Каин: антигерой или герой нашего времени? - [129]
— Матвеюшка, что ты? Надо же Ивану помочь. Дело-то полюбовное.
— Я уже сказал свое слово. И где это видано, чтобы жены мужьям перечили?
Аришка опечалилась, а Иван примирительно сказал:
— Вынужден смириться. Слово мужа — закон… Ночь надвигается. Может, дозволишь, Матвей, у тебя с моими друзьями заночевать?
— Места хватит. Ночуйте с Богом. Мы здесь в комнате, Ариша с детыми в горнице,
— А вначале вечерять будем. Дорога была дальняя, небось, голодны? Ты, Матвеюшка, не против?
— Какой разговор? Гостей голодными спать не укладывают.
— Тогда принеси, Матвеюшка, из погреба капусты, пока я стол накрываю.
Нелидов вышел, а супруга тотчас обернулась к Каину:
— Жаль мне тебя, Ванечка (сказала ласково, как и раньше). Увези меня утром, как будто силком.
— Так и помышлял, Аришка. Но супруг-то вместе с нами будет ночевать.
— Не беда. Рано утром он спит, как пропойца мертвецким сном.
— Надо у кого-то для тебя бричку похитить. Укажи где, и мы своруем.
— Не надо бричку, Ванечка. И своего коня я не выведу. Матвей сразу догадается, что я добровольно съехала. Я ж к тебе сяду — и вези хоть на край света. А Матвей поверит, он сверх меры доверчив.
— Спасибо тебе, Аришка.
… Ранним утром все трое тихонько встали (Неледов даже не шелохнулся) и вышли на крыльцо. Аришка уже поджидала на улице.
— Никита, сними кафтан и гашник из штанов вытяни.
То же самое сделал и Иван. Он свернул два кафтана вчетверо, уложил их позади своего седла, стянул сдвоенным гашником поклажу, связал концы гашников под брюхом коня и подкинул Аришку на своеобразное седло.
— Все мягче будет, Ариша. Крепче держись за луку. С Богом, братки.
Где-то на середине пути лесную дорогу перегородили человек двадцать лихих людей — с дубинами, кистенями, а четверо даже с ружьями.
— Слезай с коней и выкладывай кошельки! — гаркнул вожак, направив ружье на Каина.
Иван потянулся к рукояти пистоля, но вожак предварил:
— Не балуй, выстрелю!
И он бы выстрелил, если бы Иван не рыкнул:
— На кого пасть раскрыл, мазурик. У самого Каина намерен шакалить [200]?! Сунул в ружье рыжики[201] и думаешь Каина свалить? Да я тебя, шобла, повенчаю[202] с твоей марухой при всей шараге!
Вожак захлопал глазами и опустил ружье.
— Выходит, на самого Каина напоролись. Прости нас, дуболобов. Мы ведь к тебе, под твою защиту поперлись.
— Бог простит. Ступайте, куда шли, а там погляжу, кого за порог пустить, а кому и пинка под гузно дать, чтоб знали на кого руку поднимать.
— Ну, ты, Ваня, и шумнул. Даже я перепугалась. Какая же в тебе силища! — сказала Аришка.
— Иначе бы нас перестреляли. Где водкой, а где и глоткой.
— Песни-то поешь?
— Не забыла, Ариша? Вот встанем на привал — и спою.
Демид Акимыч, возмущенный арестом дочери, норовил поднять Трубную площадь.
— И что это делается, православные! Дочку мою средь бела дня под караулом в Стукалов монастырь увели. Будто она воровские деньги Андрюхе Скоробогатому делать помогала. Да она у меня святая, чиста перед Богом. Все это — козни Ивана Каина, коему Авелинка отлуп дала. Не захотела она идти замуж за бывшего разбойника. Помогите, православные, дочь мою из Сыскного вызволить. Айда всем скопом к приказу и пожалуемся Кропоткину! Христом Богом вас прошу!
Но Трубная площадь яростным криком не откликнулась, отделываясь отдельными возгласами:
— Тебя, Акимыч, ведаем. Толковый мастер, но дочь твою, почитай, в глаза не видели.
— Да как ее увидишь, коль она целыми днями в светелке сидит. Чисто ангел, православные!
— В чистом омуте черти водятся. Чу, она у тебя златошвейка. А вдруг потихоньку Андрюхе канитель носит. Вот и спелись.
— Чушь! Типун тебе на язык! Моя дочь ткани для храмов вышивает, богоугодным делом занимается.
— А что, православные? Может, невинное дите в Сыскной упекли? Сходить бы надо к приказу.
— Сходить! Им бы лишь схватить, нечестивцам. Пусть Каин ответит, где истина! Он, коль простолюдинка ни в чем не виновата, поспособствует, чтоб девку выпустить. Он, чу, все может.
Площадь раскололась, но к приказу двинулось всего человек десять.
… Аришка, уж на что была отважна, но когда очутилась в Пыточной Еленинской башне, перепугалась. Хрипы, стоны, жуткие, душераздирающие крики. Как раз на дыбе пытали одного из преступников.
Иван показал Аришке на Авелинку и пошел прочь из башни.
От девушки только что отошел лекарь, который смазал ее раны, но боль в спине не проходила, поэтому она тихо стонала. Авелинка по-прежнему сидела в оковах, глаза ее были закрыты, но жуткие возгласы истязуемого настолько разрывали ее сердце, что она заткнула уши пальцами, но и это мало помогало.
