Кадетство. Воспоминания выпускников военных училищ XIX века - [110]
Минут через пять, однако, видя, что призраки окончательно исчезли, я немного успокоился и опрометью побежал назад по коридору и витой лестнице в спальню. Господи! Каким раем мне показалась эта спальня, какой небесной музыкой зазвучал храп спящих товарищей!.. Пробираясь к своей кровати, я прошел мимо кровати Полянского: она была пуста. Пустою оказалась и кровать Калинина. В уборную они, верно, пошли. Впрочем, я тогда над этим долго и не задумывался. Пережитые волнения изморили меня. Я повалился на постель и сейчас же заснул… На следующее утро, когда я подошел к зеркалу, чтобы причесаться, я заметил, что был очень бледен. Но почему Полянский и Калинин показались мне еще бледнее — этого я уже никак в толк не возьму. Да! Вот какие бывали в мое время страшные происшествия. Впрочем, теперь и еще того хуже бывают.
Последние дни корпуса
(Г. Г. Фус, 1882–1937)
Кому не дороги воспоминания далеких невозвратимых дней, проведенных в стенах Морского корпуса? Кто из офицеров, старых и молодых, одичавших морских волков и добродушных семьянинов, не думает с умилением и грустью о серебряных гривенниках в ножнах палашей, о 6 ноября, когда весь Петербург собирался на Васильевский остров, и, может быть, о карцерах, столь радушно открывавших всякому свои двери?
Прошли те дни, но у каждого из нас теплится вера, что вновь Андреевский флаг украсит океаны и опять зашепчут старые, видавшие многое на своем веку стены корпуса свои сказки будущему поколению русских моряков…
Пала монархия, в своем падении увлекая государственность, право и порядок. Красные тряпки повисли на месте гордо реявших флагов. Умирал флот, умирали его офицеры, умирал и корпус.
Его гибель — одна из печальных страниц русской истории; одна из самых печальных для тех, кто поколение за поколением выходили из этой колыбели флота на служение своей Родине.
Однажды грязная лапа революции протянулась к чистой детской душе, к нетронутым жизнью юношам…
Закрылись двери родимого гнезда, и никто не знает, скоро ли наступит вновь та весна, когда оно выпустит первую стайку своих птенцов на морской простор.
В октябре 1913 г. состоялось назначение вице-адмирала А. И. Русина начальником Главного морского штаба. Вместо него директором Морского корпуса был назначен контр-адмирал[82] В. А. Карцов.
А. И. Русин пользовался вполне заслуженной любовью и уважением своих воспитанников, поэтому появление молодого, энергичного, со своими идеями на уме контр-адмирала Карцова встретило молчаливое недоверие и даже противодействие всем начинаниям. А их было много — началась коренная ломка всей системы воспитания, но, увы, адмирал не сумел дать себя понять и оценить.
Один за другим уходили старые, давно оторвавшиеся от флота воспитатели. Дисциплина вводилась железной рукой, не один виновный вылетел во 2-й Балтийский[83]. Подходил конец вольности дворянской. За пустячный бенефис месяцами всей ротой высиживали без отпуска. Редко пустовали карцеры, и стройными шеренгами тянулись стоявшие под винтовкой.
Не мне судить о насущных реформах, произведенных адмиралом; они были в свое время оценены, и 6-го ноября 1916 года вторая пара орлов украсила плечи энергичного начальника, тогда уже Морского его императорского высочества наследника цесаревича училища.
Прошло более трех лет, прежде чем глаза наши раскрылись и мы, увидев нашего адмирала в его истинном свете, научились его уважать; но было уже поздно…
Бесшумно подкралась революция; был февраль 1917 г. В субботу, 25-го числа, не успевшие еще уйти в отпуск были неприятно поражены и взбудоражены приказанием начальника Училища прекратить отпуск воспитанников.
Тихо прошли суббота и воскресенье. 27-го, как всегда, нормально начались занятия. Часов около 6 горнисты заиграли большой сбор. Час необычный, но казалось, что все ждали этот сигнал, так взвинтилось у всех настроение за последние дни.
Торопясь, наскоро накидывая подсумки и разбирая винтовки, роты строились на ходу и, не успели горнисты пробежать все помещения, как из всех дверей стали вливаться они в столовый зал.
Стукнула последняя рота прикладами, и тотчас же раздалось неподражаемое федоровское[84]:
— На прэво рэвнись!.. Смирнэ! Встреча с лева, шэй накрэ… ул!
Мы ожидали минимум морского министра, но в зал вошел только Карцов! Ни слова еще не было сказано, но чувствовалось, что это не прежний наш директор, разносящий без разбора и генерала Федорова, и несчастного кадетона, и зазевавшегося барабанщика, — грузный адмирал, который, казалось, своими руками вечно искал поручни мостика посередь Столового зала.
Все существо начальника Училища говорило, что перед нами был действительно наш начальник. В минуту трудную все потянулись к нему. Величавым спокойствием, уверенным взглядом обнадежил он фронт. Таким взглядом, наверное, смотрел он в ночную тьму, когда сквозь строй японских судов прорвался он на своем «Властном» из Порт-Артура в Чифу.
Речь его была длинна, на редкость складна и красива; как живой влагой, упивались все его словами, поднятое настроение наэлектризовало всех.
