г.: “Война может быть окончена лишь с завоеванием всемирной диктатуры пролетариата”. Известны и другие сентенции. К.Б. Радек: “Мы всегда были за революционную войну... штык — очень существенная вещь, необходимая для введения коммунизма”; Ф.Э. Дзержинский: “Мы идем завоевывать весь мир, несмотря на все жертвы, которые мы еще понесем”; Н.И. Бухарин: “Рабочее государство, ведя войну, стремится расширить и укрепить тот хозяйственный базис, на котором оно возникло, то есть социалистические производственные отношения (отсюда, между прочим, ясна принципиальная допустимость даже наступательной революционно-социалистической войны)”; “Гражданская война — минус, но она дает возможность перестройки на новых началах”. В 1919 г. в Петрограде вышла книга Г. Борисова (псевдоним экономиста и философа И.А. Давыдова) под названием “Диктатура пролетариата”, в которой прозвучало откровенное признание: «Нет, не мир, а меч несет в мир диктатура пролетариата”». [5]. И.В. Павлова. «Поиски правды o кануне Второй мировой войны».