Как Гитлер пришел в власти: Германский фашизм и монополии - [18]
«Оружейное управление» подчинялось капитану (га-уптману) Эрнсту Рему из штаба Эппа. С тех пор все местные экстремистско-милитаристские организации стали добиваться благорасположения этого «пулеметного короля» Баварии. Рем, один из первых членов НСДАП и один из самых ревностных ее покровителей, всячески благоволил к нацистской партии и ее председателю. Недаром позже тот же «фрайкоровец» Россбах констатировал: начало «маршу* Гитлера к карьере положил именно Рем.
Господствующий класс Германии отнюдь не представлял собой монолитного блока, а состоял из многих фракций, различных клик и отдельных личностей, специфические возможности которых получать прибыли, их амбиции и притязания на власть, традиционные связи и т. п. вели к постоянным разногласиям, интригам и распрям. Это позволяло правым политическим актерам и стремившимся выдвинуться на передний план группам, лишь только они приобретали некоторый вес, жонглировать подобными разногласиями, интригами и распрями, дабы приобрести определенный простор для собственных действий в рамках сложного переплетения реакционных интересов.
Выражением этого явилось наметившееся изменение отношений между покровителем Ремом и покровительствуемым им Гитлером: постепенно они менялись местами. Недаром через полтора года после образования СА шеф Рема генерал Эпп с полусожалением-полувозмущением писал в «Записке о причинах напряженных отношений между баварскими военными союзами», что Рем «все больше становился духовным оруженосцем Гитлера»>5.
Однако отношения между Гитлером и Ремом еще долго не достигали своей конечной фазы. Только спустя десять лет, когда флаг со свастикой уже развевался над Имперской канцелярией, Рем, еще в 1923 г. расставшийся с рейхсвером, безоговорочно признал главенствующее положение Гитлера и после смены ряда должностей вновь получил пост начальника штаба СА. Он стал фигурой, в которой кристаллизовались наиболее бросавшиеся в глаза противоречия фашистского режима, все еще добивавшегося своей стабилизации.
То было противоречие между основной массой нацистской партии, ожидавшей введения «немецкого социализма», и могущественными закулисными хозяевами НСДАП, которые были по горло сыты болтовней о «национал-социалистской революции». То было противоречие между плебейскими по своему составу СА, с одной стороны, и вермахтом и элитарными «охранными отрядами» (СС[9]) — с другой. То были разногласия между боссами «ИГ Фарбениндустри», главенствовавшими в конкурентной борьбе различных групп концернов, и «наци № 2» Германом Герингом, связанным с тяжелой промышленностью.
Учитывая эту становившуюся в процессе соперничества все более явной расстановку сил, Гитлеру пришлось занять четкую позицию против недовольных. Идя навстречу прежде всего желанию генералитета, он в июне 1934 г. предпринял широко задуманную акцию и вероломно приказал убить Гема, одного из немногих своих друзей, с которыми он был на «ты», а заодно и немалое число других фюреров СА. Во время этой резни (она по справедливости получила название «ночь длинных ножей»), которая в результате ее фальсификации стала именоваться ромовским путчем, Гитлер попутно расправился и с некоторыми своими давними личными соперниками, а также с людьми, слишком много знавшими о его прошлом. Поэтому, прослеживая дальнейшую карьеру Гитлера, мы не раз будем встречаться и с реакционными политиками, дата смерти которых одна и та же — 30 июня 1934 г.
Но вернемся к году 1921-му. Уже в первые месяцы после создания штурмовых отрядов (СА) нацистские громилы, теперь уже одетые в свою униформу — коричневые рубашки, в многочисленных нападениях и стычках (особенно известной стала «битва в пивном зале «Хофбройха-уз»» в ноябре того же года) показали себя террористической гвардией, далеко превосходящей в жестокости все другие правоэкстремистские военизированные формирования. Выражение «СА марширует» стало в Мюнхене понятием вполне однозначным. Нацисты все больше появлялись в поле зрения общественности. О Гитлере, с помпой принимавшем парады своих одетых в коричневую форму «партайгеноссен» (или, как их сокращенно называли, «пэ-гэс»[10]), его подручными стали создаваться целенаправленные легенды. Даже Эккарт, еще год назад оценивавший нацистского главаря весьма пренебрежительно, с конца осени 1921 г. стал восхвалять «фюрера» в «Кёлышшер беобахтер» >6.