В коротких словах не пересказать эту речь, но весь смысл сказался во фразе, которой адмирал закончил свое слово:
Третье издание руководства (предыдущие вышли в 2001, 2006 гг.) переработано и дополнено. В книге приведены основополагающие принципы современной клинической диетологии в сочетании с изложением клинических особенностей течения заболеваний и патологических процессов. В основу книги положен собственный опыт авторского коллектива, а также последние достижения отечественной и зарубежной диетологии. Содержание издания объединяет научные аспекты питания больного человека и практические рекомендации по использованию диетотерапии в конкретных ситуациях организации лечебного питания не только в стационаре, но и в амбулаторных условиях.Для диетологов, гастроэнтерологов, терапевтов и студентов старших курсов медицинских вузов.
Этот учебник дает полное представление о современных знаниях в области психологии развития человека. Книга разделена на восемь частей и описывает особенности психологии разных возрастных периодов по следующим векторам: когнитивные особенности, аффективная сфера, мотивационная сфера, поведенческие особенности, особенности «Я-концепции». Особое внимание в книге уделено вопросам возрастной периодизации, детской и подростковой агрессии.Состав авторского коллектива учебника уникален. В работе над ним принимали участие девять докторов и пять кандидатов психологических наук.
В шпаргалке в краткой и удобной форме приведены ответы на все основные вопросы, предусмотренные государственным образовательным стандартом и учебной программой по дисциплине «Семейное право».Рекомендуется всем изучающим и сдающим дисциплину «Семейное право».
В шпаргалке в краткой и удобной форме приведены ответы на все основные вопросы, предусмотренные государственным образовательным стандартом и учебной программой по дисциплине «Налоговое право».Книга позволит быстро получить основные знания по предмету, повторить пройденный материал, а также качественно подготовиться и успешно сдать зачет и экзамен.Рекомендуется всем изучающим и сдающим дисциплину «Налоговое право» в высших и средних учебных заведениях.
В шпаргалке в краткой и удобной форме приведены ответы на все основные вопросы, предусмотренные государственным образовательным стандартом и учебной программой по дисциплине «Трудовое право».Книга позволит быстро получить основные знания по предмету, повторить пройденный материал, а также качественно подготовиться и успешно сдать зачет и экзамен.Рекомендуется всем изучающим и сдающим дисциплину «Трудовое право».
В шпаргалке в краткой и удобной форме приведены ответы на все основные вопросы, предусмотренные государственным образовательным стандартом и учебной программой по дисциплине «Международные экономические отношения».Книга позволит быстро получить основные знания по предмету повторить пройденный материал, а также качественно подготовиться и успешно сдать зачет и экзамен.Рекомендуется всем изучающим и сдающим дисциплину «Международные экономические отношения» в высших и средних учебных заведениях.
Иван Александрович Ильин вошел в историю отечественной культуры как выдающийся русский философ, правовед, религиозный мыслитель.Труды Ильина могли стать актуальными для России уже после ликвидации советской власти и СССР, но они не востребованы властью и поныне. Как гениальный художник мысли, он умел заглянуть вперед и уже только от нас самих сегодня зависит, когда мы, наконец, начнем претворять наследие Ильина в жизнь.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Граф Савва Лукич Рагузинский незаслуженно забыт нашими современниками. А между тем он был одним из ближайших сподвижников Петра Великого: дипломат, разведчик, экономист, талантливый предприниматель очень много сделал для России и для Санкт-Петербурга в частности.Его настоящее имя – Сава Владиславич. Православный серб, родившийся в 1660 (или 1668) году, он в конце XVII века был вынужден вместе с семьей бежать от турецких янычар в Дубровник (отсюда и его псевдоним – Рагузинский, ибо Дубровник в то время звался Рагузой)
Лев Львович Регельсон – фигура в некотором смысле легендарная вот в каком отношении. Его книга «Трагедия Русской церкви», впервые вышедшая в середине 70-х годов XX века, долго оставалась главным источником знаний всех православных в России об их собственной истории в 20–30-е годы. Книга «Трагедия Русской церкви» охватывает период как раз с революции и до конца Второй мировой войны, когда Русская православная церковь была приближена к сталинскому престолу.
Написанная на основе ранее неизвестных и непубликовавшихся материалов, эта книга — первая научная биография Н. А. Васильева (1880—1940), профессора Казанского университета, ученого-мыслителя, интересы которого простирались от поэзии до логики и математики. Рассматривается путь ученого к «воображаемой логике» и органическая связь его логических изысканий с исследованиями по психологии, философии, этике.Книга рассчитана на читателей, интересующихся развитием науки.
В основе автобиографической повести «Я твой бессменный арестант» — воспоминания Ильи Полякова о пребывании вместе с братом (1940 года рождения) и сестрой (1939 года рождения) в 1946–1948 годах в Детском приемнике-распределителе (ДПР) города Луги Ленинградской области после того, как их родители были посажены в тюрьму.Как очевидец и участник автор воссоздал тот мир с его идеологией, криминальной структурой, подлинной языковой культурой, мелодиями и песнями, сделав все возможное, чтобы повествование представляло правдивое и бескомпромиссное художественное изображение жизни ДПР.
Офицерство в царской России всегда было особой «кастой», отличающейся как от солдат, так и от гражданских людей. Отстраненность от общества объяснялась, в частности, и тем, что офицеры не имели права присоединяться к политическим партиям, а должны были на протяжении всей жизни руководствоваться лишь принципами долга и чести. Где офицеры конца XIX – начала XX века проводили время, когда могли жениться и как защищали свою честь? Обо всем этом вы узнаете из мемуаров русских офицеров XIX века.