Войдя в Олину комнату, Марина сразу поняла нетерпение малышки. Прямо на нее смотрел глазами-пуговками ужасно симпатичный рыжий и косматый Альф. Был он практически такого же размера, как настоящий, то есть чуть ли не больше Оленьки. Он сидел на диванчике, улыбаясь во все свои четыре зуба.
Популярность сериала у детей привела к появлению в продаже большого количества разнообразных Альфов. В последнее время Марина видела много подобных игрушек. Попадались среди них и экземпляры, которые были выполнены вроде бы более точно, чем тот, что смотрел на нее сейчас, но этот Альф был особенным — в нем явно удалось передать характер оригинала.
Оленька как раз знакомила Альфа с розовым бульдожкой, особо обращая внимание пришельца на то, что бульдог — это собака, а не кошка. На диване рядом с Альфом сидел Геннадий Васильевич, Витин отец. Они с Мариной поздоровались.
Оленька быстро переключилась на Марину и теперь уже ей стала объяснять, как хорошо, что они с Сашей подарили ей именно собаку, а не кошку. Рассуждения девочки насчет собаки и кошки наконец привлекли внимание дедушки, хотя имя Саша он пропустил мимо ушей. Поскольку Геннадий Васильевич слишком много работал, ему так ни разу и не довелось посмотреть сериал об Альфе, поэтому он был не в курсе гастрономических изысков жителей планеты Мелмак и не ведал, какой опасности подвергался бы кот. Оленька тут же постаралась заполнить столь явный пробел в его познаниях. Хотя и несколько сумбурно, так что дедушка, кажется, не все понял.
Геннадий Васильевич любил внучку, однако, оставаясь с ней один на один, плохо представлял, что ему делать. Возможно, было бы преувеличением сказать, что Маринино появление он воспринял как спасение, но облегчение, безусловно, испытал: теперь он мог ретироваться.
Вставая, Геннадий Васильевич рассеяно поинтересовался:
— А где Рома, в гостиной?
Видимо, он был не в курсе не только инопланетной жизни. Ответить ему Марина не успела, так как просветительскую роль на этот вечер, похоже, взяла на себя Оленька.
— У Марины теперь Саша. Они целовались, — звонким голоском сообщила внучка, победно глядя на несколько ошалевшего деда. Сосредоточенно сдвинув рыжие бровки и сморщив носик, она старательно выговорила: — Ты, дедушка, отстал от жизни.
Если бы такое заявление сделал кто-нибудь другой, Геннадий Васильевич, безусловно, обиделся бы, поскольку чувства юмора был лишен практически начисто, впрочем, сам-то он был уверен в обратном. Сейчас он пребывал в полной растерянности, не зная, как реагировать ни на первую часть сообщения Оленьки, ни на вторую.
Марина понимала, что это невежливо, но, сколько ни пыталась подавить смех, все же не удержалась и прыснула. К счастью, на нее Геннадий Васильевич обидеться не успел, поскольку его отвлекла собственная жена.
— Да, дедушка, ты действительно отстал от жизни, — раздался за спиной Марины смеющийся голос Тамары Викторовны. — Если хочешь посмотреть, кто занял место Ромы, обрати внимание на молодого человека, которого Юра держит за пуговицу.
На жену Геннадий Васильевич обычно не обижался, в противном случае ему бы пришлось находиться в этом состоянии практически всю жизнь. Она ни с кем особо не церемонилась.
Проводив глазами мужа, Тамара Викторовна повернулась к Марине.
— Интересно, чем провинился твой кавалер, что ты бросила его в лапы компьютеромана?
Криво усмехнувшись, Марина пробормотала беззлобно:
— Прямо с порога очаровывал всех дам подряд. Пусть отдохнет. — Она тут же пожалела о сказанном, но что теперь поделаешь? Язвительные и ревнивые слова вырвались раньше, чем она успела подумать.
В таких же голубых, как у внучки, глазах отразилось веселье. Волосы Олечка тоже унаследовала от бабушки, только непокорные кудряшки Тамары Викторовны были теперь более красного оттенка. На упаковке с краской для волос этот цвет идет с маркировкой «Тициан».
— Уважительная причина, — согласилась она.
— Да нет, просто Юра был первым, на кого мы натолкнулись, войдя в гостиную, вот я и не успела предупредить Сашу, — краснея, попыталась исправить положение Марина. — Надеюсь, он спасется.
— Наверное, Юра специально поджидал в засаде какого-нибудь зазевавшегося гостя, — сухо прокомментировала Тамара Викторовна. Ее дородная фигура все еще возвышалась в дверном проеме. Скрестив руки на груди, она внимательно посмотрела на собеседницу. — Может быть, ты поторопилась с Роминой отставкой?
Марина отрицательно покачала головой.
— С этим я даже затянула.
Тамара Викторовна посмотрела на нее удивленно.
— Да брось ты, вы так долго были вместе, что было бы вполне естественным пожениться, — настаивала она.
— Скорее противоестественным, — не сдавалась Марина. — Если за столько лет нам так ни разу и не пришло это в голову.
— Но ведь пришло в итоге?
— В итоге чего? Длительных раздумий? И кому пришло? — На один вопрос Тамары Викторовны Марина выдала уже три контрвопроса и не собиралась останавливаться. — Ире? Вите? Лично у меня эта идея всегда вызывала сомнения.
Тамара Викторовна хмыкнула.
— Зачем же тогда ты Роме голову морочила? — поинтересовалась она, поглядывая на внучку, которая на самом краю дивана стояла в обнимку с Альфом.