Как это случилось - [8]

— Вряд ли это можно назвать обольщением, Тим. Видит Бог, у меня ничего такого в мыслях не было, когда я сел рядом с ней и представился. Я был помолвлен с Эдной и любил ее без памяти. Но это совсем другое. Это даже не зависело от нас… Ну, и, надо признать, мы изрядно выпили. — Он ненадолго замолчал, а потом продолжил свою исповедь: — Не скажу, что именно она первая начала делать мне авансы, но довольно ясно дала понять, что я ее тоже интересую. Тщательно подбирая слова, я объяснил ей, что очень люблю одну чудесную девушку, рассказал об Эдне, и она поняла меня правильно. Ванда сказала, что она замужем, любит своего мужа, и то, что происходит между нами, не имеет ничего общего с любовью и ни в коей мере не должно затрагивать какие либо аспекты нашей личной жизни.

— О'кей, это было начало, — с насмешливой улыбкой перебил его Шейн. — Что произошло потом?

Флэннаган нахмурился.

— Я рассказываю все по порядку, чтобы у вас не создалось неправильного представления о Ванде. Весь вечер она была просто очаровательна… потому-то я и не могу понять… ну… об этом позже. Мы незаметно ушли с вечеринки. Надо сказать, что с первой минуты мы понимали друг друга с полуслова. Никаких вопросов, никакой ложной застенчивости. Я предложил поехать ко мне, но она наотрез отказалась. Объяснила тем, что не хочет вторгаться в мою личную жизнь… пусть все произойдет где-нибудь на нейтральной территории. Пусть это будет просто случайная встреча, которую мы оба запомним навсегда… и расстанемся.

Она сказала, что безопаснее всего будет в мотеле. Мы свернули с Бискейн-бульвар и через четверть мили нашли прелестный маленький мотель в пригороде. Там мы зарегистрировались как мистер и миссис Альберт Смит, и нам предоставили уютный чистенький домик. В ближайшем винном магазине я купил бутылку виски, а лед и стаканы попросил у управляющего, и мы еще немного выпили. — Тут Флэннаган запнулся и покраснел. — Полагаю, эта часть рассказа вас не заинтересует, мистер Шейн. Но то, что произошло потом, было ужасно, просто ужасно. Никогда в жизни я не чувствовал себя таким… оплеванным. — Он глубоко вздохнул и выбил трубку в пепельницу, избегая взгляда Шейна. — Я… только-только встал с постели, как вдруг дверь распахнулась. Естественно, я обернулся посмотреть, кто это. И тут совершенно неожиданно — яркая вспышка, наполовину ослепившая меня! Но я все же успел разглядеть человека с фотоаппаратом. Он захлопнул дверь и убежал, и через минуту мы услышали шум отъезжающей машины.

Ванда была ужасно напугана и расстроена… гм… честно говоря, я тоже. Все было испорчено. Наша встреча неожиданно превратилась в грязную и порочную постельную интрижку. Мы и представить себе не могли, как нас выследили. И главное — зачем? Это было уму непостижимо, но так уж случилось. Мы быстро добрались до города, протрезвели, и нам стало стыдно. Мы даже не разговаривали. Да и о чем было говорить? — Флэннаган горестно вздохнул. — Она попросила высадить ее на бульваре и даже не сказала, где живет. Все было кончено, и мы оба знали, что те счастливые минуты уже никогда не повторятся. Воспоминание о том, какой грязью кончилось наше свидание, всегда будет стоять между нами.

— Она звонила куда-нибудь после того, как вы зарегистрировались в мотеле? — поинтересовался Шейн.

— А, собственно, почему вы… да, звонила. Видите ли, она жила здесь у сестры мужа, и ей надо было как-то объяснить свой поздний приход домой.

— Может, и так. А вам не кажется, что этот звонок мог быть как-то связан с появлением человека с фотоаппаратом? В Майами такое случается каждый день.

— Нет, уверяю вас, мистер Шейн, вы ошибаетесь, — решительно запротестовал Флэннаган. — У меня, признаться, возникали подобные мысли после того, что случилось. Но потом я узнал правду. Видите ли, это все ее муж. Он — бизнесмен из Детройта и необычайно ревнив. Когда Ванда приехала в Майами навестить его сестру, он специально нанял частного детектива, чтобы следить за ней. Все это она рассказала мне через неделю, когда этот детектив пришел к ней с уликами. У него была наша фотография и фотостат моей подписи в регистрационной книге мотеля. Он оказался одним из… бесчестных представителей вашей профессии, мистер Шейн, и был готов продать своего нанимателя — за приличную сумму, разумеется: предложил Ванде выкупить эти улики за тысячу долларов.

— Как его зовут? — спросил Шейн.

— Она не сказала. Скорее всего, и сама не знала. Естественно, Ванда боялась — и за себя, и за меня. Моя помолвка и ее брак висели на волоске. Она винила во всем себя и вела себя очень достойно. Настаивала на том, чтобы заплатить половину этих денег, если я внесу оставшуюся часть суммы. Я хотел взять все расходы на себя, но Ванда и слушать об этом не хотела.

— Значит, вы получили улики и почувствовали, что вам чертовски повезло, если вам удалось выпутаться из этой истории всего за пятьсот долларов, — подвел итог Шейн.

— Я дал ей деньги, но она их вернула. Да-да, представьте себе, позвонила через пару дней и сказала, что все в порядке, волноваться больше не о чем. А потом почти целый месяц я ничего о ней не слышал. — Тут Ральф Флэннаган резко вскочил и зашагал взад-вперед по комнате, постукивая трубкой по ладони. Вид у него был смущенный. — А через месяц она позвонила и сказала, что у нее будет ребенок. Мы встретились в баре, чтобы обсудить эту проблему. К тому времени она уже успела побывать у врача, так что, сомневаться не приходилось. Кроме того, она уже больше двух месяцев не виделась с мужем. Ужасное положение. Но даже в этой ситуации она держалась великолепно. А после такого свинского поведения мужа она твердо решила к нему не возвращаться. Точно так же она не собиралась ломать мою жизнь. Ничего от меня не хотела… только чтобы я помог ей деньгами, пока она не родит ребенка и не сможет сама зарабатывать на жизнь. Я же считал себя причиной всех бед и предложил разорвать помолвку с Эдной и жениться на Ванде. Она категорически отказалась, довольно хладнокровно объяснив, что ее вина ничуть не меньше моей, и не стоит портить жизнь из-за минутной слабости. Глупо отказываться от счастья ради того, чтобы соблюсти приличия. Ванда настаивала, чтобы я не медлил со свадьбой. — Флэннаган тяжело опустился в кресло. — Дело в том, мистер Шейн, что мы с Эдной собирались через месяц пожениться.