Как квакеры спасали Россию - [30]

И все же квакеры не спешили покинуть Россию. Уже двигаясь на восток, они были готовы к тому, чтобы остановиться и сделать все возможное, чтобы облегчить жизнь беженцев, добравшихся и до этих краев.

Грегори Уэлч и Чарльз Коллс помогали петроградским детям, отрезанным от дома Гражданской войной: англичане заботились о детской колонии в Тургояке, а затем проследовали с ребятами до самого Владивостока. Около 400 русских ребят потом совершили кругосветное путешествие и вернулись в родной Петроград в 1919 году. Они никогда не забудут своих английских воспитателей. Вот что писал в дневнике один из тех юных петроградцев Петя Александров:

От плохой пищи, от постоянного недоедания мое тело покрылось язвами и нарывами, которые не заживали. Грегори Уэлч заметил, как я страдаю. Он взял меня за руку и повел в лазарет. До сих пор, через много лет, помню облегчение и радость от прикосновения к моим двадцати двум ранам лопаточки с цинковой мазью и чистых бинтов. Да благословит Господь имена и память этих людей!

В Омске остановились для работы с беженцами Анна Хейнс, Нэнси Бабб, Эмили Бредбери и Хинман Бейкер. Однако и их труд вскоре был завершен: к началу 1919 года все члены квакерской миссии, живые и невредимые, вернулись домой, пройдя через многие опасности и преодолев все трудности.

ГЛАВА 4

Работа в большевистской Москве. Сотрудничество с Пироговским обществом и советскими чиновниками. Командировка в Тамбовскую и Воронежскую губернии. Работа с детьми в четырех колониях. Квакерская миссия покидает Советскую Россию.

Теодор Ригг и Эстер Уайт уехали в Москву 14 июля 1918 года. В этот же день в Бузулук проездом из Оренбурга прибыл Ховард Хэдли, бывший американский консул в Тифлисе. Он ехал в Самару, но захотел повидаться с американскими работниками квакерской миссии. Хэдли был важным чином, поэтому на железнодорожном вокзале Бузулука его дожидался персональный вагон, предоставленный ему атаманом казаков Дутовым. Американец пригласил Ригга и Уайт ехать до Самары вместе с ним.

Остававшиеся в Бузулуке квакеры их провожали. Все пребывали в полной уверенности, что недель через шесть увидятся вновь. Однако этим людям больше не суждено было встретиться.

Говард Хэдли по прибытии в Самару решил немедленно выдать Уайт и Риггу документы (что было в его компетенции), которые, по его разумению, должны были обезопасить для них переход линии фронта, находившегося тогда к югу от Симбирска. Эти бумаги годились для территории, где не было красных. К счастью, Ригг понимал, что такие документы ни в коем случае не должны попасться на глаза какому-нибудь большевистскому комиссару.

В Самаре Ригг и Уайт встретились с американским консулом мистером Уильямсом, с представителем американской волонтерской «Юношеской христианской организации» (YMCA) мистером Кристи, а также с чехословацким комендантом города. Все они сочли квакеров сумасшедшими: союзные миссии покидали Москву, тогда как эти двое, наоборот, стремились туда попасть. Все, что выпало на их долю, – пересечение линии фронта, поездка в Москву не очень хорошо говоривших по-русски иностранцев – заслуживает внимания писателя, пишущего об экстремальных приключениях. Бессонные ночи на барже, переполненные пароходы: они плыли до Казани, а оттуда – до Нижнего Новгорода. В Нижнем квакеры пересели на поезд до Москвы.

В новой столице Советской России они обосновались у сына Льва Николаевича Толстого Сергея Толстого, в Большом Левшинском переулке, 15. Это был удачный выбор: семейство Толстых не подвергалось многочисленным обыскам. Такое исключение квакеры объясняли тем великим уважением, которое все русские испытывали к отцу Сергея Льву Николаевичу. Как бы то ни было, благодаря этому Ригг и Уайт были избавлены от чекистских обысков на правах постоянно проживающих в доме Толстых.

В подобной обстановке полной нестабильности, с учетом факта интервенции западных стран, двоим иностранцам можно было ожидать особой подозрительности со стороны советских комиссаров. Но этого не случилось. Нарком иностранных дел Г. В. Чичерин с готовностью выдал им документы, в которых военным и гражданским властям предлагалось оказывать им содействие в работе с голодающими детьми. Советский нарком социального обеспечения с радостью согласился на помощь иностранцев и передал в их руки управление четырьмя детскими колониями. В то время, когда многие британские и французские официальные лица были заключены в тюрьму, эти двое свободно передвигались как по городу, так и за его пределами.

Итак, двое квакеров решили взяться за дело спасения детей, живших в четырех колониях. Чтобы понять, что можно сделать, следовало разобраться на месте, что там происходит, какие ресурсы имелись в наличии, какие могли быть варианты помощи. Ригг и Уайт отправились в колонию в Анне (Воронежская губерния), затем – в Знаменку, Воронцовку и Безобразово в Тамбовской губернии.

Поздняя осень в российской глубинке для американки и британца – незабываемые впечатления. Позже, вернувшись домой, Эстер Уайт рассказала о своих путешествиях 1918 года в книге «Миссия в Москву. Приключения двух Работников Помощи в годы Первой мировой войны». В ней содержится много подробностей о быте и о том, как им удалось среди разрухи и ужасов 1918 года устроить спокойную зимовку 400 детям в двух российских губерниях.