И тогда она принялась вслух молиться Пресвятой Богородице. И молитва дошла до Заступницы ибо безжизненное тело узника сняли с дыбы и бросили в темный угол башни.
Вот тогда и подошла к девушке Аришка, села рядом и достала из кузовка бутылочку с «монастырским» квасом.
— Выпей, милая голубушка.
— Кто ты?
— Ты сначала выпей, а потом и разговор поведем.
Авелинка отпила несколько больших глотков и спросила:
— Ты почему без оков? И летник на тебе катами не тронутый.
— Не дивись, милая девица. Меня Иван Каин к тебе прислал.
— Каин?! Злодей Каин?
Авелинка с таким ожесточением произнесла ненавистное имя, что Аришка вздохнула: разговор будет нелегким.
Замыслов Валерий — известный писатель, автор исторических романов. В первой книге "Иван Болотников" рассказывается о юности героя, его бегстве на Дон, борьбе с татарами и походе на Волгу. На фоне исторически достоверной картины жизни на Руси показано формирование Ивана Болотникова как будущего предводителя крестьянской войны (1606–1607 гг.).
Валерий Замыслов. Один из ведущих исторических романистов России. Автор 20 романов и повестей: «Иван Болотников» (в трех томах), «Святая Русь» (трехтомное собрание сочинений из романов: «Князь Василько», «Княгиня Мария», «Полководец Дмитрий»), «Горький хлеб», однотомника «Грешные праведники» (из романов «Набат над Москвой», «И шли они из Ростова Великого»), повести «На дыбу и плаху», «Алена Арзамасская», «Дикое Поле», «Белая роща», «Земной поклон», «Семен Буденный», «Поклонись хлебному полю», «Ярослав Мудрый», «Великая грешница».Новая историко-патриотическая дилогия повествует об одном из самых выдающихся патриотов Земли Русской, национальной гордости России — Иване Сусанине.
Эта книга писателя Валерия Замыслова является завершающей частью исторического романа об Иване Болотникове.
В романе «Горький хлеб» В. Замыслов рассказывает о юности Ивана Болотникова.Автор убедительно показывает, как условия подневольной жизни выковывали характер крестьянского вождя, которому в будущем суждено было потрясти самые устои феодально‑крепостнического государства.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Книга Валерия Замыслова «Ярослав Мудрый» состоит из двух томов: «Русь языческая» и «Великий князь». Книга написана в художественном стиле, что позволяет легче и быстрей запомнить исторические факты жизни людей Древней Руси. В своей книге В. Замыслов всесторонне отображает жизнь и деятельность Ярослава Мудрого и его окружения. Первый том называется «Русь языческая», он начинается с детства Ярослава, рассказывает о предках его: прабабке Ольге, деде Святославе, отце Владимире, матери Рогнеде. Валерий Замыслов подробно рассказывает о времени княжения Ярослава в Ростове, об укреплении города.
В книге рассказывается об оренбургском периоде жизни первого космонавта Земли, Героя Советского Союза Ю. А. Гагарина, о его курсантских годах, о дружеских связях с оренбуржцами и встречах в городе, «давшем ему крылья». Книга представляет интерес для широкого круга читателей.
Со времен Макиавелли образ политика в сознании общества ассоциируется с лицемерием, жестокостью и беспринципностью в борьбе за власть и ее сохранение. Пример Вацлава Гавела доказывает, что авторитетным политиком способен быть человек иного типа – интеллектуал, проповедующий нравственное сопротивление злу и «жизнь в правде». Писатель и драматург, Гавел стал лидером бескровной революции, последним президентом Чехословакии и первым независимой Чехии. Следуя формуле своего героя «Нет жизни вне истории и истории вне жизни», Иван Беляев написал биографию Гавела, каждое событие в жизни которого вплетено в культурный и политический контекст всего XX столетия.
Народный артист СССР Герой Социалистического Труда Борис Петрович Чирков рассказывает о детстве в провинциальном Нолинске, о годах учебы в Ленинградском институте сценических искусств, о своем актерском становлении и совершенствовании, о многочисленных и разнообразных ролях, сыгранных на театральной сцене и в кино. Интересные главы посвящены истории создания таких фильмов, как трилогия о Максиме и «Учитель». За рассказами об актерской и общественной деятельности автора, за его размышлениями о жизни, об искусстве проступают характерные черты времени — от дореволюционных лет до наших дней. Первое издание было тепло встречено читателями и прессой.
Дневник участника англо-бурской войны, показывающий ее изнанку – трудности, лишения, страдания народа.
Саладин (1138–1193) — едва ли не самый известный и почитаемый персонаж мусульманского мира, фигура культовая и легендарная. Он появился на исторической сцене в критический момент для Ближнего Востока, когда за владычество боролись мусульмане и пришлые христиане — крестоносцы из Западной Европы. Мелкий курдский военачальник, Саладин стал правителем Египта, Дамаска, Мосула, Алеппо, объединив под своей властью раздробленный до того времени исламский Ближний Восток. Он начал войну против крестоносцев, отбил у них священный город Иерусалим и с доблестью сражался с отважнейшим рыцарем Запада — английским королем Ричардом Львиное Сердце.
Автору этих воспоминаний пришлось многое пережить — ее отца, заместителя наркома пищевой промышленности, расстреляли в 1938-м, мать сослали, братья погибли на фронте… В 1978 году она встретилась с писателем Анатолием Рыбаковым. В книге рассказывается о том, как они вместе работали над его романами, как в течение 21 года издательства не решались опубликовать его «Детей Арбата», как приняли потом эту книгу во всем мире.