Как две капли воды - [38]

– Эдди, замолчи.

– Ни для кого в семье не секрет, что вы в последнее время жили врозь. Я только констатирую факт. Давай не будем хитрить.

– Ты можешь не хитрить. А я пошел спать.

Эдди перехватил его за локоть.

– Ради Бога, Тейт, не злись и не делай обиженный вид. Я здесь для того, чтобы тебе помочь. – Он выдержал небольшую паузу, давая Тейту возможность умерить пыл. – Я только хотел сказать, слишком длительное воздержание никому не идет на пользу. Если ты почувствуешь, что для полного счастья тебе не хватает пылкой красотки, скажи мне.

– И что ты сделаешь? – спросил Тейт угрожающе. – Займешься сводничеством?

Эдди взглянул на него с упреком:

– Зачем ты так? Все можно сделать так, что никто об этом не узнает.

– Скажи об этом сенатору Гэри Харту.

– Он всегда был туповат.

– А ты?

– Я-то? Конечно, нет.

– Знаешь, что сказал бы отец, если бы сейчас тебя слышал?

– Он идеалист, – бросил Эдди небрежно. – Нельсон искренне верит в чистоту нравов и яблочный пирог. Его второе имя – моралист. Я же, напротив, реалист. Внешне мы выглядим чистыми, но внутри человек по-прежнему остался животным. Короче, если тебе необходимо потра­хаться, а жена к этому не расположена, – всегда есть кто-то другой. – После столь грубого резюме Эдди красноре­чиво развел руками. – В твоей ситуации, Тейт, я думаю, небольшая супружеская неверность была бы тебе полезна.

– С чего ты взял, что мне позарез нужно с кем-то пе­респать?

Эдди с улыбкой поднялся:

– Не забудь, что я сто раз видел тебя в деле. У тебя вокруг рта такая зажатость, какая бывает, когда ты долго не спал с бабой. Ты можешь баллотироваться куда угод­но, но от этого ты не становишься другим человеком. Твой член-то не знает, что до выборов ему надлежит вести себя хорошо.

– Эдди, все мое будущее поставлено на карту. Ты это сам прекрасно понимаешь. Я вплотную подошел к тому, чтобы осуществить свою мечту и попасть на Капитолий­ский холм. И ты думаешь, что я могу поставить все на карту ради двадцати минут супружеской неверности?

– Нет, я так не думаю, – со вздохом отозвался Эдди. – Я только хотел тебе помочь.

Тейт встал и криво ухмыльнулся:

– Теперь ты скажешь: для чего тогда друзья?

Эдди хохотнул.

– Такая банальность? Смеешься?

Они направились к дому. Тейт дружески положил руку Эдди на плечо:

– Ты настоящий друг.

– Спасибо.

– Но в одном Кэрол была права.

– В чем это?

– Ты действительно задница.

Смеясь, они вошли в дом.

14

Эйвери надела темные очки.

– Мне кажется, лучше обойтись без них, – заметил Эдди. – А то кто-нибудь подумает, что мы хотим что-то скрыть.

– Ладно. – Она сняла очки и убрала в карман шелко­вого жакета, который надела в пару к широким брюкам. – Я нормально выгляжу? – взволнованно спросила она, обращаясь к Тейту и Эдди одновременно.

Эдди сжал кулак и выставил большой палец:

– Класс!

– Точно, – поддакнул с ухмылкой Тейт.

Эйвери провела рукой по коротким волосам:

– А волосы?

– Шикарно, – сказал Эдди и, потирая руки, добавил: – Ну, мы, кажется, слишком раздразнили эту братию под окнами. Пошли.

Они в последний раз вышли из палаты и направились по коридору к вестибюлю. Все прощальные слова персо­налу были уже сказаны, но, когда они проходили мимо поста дежурной сестры, им вслед раздались пожелания удачи.

– Лимузин? – спросила Эйвери, когда они подошли к зеркальному стеклу фасада.

Толпа репортеров еще не могла их видеть, зато они видели все, что творилось снаружи. У обочины стоял чер­ный кадиллак с шофером в форме.

– Да, а мы оба будем тебя охранять, – объяснил Эд­ди.

– От чего?

– От толпы. Водитель уже загрузил вещи в багажник. Иди к микрофону, скажи свою речь, вежливо отклони вопросы – и сразу в машину. – Он минуту смотрел на нее, будто убеждаясь, что его наставления поняты верно, после чего повернулся к Тенту. – Ты можешь ответить на пару вопросов. Посмотрим, как они настроены. Если дело пойдет гладко, надо выжать из этого все, что можно. Если же станут докучать, закругляйся под предлогом, что надо доставить Кэрол домой. Ну, что, готовы?

Он прошел вперед и распахнул перед ними двери. Эйвери посмотрела на Тейта:

– Как ты только терпишь его начальственный тон?

– Ему за это платят.

Она сделала про себя заметку, что Эдди критиковать не стоит. С точки зрения Тейта, менеджер его кампании действовал безукоризненно.

Эдди придержал им дверь. Взяв под локоть, Тейт вывел ее на крыльцо. До этого момента репортеры и фотожур­налисты являли собой шумную и бесформенную толпу. Сейчас же меж ними пробежал шепоток, и все затихли, выжидательно глядя на жену кандидата в Сенат, которая появилась впервые после многих месяцев затворничества.

Эйвери, как и велел Эдди, прошла прямо к микрофону. Она знала, что выглядит как Кэрол Ратледж. Она была довольна, что даже самые близкие Кэрол люди не обна­ружили подмены, в том числе муж. Правда, ни у кого не было оснований сомневаться. Они не пытались обнару­жить подлог, поэтому и не замечали его.

Но, направляясь к микрофону, Эйвери боялась, как бы то, что укрылось от близких, не разгадали чужие люди. И тогда над толпой раздастся чей-нибудь крик: «Самозванка!»

Поэтому внезапный взрыв аплодисментов при ее появ­лении на трибуне ее ошеломил. Не только она, но и Тейт, и даже Эдди, который всегда держал себя в руках, были потрясены. Ноги её заплелись. Она неуверенно взглянула на Тейта. Он ответил ей своей ослепительной улыбкой, за которую она готова была вновь пережить всю боль, вы­павшую на ее долю. Она вновь обрела уверенность в себе.