Кадр за кадром. От замысла к фильму - [67]
Панорама легко переводит зрительский взгляд с одного предмета на другой. Проезжающая машина и листья, развеянные ветром по земле, служат точкой перехода к важной с сюжетной точки зрения области. Автомобиль или листья могут быть никак не связаны с действием, но панорама — настолько захватывающее движение, что обычно мы не задаемся вопросами и воспринимаем ее как выразительный художественный прием. Прием направленного внимания показан на рис. 17.1.
Рис. 17.1
Чуть более сложный вариант этого приема — кросс-панорама, или «переброска»: движущийся персонаж идет к другому движущемуся персонажу. Для его выполнения нужно, чтобы два персонажа пересеклись. Кросс-панорама создает ощущение слаженной хореографии: внимание перескакивает от персонажа к персонажу, словно в театре. Когда через кросс-панораму в кадр входит второй персонаж, публика подсознательно ждет и следующего, считая, что новый герой будет очень важным для этого момента истории. Смена персонажей через «переброску» — отличный прием, позволяющий управлять зрительским вниманием. Кросс-панорама используется и во время съемки субъективного плана, когда герой что-то ищет. Движение не ограничено одним направлением (как в примере с автомобилем и листьями), оно иногда меняется. Сначала камера двигается в одну сторону, а затем, без всякой паузы, в противоположную. Например, для танца в бальном зале кросс-панорама создает ощущение непрекращающегося движения, бесконечно скользя от одной пары к другой. На рис. 17.2 показана базовая кросс-панорама.
Рис. 17.2
Обычно панорама горизонтально или вертикально переключает наше внимание в кадре. Кроме того, ее используют, чтобы сфокусировать зрителя на ближайших или удаленных предметах. На рис. 17.3 представлена панорама, которая начинается со съемки мальчика на заднем плане, он бежит по улице к камере. Камера панорамирует за ребенком, когда тот поворачивает за угол и движется слева направо, пока не оказывается позади женщины, сидящей в машине на переднем плане.
Рис. 17.3
Перевод внимания зрителя с заднего плана на передний
Панораму применяют не только для того, чтобы зритель мог следить за действием. Она также служит инструментом, который соединяет предметы в кадре, автоматически выстраивая логические взаимоотношения. Когда панорама движется от одной точки к другой, она словно задает вопрос: «Какова связь между этими двумя предметами?» В зависимости от сюжета связь или обнаруживается сразу, или режиссер сравнивает два объекта, утаив ответ. В любом случае панорама сопоставляет предметы, формируя отчетливую взаимосвязь, которую мы должны разгадать.
Панорама — чрезвычайно удобный инструмент, почему-то утративший популярность. Многие современные режиссеры предпочитают соединять пространство и элементы истории при помощи межкадрового монтажа. В результате использование пространства ограничено — и у фильма куцый вид.
В следующий раз, когда окажетесь там, где постоянно что-нибудь происходит, — в магазине, на парковке, в торговом центре, очереди в кинотеатр — представьте сцену, включающую многое из того, что вас окружает. Теперь подумайте о том, как вы будете соединять эти изображения при помощи непрерывной панорамы. Удивительно, как они наслаиваются и пересекаются, не так ли? Некоторые изображения вы соединили, опираясь исключительно на их визуальную совместимость, но между ними есть логические взаимосвязи, о которых вы раньше не задумывались.
Мы возвращаемся к нарративному вопросу, рассмотренному в главе 8, — к сцене, где мальчик просыпается в своей спальне, его сестра собирается в школу, мать готовит завтрак, а отец уходит на работу. В варианте раскадровки в конце главы 8 использовались только статичные кадры. В новой версии режиссер принимает решение опробовать другой повествовательный стиль и задействовать продолжительные панорамы.
Режиссер выбирает два повествовательных приема, которые будут перемежаться. Фильм открывается крупным планом холодильника с многочисленными заметками, записками и открытками, прикрепленными магнитами на его дверце. Камера панорамирует по ним, выхватывая обрывки текста и изображений. Эта панорама идет параллельно с другой панорамой, выделяющей некоторые предметы на полу в спальне мальчика (рис. 17.4).
Рис. 17.4
Кадр начинается с крупного плана магнита на холодильнике. Смайлик словно говорит: «Хорошего дня!» Камера отъезжает, охватывая пространство, примерно равное размеру открытки. Она панорамирует по запискам и открыткам, прикрепленным к двери холодильника. В это время мы слышим звуки с кухни и разговор между миссис Дрейфус и ее дочерью-подростком
Раскадровка начинается в кадре 1 (рис. 17.5) с обзора двери холодильника, полузакрашенная линия здесь обозначает движение камеры. В панораме камера только частично выхватит записки.
