Как бездомная собака - [21]

- А если я не пойду?

- Замолчи, не представляйся хуже, чем ты есть на самом деле. Не объяснишь ли ты мне, Сесиль, чем ты заполнишь свою жизнь, если не выйдешь замуж, не оставишь у себя этой девочки и не возьмешь к себе другого ребенка? Жизнь твоя будет пуста. Ты не можешь думать только о своих учениках и обо мне. Тебе - молодой, сильной и смелой - нужны молодые побеги, пусть даже пересаженцы.

Сесиль распахнула окно, будто ей нечем было дышать. Она взглянула на расстилавшуюся перед ней чудесную долину, окруженную зелеными бархатистыми холмами с бахромой осиновых деревьев, в честь которых было названо имение, на засаженные фруктовыми деревьями насыпи.

Роза, следя за ее взглядом, спросила:

- Скажи на милость, для чего ты вкладываешь столько труда, селекционируя деревья, улучшая породу дойных коров, разводя новейшим способом белых кур, совершенствуя сельскохозяйственные культуры? Ради твоих племянников? Ради того, чтобы доставить удовольствие Жану и Иветте? Или же для твоей сестры, которая всю жизнь тебе завидует?

- Ради Поля, которому так хотелось самому это сделать, ради себя, ради тебя, ради всех. Чтобы видеть, как богатеет земля и плодятся животные, чтобы созидать прекрасную жизнь.

- Ну, так выходи замуж.

Сесиль обернулась, словно услышала от Розы злую шутку. Она вся вспыхнула и, схватив груду школьных тетрадей, заперлась в библиотеке.

Около четырех часов, видя, что Сесиль не намерена вылезть из своего угла, Роза собралась в школу и, уже выйдя за дверь, постучала к ней в окно.

- Ты уходишь? Куда ты идешь? - спросила Сесиль, забывшая свою досаду и обещание, данное Эли.

- Я иду в школу за Бабеттой.

- А уже время? Ну, так едем, - сказала безропотно

Сесиль и тут же завела свою машину, без которой не могла обойтись даже на расстоянии километра.

- Это правда, что Жан Монзак пригласил вас обеих на рождество? - спросила Роза, как только они двинулись в путь. Старательно избегая столкновений, она пыталась продолжить разговор о ребенке.

- Не нас обеих, а только меня. Они больше не хотят знать Элизабетты.

- Что такое? Ты выложила им все, что рассказала тебе мадам Бержэ? И каково же их мнение?

- Они уверены, что я расстанусь с Эли.

- Какую ты сделала глупость, доверив им такую вещь!

- Это случилось накануне их отъезда. Мадам Бержэ только успела уехать, как они вернулись из Больё. Тебя не было со мной. Я была так потрясена, что рада была во всем открыться Жану. И потом я считала, что мой долг - ему все сказать. Я его просила ничего не говорить жене, но ты ведь его знаешь.

- До чего ты была неосмотрительна! Видишь, как ты расстроилась сама, как растерялась! Представь же себе, что будет с маленькой Эли. Ты уже внушила ей отвращение к войне, она любит и чтит Поля, как отца, и ненавидит тех, кто мучил и убил его. Если девочка узнает, что она дочь одного из этих мучителей, этих фашистов… Какой удар для ее любящего сердечка!

- Ты говоришь об ее нежном сердце, ты считаешь ее любящей, будто ты ее не знаешь. Ну, слушай. Я как-то сказала Эли, говоря о мальчике, которого усыновили Делаэ: «Еще одному посчастливилось!» И знаешь, что она мне ответила? Одно слово - «Ведетта». А, и тебя это покоробило. Теперь уж не находишь для нее оправдания. Это слово «Ведетта»… мне кажется, я не сумею его забыть.

- Что ты хочешь? Нужно считаться с фактами; если ребенка усыновляют, он предпочитает попасть в богатую семью, у которой шикарный автомобиль.

- Слушая тебя, может показаться, что ты не стремишься помочь мне, а только защитить ребенка. Одна Эли имеет для тебя значение.

Сесиль устраивала сцену ревности Розе, понимая всю ее нелепость, и на сердце у нее было тяжело, как у обиженного ребенка.

- Ты меня все время бранишь, - добавила Сесиль. Последнее было сказано настолько по-детски, что обе посмотрели друг на друга и расхохотались.

* * *

Они приехали слишком рано и прогуливались взад и вперед перед сельской школой, откуда слышались детские голоса, продолжая свой нескончаемый спор.

- А красота? - сказала Роза. - Ты не считаешь источником радости ежедневно видеть перед собой ее личико, высокий белый лоб? Вчера я смотрела на нее за столом. Она прелестна. Что ты скажешь об ее глазах? Разве не красивы эти большие серые глаза? А ее фигурка, высокая и стройная? Эли так грациозно движется в доме! Все это тебе ничего не говорит?

- Почему ты придаешь такое значение красоте?

- Наверное, потому, что мне недолго ею наслаждаться,- глухим голосом ответила Роза. Она редко упоминала о грозившей ей беде, а если говорила, то чрезвычайно просто.

Сесиль взглянула на тетку, укоряя себя за то, что слишком часто забывала о тревоге, мучившей Розу. И, чтобы скрыть свою жалость к ней, она ответила:

- Мадам Бержэ выбрала ее для меня по этому признаку, но мне наплевать на ее красоту; я бы предпочла, чтобы она была кроткой и послушной.

- То есть такой, какой ты сама никогда не была.

- Вот тебе раз! Разве я не была послушным и кротким ребенком? А я-то думала… - И черные глаза ее лукаво заискрились.

- Значит, ты заблуждалась. Придется расстаться с этими иллюзиями. Я тебя любила, но ты была несносной.

- Роза!

- Ты обладала, можно сказать, талантом непослушания; у тебя немедленно являлось желание сделать то, что тебе запрещают. Это не мешало мне тебя любить. Вообще же ты похожа на свою дочь.