Как квакеры спасали Россию - [82]
Океан зла несложно было увидеть в Советской России в 1920‐е, а вот океан света и любви открывал свое сияние не всякому. Английские и американские квакеры, спасавшие русских людей в те лихие годы, видели проблески океана света и сами старались нести свет добра.
Основополагающая для квакеров книга «Книга дисциплин» (Book of Discipline) в 1921 году была отредактирована Обществом Друзей, после чего стала называться «Христианская жизнь, вера и мысль». Она являлась, по сути, руководством, призванным, как сказано в предисловии, «утверждать истину, не формулируя, а выражая ее через жизненно важный личный и корпоративный опыт Друзей». Содержание этой относительно небольшой книги было необычным: вместо дидактических указаний, наставлений и требований квакерские принципы давались ненавязчиво в форме рекомендаций и вопросов.
Многое в ней объясняет чувства, или, как скажут квакеры, водительства, коими руководствовались Друзья в своей работе:
Осознавайте дух Божий в труде и в обычных делах, в опыте вашей повседневной жизни. Духовное познание продолжается всю жизнь и зачастую приходит к нам совершенно неожиданным образом.
И далее:
Открыты ли вы для нового света, из какого бы источника он ни исходил? Воспринимаете ли вы новые идеи с проницательностью?
Нет сомнений, что дело спасения умирающих от голода людей для квакеров было делом божеским; такая работа, несомненно, способствовала обретению духа Божия. Есть основания полагать, что новая жизнь, обещанная большевиками, озвучиваемые ими коммунистические идеалы и цели могли восприниматься Друзьями как искомый Новый Свет. Однако им не всегда удавалось проявлять необходимую проницательность и отличать фальшивые ценности и устремления от истинных. Но они не торопились делать выводы, стремясь видеть в людях достоинства и трактовать их намерения как благие.
Ведь в тех же квакерских книгах говорилось:
Воздержитесь от предвзятости в оценке жизненного пути других. Воспитываете ли вы в себе дух взаимопонимания и прощения, которого требует от нас наше ученичество?
Что до советских чиновников, то в конечном итоге не имеет значения, что они думали о квакерах; важно то, что чиновникам не удалось ими манипулировать, а квакеры достигли своей цели. Продукты, одежда, транспорт, поставленные ими из‐за рубежа, – все было распределено между нуждающимися. Помощь шла не через магазины-распределители, где материальные блага выдавались только членам профсоюза или ВКП(б), она осуществлялась по схемам, в разработке которых квакеры принимали полноценное участие, к тому же они имели возможность контролировать сам процесс. Такая квакерская принципиальность, вкупе с честностью и открытостью, приветливостью и доброжелательностью, сыграла положительную роль. Кроме того что сотни тысяч наших соотечественников в тех тяжелейших условиях остались живы, выжившие рассказывали своим детям и внукам истории о том, как их спасли от голодной смерти приехавшие в русскую глубинку англичане и американцы.
Вскоре после того как с голодом было покончено, Кремль приступил к идеологической обработке населения: иностранные организации помощи стали поливать грязью. Сначала официальная пропаганда принижала значимость иностранной помощи, искажая статистику, а какое-то время спустя власти стали лгать, утверждая, что АРА – самая эффективная организация из оказавших помощь в борьбе с голодом – на самом деле сбывала залежалый, гнилой товар в обмен на церковное золото и предметы русской старины и в основном занималась шпионажем, созданием своей агентурной сети в Советской России. При этом ни в одном советском документе я не нашел ни единого слова критики в адрес квакеров: про их помощь голодающим в Советском Союзе через какое-то время не писали вовсе, но никто их и не очернял.
Единственное исключение, попавшееся мне на глаза, – книга директора Сорочинского краеведческого музея, опубликованная в 1996 году: история местного края. В ней автор утверждал:
В Сорочинске, как и в окружающих его волостях, находилось американское представительство по оказанию продовольственной помощи населению. Возглавляла его некая Джессика Смит. Некоторые из стариков села помнят, как истощавшие от недоедания люди на сборном пункте в обмен на ценности получали пудовку (мера веса) кукурузной дробленки или заокеанской пшеницы.
Отметим, что слово «квакер» здесь отсутствует, кроме того, упомянутая Джессика Смит работала в Сорочинске в составе Американской группы ОДК, но никогда не была ее руководителем, а была нанятым Филадельфией публицистом. Какие именно крестьянские ценности шли на обмен в «сборном пункте», директор музея не указал; это утверждение является плодом его фантазии. Пункт 17 «Соглашения от 16 сентября 1921 г. между Квакерами и Народным комиссариатом продовольствия о продовольственной и вещевой помощи России» однозначно утверждал:
Товары Общества Друзей отпускаются населению бесплатно как подарки от Общества Друзей.
В 1998 году, после встречи со мной и историком Макфадденом, А. Т. Синельников опубликовал в местной газете статью, в которой говорилось:
Припоминаю рассказ моей матери, бывшей сибирской крестьянки Синельниковой Анисии, как она, жена погибшего красногвардейца, оставшись с еще грудным ребенком, сняла с себя золотой крестик, выменяв на него у американских или английских квакеров несколько фунтов заморской эрзац муки.
Работа является оригинальной попыткой найти систематическое разрешение противоречий между практикой образования социальных форм, создаваемых социалистической революцией при неблагоприятных условиях, и необходимым, но исторически неподготовленным, теоретическим обеспечением этой практики. Попытка проводится на примере истории возникновения, развития и угасания СССР.Уделяется большое внимание интеллектуальной подготовке читателя к изучению, освоению и применению знаний, приведенных в работе.Средством решения поставленной задачи является сопоставление фактографических основ интересующей практики и фактически применяемых теоретических представлений с потенциально необходимыми, но отсутствующими, теоретическими представлениями.Это позволяет объяснить особенности образования рассматриваемых социальных форм и сделать существенные выводы, называемые «уроками СССР», для подготовки к решению задач наступающего будущего.Рассматриваемая практика образования социальных форм описывается для трех эпох, которые называются «Эпохой Ленина», «Эпохой Сталина» и «Эпохой преемников Сталина».
