Каин и Артем - [5]
- Пить бы! - выговорил он, смутно догадываясь, что около него должен быть кто-то. Дрожащая рука протянулась через его голову и сунула в рот ему горлышко бутылки. Бутылка плясала в руке подававшего её, била Артёма по зубам. Выпив воды, Артём захотел узнать, кто тут около него, но попытка повернуть голову не удалась ему, вызвав боль в шее. Тогда, хрипя и заикаясь, он начал говорить:
- Водки... в нутро бы стакан... И снаружи вытереть... Тогда бы я.... встал, чай...
- Вста-ать? Вы не можете встать. Вы же весь синий и пухлый, как утопленник... А водка - это можно, водка есть... я имею целую бутылку водки...
Говорили тихо, робко и очень быстро. Артём знал этот голос, но не помнил, кому он принадлежит, - которой из женщин.
- Давай, - сказал он.
И опять кто-то, очевидно избегавший его глаз, протянул ему бутылку сзади через голову. Артём, с усилием глотая водку, смотрел одним глазом в сырое и чёрное днище беляны, поросшее грибами.
Отпив более четверти бутылки, он вздохнул глубоко и облегчённо и с хрипом в груди заговорил слабым голосом, лишённым оттенков:
- Чисто меня отделали... Но погоди... встану я! Тогда - держись...
Ему не отвечали, но он слышал шорох - точно кто-то отскочил от него - и затем стало тихо, только волны плескали да где-то далеко пели "дубинушку" и ухали. Пронзительно взвизгнул свисток парохода, взвизгнул, оборвался и через несколько секунд мрачно загудел, точно навсегда прощался с землей... Артём долго ждал отклика на свои слова, но под беляной было тихо, и её тяжёлое днище, пропитанное зеленоватой гнилью, качалось над его головой, то поднимаясь вверх, то опускаясь вниз, точно желая с размаха упасть и раздавить его насмерть.
Артёму стало жалко себя. Он проникся ясным сознанием своей почти детской беспомощности, и вместе с тем ему стало обидно за себя. Его, такого сильного, такого красивого, так изувечили, обезобразили!.. Слабыми руками он начал ощупывать ссадины и опухоли на лице и груди у себя, а потом с горечью выругался и заплакал. Он всхлипывал, шмыгал носом, ругался и, еле двигая веками, выжимал слёзы, наполнявшие его глаза. Они, крупные и горячие, лились по его щекам, текли ему в уши, и он чувствовал, что от слёз внутри его как бы что-то прочищается.
- Ладно!.. Погодите!.. - бормотал Артём сквозь рыдания.
И вдруг услышал, что где-то близко и точно передразнивая его - тоже раздаются заглушаемые рыдания и шёпот.
- Кто это? - грозно спросил он, хотя ему было страшно чего-то.
Ему не ответили на вопрос.
Тогда, собрав все силы, Артём повернулся на бок, зверем зарычал от боли, приподнялся на локти и увидал во мгле маленькую фигурку, сжавшуюся в комок у борта беляны. Обняв свои колени длинными и тонкими руками, этот человек прижал к ним голову, а его плечи дрожали; Артёму показалось, что это подросток-парнишка...
- Иди сюда!
Тот не послушался, продолжая трястись, как в лихорадке. У Артёма от боли и страха пред этой фигурой помутилось в глазах, и он завыл:
- Иди-и!
В ответ ему посыпался целый град дрожащих, торопливых слов:
- Что же я вам сделал худого? За что вы на меня кричите? Разве я не вымыл вас водой, и не напоил, и не дал вам водки? Не плакал я, когда вы плакали, и не было, больно мне, когда вы стонали? О бог мой и господь мой! Даже и доброе моё только муки несет мне! Что я сделал худого душе вашей или телу вашему? Что могу я сделать вам худого - я! я! я!
И, оборвав свою речь тремя воплями, этот человек замолчал, схватился за голову руками и стал раскачиваться из стороны в сторону, сидя на земле.
- Каин? Это... ах, ты!
- Ну и что?
- Ты? Ну-у! Всё это - ты? А-яй! Ты поди сюда. Ну, - чудак ты!
Артём растерялся от неожиданности и вместе с тем почувствовал, что в нём вспыхнула какая-то радость. Он засмеялся даже, когда увидал, как еврей на четвереньках робко ползёт к нему и как боязливо мигают маленькие глазки на смешном лице, знакомом Артёму.
- Смело иди! Ей-богу, не трону! - счёл он нужным ободрить еврея.
Каин подполз к его ногам, остановился и стал смотреть на них с такой боязливой и просительной улыбкой, точно ждал, что они растопчут его истощённое страхом тело.
- Ну!.. вот так ты! И всё это ты делал? Кто тебя прислал - Анфиса? допрашивал Артём, едва ворочая языком.
- Я сам пришёл!
- Са-ам? Врёшь!