Рис. 17.5
Рис. 17.5 (продолжение)
1. Напоминание о приеме у стоматолога.
2. Записка из школы: «Дорогие мистер и миссис Дрейфус, Марк опоздал в школу шесть раз за последний месяц. Он не сдал несколько заданий и отстает по математике. Он объяснил свое поведение нервным расстройством. Я попросила его принести справку от врача».
Группа «Митьки» — важная и до сих пор недостаточно изученная страница из бурной истории русского нонконформистского искусства 1980-х. В своих сатирических стихах и прозе, поп-музыке, кино и перформансе «Митьки» сформировали политически поливалентное диссидентское искусство, близкое к европейскому авангарду и американской контркультуре. Без митьковского опыта не было бы современного российского протестного акционизма — вплоть до акций Петра Павленского и «Pussy Riot». Автор книги опирается не только на литературу, публицистику и искусствоведческие работы, но и на собственные обширные интервью с «митьками» (Дмитрий Шагин, Владимир Шинкарёв, Ольга и Александр Флоренские, Виктор Тихомиров и другие), затрагивающие проблемы государственного авторитаризма, милитаризма и социальных ограничений с брежневских времен до наших дней. Александр Михаилович — почетный профессор компаративистики и русистики в Университете Хофстра и приглашенный профессор литературы в Беннингтонском колледже. Publisher’s edition of The Mitki and the Art of Post Modern Protest in Russia by Alexandar Mihailovic is published by arrangement with the University of Wisconsin Press.
В книге подробно и увлекательно повествуется о детстве, юности и зрелости великого итальянского композитора, о его встречах со знаменитыми людьми, с которыми пересекался его жизненный путь, – императорами Францем I, Александром I, а также Меттернихом, Наполеоном, Бетховеном, Вагнером, Листом, Берлиозом, Вебером, Шопеном и другими, об истории создания мировых шедевров, таких как «Севильский цирюльник» и «Вильгельм Телль».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Потрясающее открытие: скульпторы и архитекторы Древней Греции — современники Тициана и Микеланджело! Стилистический анализ дошедших до нас материальных свидетелей прошлого — произведений искусства, показывает столь многочисленные параллели в стилях разных эпох, что иначе, как хронологической ошибкой, объяснить их просто нельзя. И такое объяснение безупречно, ведь в отличие от хронологии, вспомогательной исторической дисциплины, искусство — отнюдь не вспомогательный вид деятельности людей.В книге, написанной в понятной и занимательной форме, использовано огромное количество иллюстраций (около 500), рассмотрены примеры человеческого творчества от первобытности до наших дней.
Эта книга — фундаментальное иллюстрированное исследование о происхождении и роли драконов в мировой культуре, охватывающее тысячелетия человеческой истории и множество стран и культур: от Античности до книг Толкина и Джорджа Мартина.
«Книгой мертвых» в Древнем Египте называли свиток с религиозными текстами, который помещали в гробницу, чтобы умерший мог достигнуть благодатных Полей Иалу. Эта книга содержит перевод самого известного образца «Книги мертвых» — легендарного папируса Ани.
Обновленное и дополненное издание мирового бестселлера «Психология убеждения», где раскрываются приемы, помогающие эффективно общаться и этично выстраивать отношения с окружающими. Почему наши просьбы и призывы нередко остаются неуслышанными? Есть ли способ пробиться сквозь стену непонимания? Конечно. На помощь приходит наука. Авторы книги предлагают 60 научно подтвержденных психологических методик, которые помогут и в деловом, и в личном общении. Вы узнаете: – как влиять на людей, – как не попадаться на уловки и манипуляции, – почему ваши сообщения игнорируют и как это исправить, – как обратить на пользу даже свои ошибки и недостатки, – как вариант «ничего не делать» усиливает ваше влияние, – как простой вопрос обеспечит поддержку вам и вашим идеям. От авторов Вместо того чтобы полагаться на поп-психологию или неоднозначный личный опыт, мы обсудим психологическую основу успешных стратегий социального влияния, используя строго научные доказательства.
Долгожданное продолжении серии «Мифы от и до», посвященное славянской мифологии. Древние славяне, в отличие от греков, египтян, кельтов и многих других народов, не оставили после себя мифологического эпоса. В результате мы не так уж много доподлинно знаем об их мифологии, и пробелы в знаниях стремительно заполняются домыслами и заблуждениями. Автор этой книги Александра Баркова рассказывает, что нам в действительности известно о славянском язычестве, развеивает популярные мифы и показывает, насколько интересными и удивительными были представления наших предков об окружающем мире, жизни и смерти. Книга содержит около 100 иллюстраций.