Кафе «Ностальгия» - [101]

Шрифт
Интервал

и Альбитой: «Как можно так любить тебя, как можно!» Думаю закрыть свой книжный магазин и завести салон, где будут встречаться друзья, где печаль будет не вечным самобичеванием, а, напротив, началом грядущей радости. Я хочу открыть такой салон, чтобы унять тоску ожидания, салон, где все танцуют и поют, предаются удовольствиям и любви. Я назову его кафе «Ностальгия». Мы шлем вам поцелуи от огромной «зеленой ящерицы»,[271] помните еще стихотворение Николаса Гильена? Map, ты уже послушала диск «Лас Д'Аиды», который я тебе послал? Спой со мной, давай, Дружище, раз, два, три:

У жизни много поворотов,
Которых не дано предугадать…

Париж, июнь 1997 года

Послесловие

Анатомический театр Зое Вальдес

Главный герой романа Зое Вальдес – ностальгия всеобъемлющая и всеохватывающая ностальгия, ностальгия в квадрате – чувство, которое терзает не привыкшего к суше, как к основе своего бытия, жителя континента, а островитянина, волею судьбы оказавшегося в изгнании на материке, а точнее островитянки – Марселы, персонажа наполовину автобиографичного, наполовину вымышленного.

Зое Вальдес родилась в Гаване в 1959 году, в том году, когда на ее родине победила революция, принесшая кубинцам иллюзию свободы.

Отец бросил семью, когда Зое Вальдес было два месяца, и будущая писательница росла в окружении трех женщин – матери, официантки в пиццерии, пытавшейся привить девочке известную толику практицизма (вместо того, чтобы читать, научилась бы лучше готовить котлеты), бабушки, театральной актрисы, посвящавшей ее в тайны религии йоруба, и тетки, маникюрши-самоучки, подсовывавшей племяннице женские романы Корин Тельядос, лишь бы та не мешала ей работать.

Зое рано приобщилась к книгам, чтение стало ее любимым занятием, ее страстью. Не без гордости писательница вспоминает: для того чтобы утолить свою жажду к чтению, ей порой приходилось даже воровать книги из библиотеки. Еще в молодости Вальдес влюбилась в романы Пруста, прочитав как-то издание с пометками Хосе Лесамы Лимы (в романе – Вирхилио Пиньеры), кубинского писателя, перед которым Вальдес и по сей день преклоняется. Прустовский пласт в романе «Кафе "Ностальгия"» значителен. Обращение к прошлому как к источнику литературного материала, подробное описание незначительных (для сюжетной линии) деталей, свободное блуждание мысли по времени – все это сближает творческий метод Вальдес с прустовской манерой повествования. Впрочем, у Пруста – лишь воспоминания, в то время как у Вальдес далекое прошлое тесно переплетается с недавними событиями.

После учебы в педагогическом институте и на филологическом факультете Гаванского университета (ни тот, ни другой она не закончила) Зое Вальдес работала в составе делегации Кубы в ЮНЕСКО: занималась документальным кино и вопросами культуры. Затем работала в кубинском посольстве в Париже. Вернувшись в Гавану, некоторое время оставалась безработной, потом добилась места замдиректора «Журнала кубинского кино» при Институте искусства и кинематографии, писала киносценарии.

Страсть к писательству проявилась у Зое очень рано. Сначала это были дневники – попытка одиннадцатилетней девочки оградить себя от взрывоопасной смеси, которую являли собой мать, бабушка и тетка – бесконечного словесного потока на тему закончившихся в доме сахара или черной фасоли, приправленного цитатами из женских романов, «Дон Кихота» и стихов Бодлера. Последнего на ломаном французском, не понимая при этом ни слова, по памяти читала бабушка.

Увлечение поэзией тоже было не чуждо Зое, и первый серьезный поэтический сборник «Ответы к жизни» был оформлен Вальдес к семнадцати годам. Первые прозаические произведения – «Голубая кровь» и «Повседневное ничто», – написанные в Гаване, чрезвычайно лиричны по интонации и поэтичны по стилю, что явилось данью раннему увлечению поэзией.

В 1988 году Зое Вальдес стала лауреатом премии Каса-де-лас-Америкас за поэтический сборник «Вагон для курящих». В 1990 году она получила Первую премию за лучший киносценарий «Параллельные жизни» на XII Международном фестивале нового латиноамериканского кино.

Роман, принесший успех Зое Вальдес на поприще прозаика – «Повседневное ничто», – вышел во Франции. Писательница к тому времени уже перебралась в Европу и вынуждена была окольными путями добывать рукопись романа, оставшуюся на Кубе. Об издании романа на родине не могло быть и речи, ведь он был написан человеком, отчаявшимся увидеть в своей стране хоть какие-либо перемены к лучшему и потому не стеснявшимся в выборе выражений в отношении режима Кастро.

