Как две капли воды - [37]

Вдруг он резко оторвался от нее и поднял голову.

– Какого черта…

Грудь, к которой она все еще была прижата, вздыма­лась. Помимо его воли, глаза опять отыскали ее рот. Он зажмурился и отрицательно помотал головой, как бы стряхивая с себя наваждение, но потом опять впился в нее губами.

Эйвери ответила на поцелуй, вложив в него все, что в ней накопилось за эти месяцы. Их губы сплелись в жар­ком, голодном порыве. Чем больше он получал, тем больше ему хотелось – и тем больше она хотела ему дать. Положив руку на бедро, он привлек ее к себе. Она с силой приникла к нему, ощущая его мгновенное напряже­ние, и, подняв руку, притянула его голову вниз, с наслаж­дением пробегая пальцами по волосам, рубашке, по его ко­же.

Внезапно все кончилось.

Он оттолкнул ее и сам отступил на несколько шагов. Она с болью увидела, как он провел по губам кулаком, стирая ее поцелуй. Она издала тихий страдальческий стон.

– Не получится, Кэрол, – сказал он резко. – Я еще не понимаю, что за игру ты затеяла, и, пока не знаю пра­вил, отказываюсь в ней участвовать. Мне очень жаль, что с тобой такое случилось. И поскольку ты пока моя законная жена, я исполнял свой долг. Но это ничего не меняет в наших отношениях. Ничто не изменилось. Слышишь? Все остается по-прежнему.

Он накинул на плечи куртку и, не оборачиваясь, поки­нул комнату.

Эдди вышел в сад. Под майским солнцем цветы в саду уже распустились. В глиняных вазонах, украшающих бор­тик бассейна, цвели олеандры. Клумбы пестрели ампель­ными розами.

Но сейчас было уже темно, и цветки закрылись на ночь. Сад освещался расставленными среди растений фо­нарями. Они бросали длинные тени на белые оштукату­ренные стены дома.

– Ты что здесь делаешь? – спросил Эдди.

От шезлонга раздался вежливый голос:

– Думаю.

Думал он о Кэрол – о том, как он вошел и увидел в зеркале ее отражение. Она сияла. Темные глаза светились такой радостью, как будто его появление было для нее событием особенным. Несомненно, это была игра, но ка­кая талантливая! Он даже потерял голову и едва не клю­нул на эту удочку. Вот идиот.

Если бы он просто вышел из комнаты, не дотрагиваясь до нее, если бы он в душе не пожалел, что у них все так сложилось, то сейчас все было бы иначе. Ему не пришлось бы злиться на друга и накачиваться виски, безуспешно борясь со своим взбунтовавшимся против воздержания мужским естеством. Недовольный собой, он протянул руку к бутылке и плеснул в стакан, где на дне еще остава­лись кусочки льда.

Эдди устроился в соседнем шезлонге и озабоченно по­смотрел на приятеля. Перехватив его откровению крити­ческий взгляд, Тейт сказал:

– Если я тебе не нравлюсь, смотри на что-нибудь дру­гое.

– Ох-ох-ох. Мы что-то не в духе.

Он был возбужден и хотел свою неверную жену. Ее неверность он, может, и мог простить, но не все остальное. Никогда.

– Ты виделся с Кэрол? – спросил Эдди, догадываясь о причине плохого настроения Тейта.

– Да.

– И передал ей текст завтрашнего выступления?

– Да. Знаешь, что она с ним сделала?

– Велела выбросить?

– Почти. Она разорвала его пополам.

– Я сочинил это для ее же блага.

– Скажи ей об этом сам.

– В последний раз, когда я говорил ей нечто в том же духе, она обозвала меня задницей.

– Сегодня она тоже была близка к этому.

– Понимает она или нет, но первая ее встреча с прес­сой после болезни будет испытанием не для слабонервных. Все сходят с ума от любопытства.

– Я объяснял ей, но она отвергла все советы и просила ей ничего не диктовать.

– Ну, что ж, – Эдди устало потер затылок, – не сто­ит волноваться раньше времени. Может быть, она спра­вится.

– Да она как будто в этом не сомневается. – Тейт сделал глоток и стал крутить бокал в руке, наблюдая за мотыльком, вьющимся в кустах вокруг фонаря. – Она…

Эдди подался вперед.

– Что – она?

– Черт, даже не знаю. – Тейт вздохнул. – Измени­лась, что ли.

– В каком смысле?

В том смысле, что целуется по-другому, подумал он, а вслух сказал:

– Стала как будто мягче. Приятнее в общении.

– Приятнее? Но ведь ты говоришь, что сегодня она устроила скандал.

– Да, но это в первый раз. Мне кажется, несчастье и все, что было потом, отрезвили ее. Выглядит она моложе, но ведет себя как более зрелый человек.

– Я тоже это заметил. Да это и понятно, правда? Кэ­рол вдруг осознала, что она смертна. – Эдди уткнулся взглядом в плитки под ногами. – А как… там… как у тебя с ней? ( Тейт бросил на него гневный взгляд.) Если это не мое дело, можешь мне так и сказать.

– Это не твое дело.

– Мне известно о том, что было на прошлой неделе в Форт-Уорте.

– О чем ты? Не понимаю.

– О женщине, Тейт.

– Там было много женщин.

– Да, но только одна из них пригласила тебя после митинга к себе. По крайней мере, я знаю только об одной.

Тейт почесал лоб.

– Господи, от тебя хоть что-нибудь может ускольз­нуть?

– Только не в твоих делах. По крайней мере, пока ты не стал сенатором Соединенных Штатов.

– Ну, можешь не волноваться. Я не поехал к ней.

– Я это знаю.

– Тогда зачем вспомнил?

– Может быть, тебе стоило поехать?

Тейт удивленно рассмеялся.

– Тебе ведь хотелось?

– Возможно.

– Хотелось, – ответил за него Эдди. – Ничто чело­веческое тебе не чуждо. Твоя жена на несколько месяцев выбыла из строя, да и до того…