Кафе маленьких чудес - [46]

Расстроенная, Нелли остановилась и засунула в сумочку оказавшийся бесполезным план города. Она пересекла кампо и, ошеломленная, застыла перед входом в тупичок, заканчивавшийся глухой стеной. Фасады домов по обе стороны улицы чернели на фоне темного неба, проход между ними был такой узкий, что, казалось, можно коснуться их расставленными руками. Нелли нерешительно вступила в улочку и сделала несколько шагов, пока не очутилась перед глухой стеной, дальше которой некуда было идти.

Затем она посмотрела в сторону и увидела арку.

Нырнув под нее, Нелли неожиданно очутилась на полукруглой площади перед маленьким кафе, в окнах которого висели шелковые светильники, из которых лился золотистый свет. Это были те самые светильники Фортуни, которые так восхитили ее в «Сарацино».

Словно зачарованная, Нелли двинулась на их свет. Подняв взгляд, чтобы прочитать выцветшие буквы над дверью, она замерла в недоумении, а затем сердце ее сильно забилось.

Кафе называлось «Settimo Cielo».

Когда на второй день пребывания в Венеции Нелли в разговоре с Валентино сказала, что приехала сюда по следам своей бабушки, в этом была доля правды, однако она не ожидала, что ей, ведомой каким-то смутным предчувствием, откроется новый знак. Она и не искала никаких знаков, а просто брела наугад, заблудилась во тьме, и тут вдруг перед ней возникло это зачарованное кафе, и она прочла на нем те самые слова, которые в давние времена кто-то написал в бабушкиной книжке.

Il Settimo Cielo.

Разумеется, у нее тотчас же встала перед глазами выцветшая итальянская надпись в книжке Сильвио Тодди: «Noi… Il Settimo Cielo» – «Мы… Седьмое Небо».

Нелли почувствовала, как по спине пробежали мурашки.

Может быть, эти слова были вовсе не выражением высшего счастья, как она думала, а указывали на конкретное место, а именно на это кафе? Неужели ее бабушка сидела в этом самом кафе, где у нее была назначена встреча с незнакомцем, оставившим в книжке эту едва различимую ныне надпись? Все вокруг стало вдруг каким-то нереальным. Но в таком городе, как Венеция, немудрено встретиться с потусторонними призраками.

Движимая любопытством, Нелли толкнула дверь.

Несколько темных деревянных столиков, пол, выложенный красноватыми каменными плитками, высокий книжный стеллаж у левой стены, напротив двери стойка, за которой стоял бариста в длинном черном фартуке. Он неторопливо мыл бокалы, и когда на пороге появилась Нелли, то лишь коротко взглянул на нее. В витрине были разложены корнетти панини[102] и фокаччи[103]. Рядом на полочке стояло несколько упаковок с чипсами. А перед окнами слева от входа висели светильники, теплый свет которых озарял все помещение и на который как зачарованная сюда потянулась Нелли.

Она огляделась. Два столика были заняты посетителями; очевидно, это были местные жители, жившие по соседству, которые решили пропустить стаканчик вина; справа, в уголке возле бара, рядом с небольшой дверью, ведущей во внутренние помещения, сидел старичок с газетой, перед ним стоял бокал с граппой. Он читал газету, почти уткнувшись в нее носом, на глазах у него были толстые очки.

Сев за столик возле окна, Нелли заказала себе капучино и горячий панини. От долгих блужданий она устала и проголодалась. Но теперь она чувствовала, что зашла в надежную гавань. Сейчас она подкрепится, а потом попросит баристу рассказать, как ей добраться до дома. Надежная гавань – Нелли невольно улыбнулась.

В ожидании заказанного кофе и панини Нелли разглядывала стены, увешанные черно-белыми фотографиями и рисунками. За исключением книжных полок, на которых косо стояли или громоздились стопками книги, каждый сантиметр стен был занят фотографиями и картинами.

Только сейчас Нелли обратила внимание, что на всех снимках и рисунках были изображены воздушные шары. Старые монгольфьеры ярких цветов с веселыми пестрыми вымпелами или золотыми эмблемами, парящие над зелеными ландшафтами или голубыми морскими просторами. Картины маслом, акварели, гравюры – воздушные шары во всех вариантах. На некоторых фотографиях Нелли, казалось, узнавала киноактеров, бывших на пике славы в середине прошлого века. Они махали рукой из корзин воздушных шаров или позировали перед воздушным шаром в черных костюмах и широких юбках, на фотографиях красовались их автографы. Нелли не удивилась бы, если бы увидела на одном из снимков свою бабушку – она прекрасно вписалась бы в эту панораму картинок пятидесятых годов.

Среди них, в простенке между двумя окнами, обнаружилась даже фотография Кэри Гранта и Софи Лорен, поднимающихся на одном из воздушных шаров, размахивая бутылкой шампанского.

Поперек фотографии шла размашистая надпись: «Per nostro amico Giacomo» – «Нашему другу Джакомо».

Нелли удивилась. Очевидно, это кафе, в котором сейчас сидело несколько старичков, раньше было гламурным заведением, где любили бывать знаменитости и признанные красавицы. Но и теперь картинки старых монгольфьеров и лампочки, подвешенные на окнах, создавали в этом кафе, словно выпавшем из времени, необыкновенно поэтическую атмосферу. Даже не зная, какое отношение имела к нему галерея воздушных шаров, Нелли сразу почувствовала себя как дома в его уютной обстановке, где в воздухе витали запахи запыленных книг и свежемолотого кофе.