Поначалу термин «фюрер» (вождь) применительно к Гитлеру был более или менее синонимом понятия «председатель партии». Но те, кто пустил его в оборот, в перспективе рассчитывали поставить на пользу нацистскому движению живущую в праворадикальных кругах тоску по «обновителю рейха». Такое мессианское «ожидание прихода фюрера» раздувалось почти всеми правыми политиками. Тем самым они объективно (и во всевозраставшей мере субъективно) работали на гитлеровский фашизм.
Например, консервативный теоретик Артур Мёллер ван ден Брук в 1923 г. в своей книге «Третий рейх» (название которой нацисты сделали своим пропагандистским девизом) писал о «готовности к восприятию идеи фюрера»>7. А модный в то время философ социал-дарвинист Освальд Шпенглер, присовокупивший в 1919 г. к своей известной книге «Закат Запада» эссе в духе «немецкого социализма» с программным заголовком «Пруссачество и социализм», внушал надежды на нового цезаря, который, однако, по его мнению, мог появиться отнюдь не из числа демагогов, презрительно названных им «барабанщиками и свистунами»". Влиятельный политик, бывший председатель фракции консерваторов в рейхстаге, будущий председатель партии немецких националистов граф Вестарп в одном пропагандировавшем «прусскую государственную идею» журнале, который позже возвестил свое желание «открыть путь… тому, кто должен прийти», взывал о появлении «в надлежащий час» ниспосланного богом государственного мужа
Сергей Романюк приглашает вас в путешествие по Москве. Вместе с автором читатель пройдет по Остоженке, через сеть переулков выберется на Пречистенку, а потом двинется к Москве-реке и прогуляется по Острову.
"3 феврале — марте 1919 года комиссия сената США слушала людей, вернувшихся из революционной России. Для оправдания интервенции нужно было собрать доказательства, что власть в России узурпирована кучкой преступников, безнравственных и корыстных людей, подчинивших себе народ с помощью «агитаторов из Ист-Сайда» и германских офицеров." Статья из журнала Энергия, экология 1990 № 11.
Доклад, читанный на 1-м Всесоюзном Краеведческом Съезде в Абхазии 12 сентября 1924 год. Опыт исторического построения прошлых судеб Абхазии и ее государственного образования, предложенный в докладе С. М. Ашхацава на Краеведческом Съезде, помимо того, что резко и неустранимо выдвигает на первый план первоочередных работ вопрос о подлинно-абхазском национальном периоде Абхазского царства, роли в нем абхазского языка и о взаимоотношениях иберов, абхазов и картвелов (грузин) и их языков в государственных образованиях иберском, абхазском и грузинском, является хорошей сводкой имеющихся в литературе сведений материального и теоретического значения, доступной и не специалистам и было бы желательно его скорейшее появление в печати с тем, чтобы до печатания автор внес определенное указание на древнейшие моменты существования грузинского литературного языка и пополнил сводку применительно к новейшим работам, в самом печатном издании была указана литература с точными ссылками на цитируемые труды и статьи.
Впервые после 1903 г. переиздаётся труд военного историка С. А. Зыбина (9 октября 1864, Москва – 30 июня 1942, Казань). В книге нашли отражение как путевые впечатления от деловой поездки в промышленный центр Бельгии, так и горькие размышления о прошлом и будущем Тулы – города, который мог бы походить на Льеж, если бы сам того пожелал… Как приложение приводится полный текст интерпретации образа тульского косого левши, отождествлённого Зыбиным с мастером А. Сурниным.
Очерк истории крестьянской войны XVII в. в Китае. В книге рассказывается о Китае в конце правления династии Мин, причинах развития повстанческих движений, ходе и итогах восстания.
В монографии исследуется один из вопросов взаимоотношений древнего Египта с Нубией, а именно вопрос становления аппарата египетской военной и гражданской администрации на этой территории. Прослеживаются три этапа, связанные с изменениями характера политики Египта в этом регионе, которые в конечном счете привели к превращению Нубии в египетскую провинцию. Выделена роль местного населения в системе сложившихся египетских административных институтов. Исследование охватывает период Древнего, Среднего и Нового царств.