Помню, мы с наслаждением размышляли о предстоявшем ужине. Джим только что успел сообщить мне, как надо поджаривать свиные котлеты на вертелах из сырых палок.
Неожиданно из-за ближайшего выступа скалы выбежал огромный кабан. Увидав нас, он остановился в изумленной позе шагах в десяти, поднял морду с длинными, острыми клыками и потянул ноздрями воздух. Ветер донес до него запах свинины, которую мы несли. Глаза его загорелись, налились кровью; щетина на спине поднялась, словно зубья грабель. Вид его был грозен и способен на каждого навести страх…
Свернуть с узкой тропинки ни человеку, ни зверю было некуда. Отступить назад мы не могли, а кабан собирался двинуться вперед. Мы молча сняли с плеч мешки, положили поклажу на землю и приготовились к самому худшему.
— Вот так оказия! — пробормотал Джим у меня за спиной и в тот же миг отважно выпалил из своего старого мушкетона.
Заряд прогремел по коже кабана, словно град по железной крыше. В следующий момент зверь ринулся на нас, подобно тарану…
Я быстро вскарабкался на корень дерева, нависший над моей головой. Послышался крик, стук камней, шум падения тяжелых тел… Оглянувшись, я успел увидеть, как Джим с кабаном покатились стремглав с крутого откоса и скрылись в глубине невидимого водоема, откуда послышались громкий плеск воды и дикие крики…
Цепляясь за корни и кусты, я кое-как сполз на тропинку, раздвинул руками ветви и отшатнулся в изумлении. В середине пенящегося водоема, около двух метров глубиной, кружились с неимоверной быстротой Джим с кабаном. Сцена была так забавна, что я не мог удержаться от смеха…
Джим крепко ухватился руками за задние ноги кабана, словно за рукоятку тачки. Тем временем зверь, волоча за собой Джима, плавал кругом и визжал во всю мочь, напрасно стараясь повернуться и растерзать его. Время от времени Джим с проклятием, прерывавшимся на середине, скрывался под водой. Кабан также поминутно захлебывался, заливаясь пронзительным визгом, когда Джим вздергивал его задние ноги.
Взглянув в мою сторону мокрыми глазами, Джим увидел меня.
— Что вы хлопаете глазами, как сова! — крикнул он. — Убейте его скорее! Иначе я…
Конец его фразы был заглушен плеском воды, в глубине которой снова исчезла рыжая голова.
Я спустился по скале к водоему, схватил Джима за плечи и вытащил на твердую почву, прежде чем изумленный кабан успел обернуться и пустить в ход клыки.
Скалистые края водоема были слишком высоки, чтобы животное могло выбраться из воды без посторонней помощи; мокрый кабан продолжал плавать кругом, отчаянно визжа, в то время как мы сидели на берегу и размышляли, как его убить. Старое ружье лежало на дне водоема; мы не могли приблизиться к животному настолько, чтобы нанести сильный удар ножом; в конце концов решили побить его камнями из речного ложа. Способ этот был, конечно, недостоин настоящего охотника, но у нас не было другого. Не могли же мы предоставить кабану утонуть в водоеме!..
Охота на «капитана Кука» большею частью кончается рукопашным боем. Опытные охотники, отказавшись от ружья и рогатины, предпочитают выходить на кабана лишь с ножом и томагавком — оружием, которым можно пользоваться с успехом в непролазной чаще полутропических лесов.
Револьвер тяжелого калибра дополняет снаряжение охотника.
Главным условием успеха является наличие двух хорошо натасканных собак. Новозеландская охотничья собака весьма своеобразна. Будучи помесью дворовой собаки и шотландской овчарки с местной породой, теперь исчезнувшей, она отличается беззаветной отвагой, большой выносливостью и огромной силой. Правда, она несколько тяжеловата, но зато изумительно проворна, а крепостью зубов не уступит бульдогу.
Обязанность собак состоит в том, чтобы схватить кабана с двух сторон за длинные уши и, стиснув их, как клещами, прижавшись стальным телом к его дымящимся бокам, не давать освободить голову и пустить в ход клыки. Таким образом собаки должны держать кабана до тех пор, пока один из охотников, продравшись сквозь чащу, не подберется достаточно близко к барахтающимся животным, чтобы нанести зверю меткий удар, который сделает его неспособным к дальнейшей борьбе.
В то время как кабан делает отчаянные усилия сбросить вцепившихся в него собак, с силой ударяясь о стволы и бешено катаясь по земле, охотник выжидает удобного случая для нападения. Как только кабан в борьбе подымет переднюю ногу, охотник должен с быстротою молнии всадить нож в мягкую часть пониже плеча. Если это не удается, кто-нибудь из охотников пересекает кабану подколенные жилы задних ног, чтобы он охромел, или ударяет томагавком в поясницу и валит на землю.
Но даже после этого борьба не окончена. Кабан отличается изумительной живучестью. С перешибленной задней частью, бессильно волочащейся по земле, животное продолжает бодро стоять на передних ногах и борется до последнего издыхания.
Для охоты требуются лишь две собаки, приученные действовать сообща. «У кабана только два уха, а это — единственное место, за которое собака может схватить его», — говорил мне один бывалый охотник. Если взять с собою больше собак, они будут только мешать друг другу.