- Я не вру, не вру! - быстро зашептал Каин. - Я сам пришёл пожалуйста, поверьте мне! Я расскажу, как я пришёл. Вот слушайте, - я узнал об этом в Грабиловке... Я пью чай и слышу: Артёма ночью забили до смерти. Я не верю - пхэ! Разве можно вас и забить до смерти? Я посмеиваюсь себе. "О, думаю, глупые люди! Этот человек - как Сампсон, кто из вас может одолеть его?" Но они всё приходят и говорят: забили, забили! И ругают вас, и смеются... Все рады... и я поверил. И узнал, что вы - тут... Уже приходили сюда смотреть на вас и говорили, что мёртвый вы... Я пошёл и пришёл, и увидел вас... вы стонали. Я думал, видя вас, - самого сильного человека в свете - вот убили его!.. Такая сила, такая сила. Мне стало - извините жалко вас! Я подумал, что нужно омыть вас водой... и сделал так, а вы от этого стали оживать... Я обрадовался этому... ох, как я рад был этому... вы не верите мне, да? Потому что - я жид? да? Но нет, вы поверьте... я скажу вам, почему я обрадовался и что думал... я скажу правду... вы не рассердитесь меня?
«Русское правительство есть только политическая партия, лишенная моральной связи с русским народом и враждебная ему по своим задачам. Под давлением необходимости русские власти устраивают гнуснейшую комедию народного представительства. Народ понял эту грубую комедию, он не хочет Думы, в которую желают посадить на роли представителей его желании каких-то темных людей, не известных ему», – писал Максим Горький в начале прошлого века. Он хорошо знал Россию, с 11 лет Алексей Пешков (будущий Максим Горький) вынужден был сам зарабатывать себе на жизнь и сменил много профессий, странствуя «по Руси».
Вы прочтёте в этой книге о весёлом и умном итальянском мальчике Пепе, о том, как рабочие Италии любят детей и всегда готовы прийти им на помощь. Рисунки Б. А. Дехтерёва. Ответственный редактор Г. И. Гусева. Художественный редактор Н. З. Левинская. Технический редактор Р. Б. Сиголаева. Корректор Н. А. Сафронова. Содержание: К читателям Максим Горький. Дети Пармы (рассказ) — 1911 г. Максим Горький. Пепе (рассказ) — 1913 г. Для младшего школьного возраста.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книгу М.Горького вошли роман «Фома Гордеев» (1899) – драматическая история молодого человека, не нашедшего места в жестоком и неискреннем мире дельцов, «хозяев жизни», а так же известные пьесы «Васса Железнова» (1936), «Егор Булычев и другие» (1932) и повесть «Мои университеты» (1923). Максим Горький: «Женщина иногда может в своего мужа влюбиться».
Рассказ «Челкаш» был написан Максимом Горьким в 1894 году. Уже в 1895 году «Челкаш» был напечатан в журнале «Русское богатство» и принес автору широкую известность.
В завершающей книге серии «Рождественские истории» собраны произведения Максима Горького, Веры Желиховской и Ги де Мопассана. На страницах сборника вы прочитаете святочный рассказ Желиховской о чудесном сне в руку, жизненные и злободневные новеллы Мопассана, а также рассказ-пародию Горького на «Преступление и наказание». «Рождественские истории» – серия из 7 книг, в которых вы прочитаете наиболее значительные произведения писателей разных народов, посвященные светлому празднику Рождества Христова. В «Рождественских историях» вас ждут волшебство, чудесные перерождения героев, победы добра над злом, невероятные стечения обстоятельств, счастливые концовки и трагические финалы.
Михаил Михайлович Пришвин (1873-1954) - русский писатель и публицист, по словам современников, соединивший человека и природу простой сердечной мыслью. В своих путешествиях по Русскому Северу Пришвин знакомился с бытом и речью северян, записывал сказы, передавая их в своеобразной форме путевых очерков. О начале своего писательства Пришвин вспоминает так: "Поездка всего на один месяц в Олонецкую губернию, я написал просто виденное - и вышла книга "В краю непуганых птиц", за которую меня настоящие ученые произвели в этнографы, не представляя даже себе всю глубину моего невежества в этой науке".
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Короткий рассказ от автора «Зеркала для героя». Рассказ из жизни заводской спортивной команды велосипедных гонщиков. Важный разговор накануне городской командной гонки, семейная жизнь, мешающая спорту. Самый молодой член команды, но в то же время капитан маленького и дружного коллектива решает выиграть, несмотря на то, что дома у них бранятся жены, не пускают после сегодняшнего поражения тренироваться, а соседи подзуживают и что надо огород копать, и дочку в пионерский лагерь везти, и надо у домны стоять.
Эмоциональный настрой лирики Мандельштама преисполнен тем, что критики называли «душевной неуютностью». И акцентированная простота повседневных мелочей, из которых он выстраивал свою поэтическую реальность, лишь подчеркивает тоску и беспокойство незаурядного человека, которому выпало на долю жить в «перевернутом мире». В это издание вошли как хорошо знакомые, так и менее известные широкому кругу читателей стихи русского поэта. Оно включает прижизненные поэтические сборники автора («Камень», «Tristia», «Стихи 1921–1925»), стихи 1930–1937 годов, объединенные хронологически, а также стихотворения, не вошедшие в собрания. Помимо стихотворений, в книгу вошли автобиографическая проза и статьи: «Шум времени», «Путешествие в Армению», «Письмо о русской поэзии», «Литературная Москва» и др.
«Это старая история, которая вечно… Впрочем, я должен оговориться: она не только может быть „вечно… новою“, но и не может – я глубоко убежден в этом – даже повториться в наше время…».