"Как на наши именины..." - [3]

— Ой, ха-ха-ха! Не ест, а всё запасается! — не выдержали Толя и Коля.

— Ну и хапуга! Ну и скопидом! — засмеялся и папа. Принёс рваный шерстяной носок, комок ваты, бросил в банку.— Пусть сооружает себе гнёздышко.

Хомяк немного подёргал, потаскал носок и вату зубами, почесал коготками. Потом подлез под них. Думал, никто не увидит, а его видно было со всех сторон: присел на задние лапки и давит передними на щёки, выталкивает корм. Очистил защёчные мешки, взял ручками очищенную тыквенную семечку — ест.

— Ой, как человечек маленький! — поразился Толя.

— Ага! Пальчики розовенькие, ручки малюсенькие,— восхищался Коля.

— Хомка, мы Гулливеры для тебя, да? — Толя постучал пальцем по стенке банки.

Хомяк повернулся к нему спиной, но жевать не перестал.

— Хомкой у многих зовут. Другое имя придумайте,— посоветовал папа.

— Гаврик! Гаврюшка!— позвал Толя и сунул руку в банку.

Хомяк круто повернулся, зубы кверху: «Шш-ш-ш-ш!»

Толя испуганно отдёрнул руку.

— Гаврик, Гаврюшка, это же я — ты не узнал?

Но Гаврик не хотел признавать никого. Полез через дырку в носок.

МАМА РАССКАЗЫВАЕТ СТРАХИ

И тут пришла с работы мама.

— Михась, не играйся, как маленький. Сходи лучше в магазин, молока, хлеба возьми. Вот ещё — целый список. А для торта я всё сама купила.

— Катя, посмотри. Он такой забавный! — Папа пошёл к вешалке с одеждой.

— Мама! У моего хомячка лапки розовенькие! Берёт пальчиками всё, как человечек. Гаврик! Гаврюшка! Покажись маме! — Толя постучал ногтем по банке, но хомяк не захотел показываться.

— Подумаешь,— обиделся Коля.— У меня рыбки получше твоего хомяка будут… — и пошёл из кухни в комнату.

— Я ждала, что так случится. Они ещё подерутся из-за этого хомяка,— упрекнула мама папу.— Они и уроки не будут делать, а всё возле хомяка сидеть или аквариума. Запомните: если будете плохо учиться, то я весь ваш зоосад…

Мама не договорила. Но Толя и Коля разволновались, и не столько от маминой угрозы, сколько от другого. Ведь скоро в школу идти, остались считанные дни!

Бросились к своим ранцам с книжками, тетрадками, разноцветными карандашами. Давно уже, больше месяца, стояли ранцы в уголке комнаты. И букварь, и книгу для чтения Толя и Коля пересмотрели ещё в первые дни, а кое-что даже прочитали. Оба умели читать. Даже целый год самостоятельно ходили в детскую библиотеку.

— Ой, не надо было их учить читать! — сокрушалась мама, звякая посудой.— Им неинтересно будет на уроке, вертеться будут.

— Как это — не надо? — сказал папа от порога.— Теперь учителя требуют, чтоб дети могли читать ещё до школы. Кого в садике учат, кого дома, кого в подготовительной группе.

Толя и Коля были согласны с папой. Как это — не уметь читать?! Да они сейчас и жить без этого не могут. Просто диво, как до сих пор жили. А за год — целый год сэкономили! — они столько книг прочитали, столько обо всём узнали!

Опять побежали в кухню. Как там хомячок?

Банка стояла уже не на столе, а на полу возле буфета-шкафчика. Мама сняла. Толя сразу лёг на бок, Коля опустился на колени — не видать Гаврика! Только еле-еле шевелится носок, его убежище. Не видно и ваты — затащил хомяк в носок.

— Не ёрзайте по полу! А то сами будете одежду стирать,— пригрозила мама.

Толя сунул руку в банку, развернул гнездо. Все съестные припасы лежали горкой в носке, а хомяк держал что-то у рта и торопливо жевал. Не удержался Толя, осторожно вытащил Гаврика, поднёс ко рту. Может, опять хотел подышать на него тёплым или поцеловать в мордашку.

— Ой, не подноси! Чтоб больше такого не было! — испугалась мама.— Я слышала, на работе одна тётя рассказывала… В их доме случилось, такое… Девочка вот так дышала на хомяка, разинула… А он шмыг в рот! И полез в глотку! Пока вызвали «скорую помощь», пока завезли на операцию — весь желудок порвал когтями. Еле спасли.

Толина рука задрожала, он быстренько опустил Гаврика в банку. В животе у него сделалось холодно, даже заболело, будто туда пролез хомяк и начал царапать когтями. Толя ужо и любил и не любил Гаврика,

— Мама, хорошо, что я захотел не хомяка, а рыбок! — сказал Коля.

— Идите мыть руки. И чтобы сегодня больше не брались за хомяка!

Руки помыли охотно. Тёплой водой, с мылом. Правда, потолкались, как обычно, около умывальника, побрызгали друг на дружку и на стены.

— Мы хотим месить торт! — прибежали в кухню, откуда ужо слышались вкусные запахи.

— Ой, работнички из вас… Я уже сама замесила, сейчас раскатаю, будем печь коржи. Посмотрите в шкафчике какого варенья или повидла. Вашего любимого…

— Яблочного! — закричал Толя.

— Нет, вишнёвого,— запротестовал Коля, оттолкнул Толю от шкафчика.

— Потише, а то банки разобьёте! И осторожно, они тяжёлые! — предупредила мама.

— А я люблю клубничное! — как раз пришёл папа.— Что же делать? Надо испечь три торта!

— Хо-хо-хо! — обрадовались дети.

— Ещё чего выдумайте! — сказала мама.

— А сколько коржей будет — три?

— Три,— ответила мама.

— Ну вот: на нижний намажем вишнёвого, на средний — яблочного, верхний украсим клубникой,— посоветовал папа.

— Ну да,— как будто бы согласилась с ним мама.— А можно ещё перца добавить, горчицы, томатной пасты… Отменный вкус будет!

— А что? Съедим! — сказал папа и не улыбнулся.