Автор - Андрей Андреевич Гордеев (1886-1977) - полковник Донского казачьего войска, в эмиграции с 1920 г.Первое издание в России обширного исторического труда Андрея Андреевича Гордеева (1886–1977), потомственного донского казака, офицера-фронтовика, полковника Донской белоказачьей армии, с 1920 г. жившего в эмиграции. Еще при жизни автора (1968) его живо и увлекательно написанное исследование, впервые опубликованное в Париже, стало заметным явлением в кругах эмиграции. Автор возводит происхождение казачества к взимавшейся Золотой Ордой с покоренной Руси «дани кровью» – «тамги».
Сегодня мы хорошо знаем, как часто искажается история в угоду тем или иным сиюминутным веяниям. То же самое происходило и в прошлом, когда создавалась нынешняя версия древней и средневековой истории. Потом искажения застыли в виде «неопровержимых» истин, переходя из учебника в учебник. И нужно затратить много труда, чтобы сбить позднейшую штукатурку с подлинной картины нашего прошлого.Принятая сегодня версия русской истории и хронологии не свободна от глубинных ошибок и противоречий. Если мы хотим узнать правду о нашей истории, придется отказаться от множества вбитых нам со школьной скамьи предрассудков.В первой главе авторы предлагают реконструкцию русской истории и хронологии, основанную на методах Новой хронологии.
Предсказывать будущее своей страны — неблагодарное дело. Очень сложно предугадать дальнейший ход событий и тем более на столько лет вперёд, поскольку необходимо учитывать множество параметров. Но можно быть уверенным только в одном: к 2050 г. Украина кардинально преобразится. Она либо распадётся, а её территории поглотят более сильные соседние государства, либо же выйдет из состояния депрессии и начнёт грандиозное шествие по миру. Третьего не дано. Учитывая современное состояние Украины, вероятность второго сценария невелика, но именно его осуществления панически боится как Европа, так и Россия.
Королева огромной империи, сравнимой лишь с античным Римом, бабушка всей Европы, правительница, при которой произошла индустриальная революция, была чувственной женщиной, любившей красивых мужчин, военных в форме, шотландцев в килтах и индийцев в тюрбанах. Лучшая плясунья королевства, она обожала балы, которые заканчивались лишь с рассветом, разбавляла чай виски и учила итальянский язык на уроках бельканто Высокородным лордам она предпочитала своих слуг, простых и добрых. Народ звал ее «королевой-республиканкой» Полюбив цветы и яркие краски Средиземноморья, она ввела в моду отдых на Лазурном Берегу.
Древнее Перу – это страна легенд. Одна из них – самая невероятная и вместе с тем удивительно правдивая – повествует о саде, украшавшем некогда столицу империи город Куско. Империя эта была самой могущественной, самой большой и к тому же самой многонаселенной из всех когда-либо существовавших у индейцев. Вместе с инками древнеперуанская культура, прошедшая путь чрезвычайно сложного развития, достигла своей блестящей вершины всего лишь за одно столетие.С падением империи Чиму инки наконец устранили своих самых последних соперников.
Почему все попытки модернизации и либерализации России за последние 160 лет заканчивались неудачей? Этот ключевой для нашей истории вопрос ставит в своей книге Михаил Давыдов. Чтобы попытаться на него ответить, автор предлагает обратиться ко второй половине XIX века – времени, когда, по его словам, Россия пыталась реализовать первую в своей истории антикапиталистическую утопию. Власть и часть общества соглашались, что в индустриальную эпоху можно быть «самобытной» великой державой, то есть влиять на судьбы мира, принципиально отвергая все, за счет чего конкуренты и противники добились процветания, и в первую очередь – общегражданский правовой строй и соответствующие права всех слоев населения.
Реформаторское наследие Петра Первого, как и сама его личность, до сих пор порождает ожесточенные споры в российском обществе. В XIX веке разногласия в оценке деятельности Петра во многом стали толчком к возникновению двух основных направлений идейной борьбы в русской интеллектуальной элите — западников и славянофилов. Евгений Анисимов решился на смелый шаг: представить на равных правах две точки зрения на историческую роль царя-реформатора. Книга написана в форме диалога, вернее — ожесточенных дебатов двух оппонентов: сторонника общеевропейского развития и сторонника «особого пути».
Книга Александра Филюшкина посвящена масштабному столкновению на Балтии во второй половине XVI века с участием России, Ливонии, Швеции, Польши, Великого княжества Литовского, Дании, Священной Римской империи и Пруссии. Описываемые события стали началом долгой череды противостояний России и Европы, определивших характер международного общения последующих столетий. Именно в конце XVI века военной пропагандой были рождены многие штампы и мифы друг о друге, которые питали атмосферу взаимной неприязни и которые во многом живы до сих пор.
Самодержавие и политический сыск – два исторических института, теснейшим образом связанные друг с другом. Смысл сыска состоял прежде всего в защите монарха и подавлении не только политической оппозиции, но и малейших сомнений подданных в правомерности действий верховной власти. Все самодержцы и самодержицы XVIII века были причастны к политическому сыску: заводили дела, участвовали в допросах, выносили приговоры. В книге рассмотрена система государственных (политических) преступлений, эволюция органов политического сыска и сыскная практика: донос, арест, допрос, следствие, пытки, вынесение приговора, казнь или ссылка.