Каблуки в кармане - [3]

С годами, надо сказать, эта чарующая способность стала подтаивать и исчезать, как мороженое на жаре. Поэтому, когда спустя несколько лет другой мужчина сказал, что ненавидит Париж, балет и «Реквием» Моцарта в исполнении Караяна, я поцеловала его в лоб и выстрелила в затылок. И знаете, я испытала смешанные чувства. Да, было круто, я не прикидывалась и была сама собой, но ведь и «птичку было жалко». В конце концов, я ведь тоже не люблю езду по встречной и пиво с воблой! Не стрелять же меня за это!

Так что выбор есть всегда – повести себя так, как очень в этот момент хочется, наплевав на других и последствия, или подумать и отступить, не ломая мебель и судьбы. Универсального ключа к замку от этой дилеммы нет. Каждый раз приходится поступать по обстоятельствам. Только надо помнить: если вы намерены всегда делать то, что хотите, велика вероятность рано или поздно оказаться в полном одиночестве или завязанной узлом в смирительную рубашку. В специализированном заведении вокруг, поводя плечами и бедрами, будут прогуливаться сплошные Пушкины и Наполеоны, и к ним у вас, скорее всего, уже не будет никаких претензий. Если же вы предпочтете путь воздержания и самообладания, не забудьте о возможной расплате в виде нервных высыпаний на коже и/или язвы желудка.

Приятно, что формально выбор все равно остается за нами!

* * *

Нет, на самом деле понятно, что мы хотим быть лучше, чем есть на самом деле, и в собственных глазах, и в глазах наших избранников, и в глазах целого света. Кого любит этот самый «целый свет»? Красивых, молодых, успешных. И мы, даже если не хороши собой, не юны и работаем гардеробщицей в ночном клубе, все равно доказываем всему миру или хотя бы собственному отражению в зеркале, что искренне довольны собой и своей жизнью. Врать самим себе обычно удается особенно долго и успешно. Обводить мир вокруг пальца оказывается занятием довольно хлопотным.

Однако мы полны энтузиазма, не сдаемся и на вопрос, говорим ли мы по-английски, с пренебрежением пожимаем плечами. Говорю… Да я сонеты Шекспира перевожу с закрытыми глазами.

Почему так часто на вопрос: «Знаете ли вы Ивана фон Козявкина, Владимира Владимировича или сэра Элтона», мы с воодушевлением отвечаем: «Конечно!», при том, что, естественно, ни малейшего представления ни о ком из них не имеем и только о фон Козявкине что-то слышали от попутчиков в метро. Почему мы «смотрим» фильмы, которые никогда не видели, и с умным видом критикуем книги, о существовании которых и не догадывались? Почему? Потому что хотим быть лучше. Почему хотим быть лучше? Потому что не уверены в себе. Почему не уверены в себе? А вот на этот вопрос вам через много лет, возможно, ответит ваш психоаналитик.

Наукой доказано, что самые страшные войны происходят не на полях сражений, а в головах. Именно там мы трясем шашками, терпим разгромные поражения и одерживаем впечатляющие победы. Всегда знаем, что мгновенно сказать в ответ обидчику, как отбрить нахала и уничтожить пятнадцать претендентов на одно непыльное рабочее место. Но вот в жизни… В жизни всегда найдется кто-то умнее, смелее, предприимчивее, удачливее, моложе, сильнее, способнее. Попадаются настоящие таланты и даже гении, на фоне которых мы выглядим бездарно, как картошка. И, зная об этом или просто боясь этого, мы все подправляем и подправляем собственный образ, заставляя других поверить в то, что мы ого-го какие фрукты. И дай бог, чтобы нам самим от этой уверенности перепало.

Но случаются счастливые исключения. У меня есть знакомый, который на вопрос: «Говорите ли вы по-французски?» спокойно отвечает: «Ни слова». Ему пускают пыль в глаза, рассказывая, на каких курортах Баден-Бадена и Майами отдыхали, а он слушает, кивает, а потом вставляет: «Ой, а у меня такая малина в этом году выросла в Перхушково, вы не поверите!» Он не смеется над глупой шуткой, не стелется перед людьми, которые ему не нравятся, и заявляет, что хочет получить за работу ту сумму, которая кажется правильной ему, а не работодателю.

Я не знаю, как у него этому научиться, но точно знаю, что учиться надо обязательно. Потому что у меня до сих пор становится нехорошо на душе, когда кто-нибудь страшно самоуверенный и надутый произносит в адрес неизвестного/ой: «Ой, я вас умоляю, да кто он/она такой/ая…» И мое сердце сжимается от обиды и ужаса, что кто-то может сказать подобное и обо мне… И я готова врать, что на три сантиметра выше своего истинного роста, что знаю больше языков, чем на самом деле, что я смотрела все фильмы Фассбиндера, прочитала «Улисса» от корки до корки и все поняла. А когда кто-то случайно или намеренно ловит меня на лжи, я беру в руки двустволку и отстреливаю ему голову!

Опять вру. Не беру и не отстреливаю. Потому что никак не могу нащупать здоровую середину между тряпкой и убийцей и стать, наконец, самой собой – веселой, иногда рассеянной, чуть с приветом, немного ленивой, порой стеснительной и довольно симпатичной невротичкой в самом расцвете лет! Но я не безнадежна. Я работаю над собой!

Чего и вам желаю.

Тридцать семь

Помню, как моя знакомая безутешно рыдала у меня на плече.