Кафедра А&Г - [28]

* * *

Толкового врача из Алёши не вышло. Из Алексея Николаевича Безымянного вышел обаятельный новатор здравоохранения.

Не так сразу, конечно. И может, «не с места», но «в карьер».

Окончив субординатуру, Ольга пожелала остаться при кафедре. Папа помог. И она стала аспиранткой. Там же оставили и Алексея. Уже скорее по инерции. Но поскольку аспирантуры на всех не хватало, то Алёша стал старшим лаборантом.

Ольга вышла замуж не за Алёшу. О чём партийный папа очень, очень сожалел. Ольга вышла замуж за «коренного и избалованного». А папа отлично знал, что из них редко что толковое выходит. Ну что, действительно, может выйти из паренька, с детства мамой залюбленного, папой и сонмом бабушек-дедушек вскормленного? Что получится из того, кого кутали, оберегали, водили в лучшие общеобразовательные, музыкальные, художественные и прочие школы и ещё в бассейн? Хотя бассейн маленькому будущему Ольгиному мужу пришлось оставить – потому что почки. «Почки! – хмыкал про себя партийный папа. – Такие почки засыхают, так и не распустившись. Другое дело – пробивные провинциалы. У этих тяга к жизни, как в хорошей аэродинамической трубе. Эти взлетают к небесам, крепко держась голыми руками за восходящие потоки воздуха, чуют всем телом перемены и надпочечниками осязают малейшие изменения направлений. Алёшка именно из таких. А Лёнчик этот… Лёнчик, он Лёнчик и есть…»

Любимая дочь Оленька. Нелюбимый зять Лёнечка. Привычная статусная жена-красавица. И Алексей – непонятно кто и кому, но давно уже член семьи. Не то запасной вариант – не вечно же Ольга будет замужем за «этим»! – не то привычная деталь интерьера. Он же – вечный носильщик, дворецкий, рыцарь без страха и упрёка, посыльный и подмастерье… Пока. И Ольгин отец это чуял теми самыми надпочечниками.

Ольга при этом быстро шла в гору. Кроме хорошего папы, у неё оказались не только талантливые, но и – что немаловажно – удачливые руки. И светлая голова в придачу. Да ещё и знание английского, не хуже, чем у Набокова. То есть на уровне родного языка. Спасибо всё тому же партийному папе. Именно он разыскал Ольге в детстве не просто няньку из деревни, как поступало большинство прочих средне– и высокопоставленных партийных, а вредную своенравную воспитательницу со знанием языков. Гувернантку, как сказали бы раньше. У них с Ольгой был железный распорядок дня, и она, не стесняясь, охаживала любимую папину дочурку линейкой, если та позволяла себе запнуться, тараторя наизусть неправильные глаголы. Не больно, конечно, но обидно. Английский Ольге чуть позже ох как пригодился.

А пока что она успешно окончила аспирантуру, защитила кандидатскую в рамках кафедральной темы. Что-то о лечении гиперпластических процессов. Semper idem.[13] Молодая ассистент Любовь Захаровна охотно собирала теоретическую, анамнестическую и статистическую часть для них обеих, а Ольга щедро делилась с ней практическими наблюдениями. Так что Любаше досталась роль абортов в «вечной» теме, а Ольге – лечение предопухолевых состояний в гинекологии. Алексею тоже захотелось стать кандидатом наук, и материал щедро поделили на троих. Мозгом была Ольга, руками, набиравшими тексты на пишущей машинке и рисовавшими схемы и таблицы тушью, – Любаша. Алексей, не смотри что старший лаборант, был уже Алексеем Николаевичем, хотя к лечебной работе и близко не подходил. Ему вполне хватало работы профсоюзной.

Как-то раз они пили чай «на троих», и Ольга восторженно пересказывала коллегам содержание научной статьи из американского медицинского журнала. Здесь, за плюшками, все были свои, потому Оленька позволила себе гневаться и костерила последними словами «успехи» нашей «передовой» советской медицины.

– Каменный век! – вопила она.

– Тише-тише! – уговаривала её чуть более взрослая Любаша.

– Да кто здесь кого слышит? Меня, вон, даже Лёшка не слушает, учёный хренов. Как будто я об истории древних веков говорю, а не о современной науке. Видишь, уставился стеклянными глазами в стену. Скучно ему с нами.

Ольга ошибалась. Алексею не было скучно. Профсоюзная организация – это, конечно, хорошо. Но мало. А значит, недостаточно «хорошо».

Профсоюзная организация должна заботиться о женском здоровье? А то! Профсоюзная организация обо всём должна заботиться.

– Оль, напиши мне, что нужно для того, чтобы и у нас был не каменный век, а современная наука.

Спустя несколько лет кандидат медицинских наук Алексей Николаевич Безымянный организовал и возглавил первый в стране криохирургический центр для лечения предопухолевых состояний женской половой сферы. Ольга была на седьмом небе и вовсю занялась оперативной деятельностью. А там, где кипит практическая работа, всегда есть материал для теоретических исследований. В 1983 году и Ольга, и Алексей стали докторами медицинских наук. На сей раз обе работы Ольга собрала сама. Сама обработала, сама и настучала на пишущей машинке. Любаша удовлетворилась уже имеющейся степенью и под своды центра перейти не пожелала. Ей было вполне уютно на основной базе кафедры без лишнего шума. Она никогда не была честолюбивой. Интересы же Ольгиного честолюбия лежали в основном в практической сфере, а вот Алексей страстно возжелал академического, научного признания. Сладкий яд первого стоящего административного успеха уютно растёкся по его приспособленному для этого нутру. И он, воодушевлённый первым успехом и им же поддерживаемый, напрягся и создал первый в стране отдел иммунодиагностики и иммунокоррекции в гинекологии. Который, по признанию Академии медицинских наук СССР, стал одним из ведущих по этой проблеме в бывшем Советском Союзе.