В 1997 году выходит роман «Кафе "Ностальгия"». Как и предыдущие (кроме упомянутых, – «Дочь посла», «Гнев ангелов», «Я подарила тебе жизнь вечную»), это книга о кубинцах, о Кубе. Однако само слово «Куба» на страницах романа не встречается. Как говорит Зое Вальдес, это слово до сих пор причиняет ей боль. Потому-то в повествовании и появляется отстраненное – «Тот Остров».

Героиня романа – Марсела – не хочет мириться с участью изгнанника, обреченного терзаться тоской по родине, и как раз борьба с этим чувством, желание во что бы то ни стало вырваться из лап ужасного кошмара ностальгии, забыть про Тот Остров, найти свое место в мире, другое место, отличное от Кубы, – составляет одну из главных тем произведения.


Еще от автора Зое Вальдес
Детка

Роман «Те di la vida enlcra», в русском переводе названный «Детка», – это история девушки. Куки Мартинес, Детки, которая, едва отметив свое шестнадцатилетие, приезжает из провинции в предреволюционную Гавану. Одна дивная гаванская ночь погружает Детку в мир грез, из которого ее не в состоянии вывести даже последующие годы коммунистического абсурда. С отменной непринужденностью, демонстрируя мастерское владение словом. Зоя Вальдес написала пронзительный роман о любви, надежде и разочаровании.В 1996 году благодаря этой книге Зоя Вальдес стала финалисткой премии за лучший испаноязычный роман.


Рекомендуем почитать
С высоты птичьего полета

1941 год. Амстердам оккупирован нацистами. Профессор Йозеф Хельд понимает, что теперь его родной город во власти разрушительной, уничтожающей все на своем пути силы, которая не знает ни жалости, ни сострадания. И, казалось бы, Хельду ничего не остается, кроме как покорится новому режиму, переступив через себя. Сделать так, как поступает большинство, – молчаливо смириться со своей участью. Но столкнувшись с нацистским произволом, Хельд больше не может закрывать глаза. Один из его студентов, Майкл Блюм, вызвал интерес гестапо.


Три персонажа в поисках любви и бессмертия

Что между ними общего? На первый взгляд ничего. Средневековую принцессу куда-то зачем-то везут, она оказывается в совсем ином мире, в Италии эпохи Возрождения и там встречается с… В середине XVIII века умница-вдова умело и со вкусом ведет дела издательского дома во французском провинциальном городке. Все у нее идет по хорошо продуманному плану и вдруг… Поляк-филолог, родившийся в Лондоне в конце XIX века, смотрит из окон своей римской квартиры на Авентинский холм и о чем-то мечтает. Потом с  риском для жизни спускается с лестницы, выходит на улицу и тут… Три персонажа, три истории, три эпохи, разные страны; три стиля жизни, мыслей, чувств; три модуса повествования, свойственные этим странам и тем временам.


И бывшие с ним

Герои романа выросли в провинции. Сегодня они — москвичи, утвердившиеся в многослойной жизни столицы. Дружбу их питает не только память о речке детства, об аллеях старинного городского сада в те времена, когда носили они брюки-клеш и парусиновые туфли обновляли зубной пастой, когда нервно готовились к конкурсам в московские вузы. Те конкурсы давно позади, сейчас друзья проходят изо дня в день гораздо более трудный конкурс. Напряженная деловая жизнь Москвы с ее индустриальной организацией труда, с ее духовными ценностями постоянно испытывает профессиональную ответственность героев, их гражданственность, которая невозможна без развитой человечности.


Терпеливый Арсений

«А все так и сложилось — как нарочно, будто подстроил кто. И жена Арсению досталась такая, что только держись. Что называется — черт подсунул. Арсений про Васену Власьевну так и говорил: нечистый сосватал. Другой бы давно сбежал куда глаза глядят, а Арсений ничего, вроде бы даже приладился как-то».


От рассвета до заката

В этой книге собраны небольшие лирические рассказы. «Ещё в раннем детстве, в деревенском моём детстве, я поняла, что можно разговаривать с деревьями, перекликаться с птицами, говорить с облаками. В самые тяжёлые минуты жизни уходила я к ним, к тому неживому, что было для меня самым живым. И теперь, когда душа моя выжжена, только к небу, деревьям и цветам могу обращаться я на равных — они поймут». Книга издана при поддержке Министерства культуры РФ и Московского союза литераторов.


Жук, что ел жуков

Жестокая и смешная сказка с множеством натуралистичных сцен насилия. Читается за 20-30 минут. Прекрасно подойдет для странного летнего вечера. «Жук, что ел жуков» – это макросъемка мира, что скрыт от нас в траве и листве. Здесь зарождаются и гибнут народы, кипят войны и революции, а один человеческий день составляет целую эпоху. Вместе с Жуком и Клещом вы отправитесь в опасное путешествие с не менее опасными последствиями.