Кабальеро плаща и гитары. Том 3 и 4 - [38]
Для тебя же понятия «раскаяние» не существует. Виновен? Значит казнь, точка. Это неправильно.
— Почему же? — Меня всё больше и больше брало зло, но как возразить я не знал. Это проблема конфликта мировоззрений; они у нас с Бельчонком диаметрально противоположны. А слом устоявшейся системы ценностей и взгляда на вещи сложный процесс. Небыстрый, само собой, но ещё и сложный. Меня сломали только под давлением внешних обстоятельств — я понял, что без корпуса мне каюк. Я сам помогал ломать свою психику и ожесточаться, так как понимал, что за воротами меня ждёт прозябание с говёной работой, бутылкой по пятницам и игрой «Эстудиантеса» полтора раза в неделю, и всё это на фоне катастрофической беспомощности в чём бы то ни было. Изабелле такие альтернативы не грозят, а значит, ломать её не получится.
Как же хочется что-нибудь разбить! Разрушить, ухайдокать, уничтожить! Да только не спасёт.
— Почему? Да потому, что в первую очередь ты ожесточаешься сам! — воскликнула она. — Начиная думать, как палач, ты ставишь крест на себе самом! Как на топовом менеджере! Как на политике! Как на человеке, которого можно вывести на тот или иной уровень управления страной или кланом! Ты не сможешь думать глобально и государственно, если будешь делить людей и их поступки на чёрное и белое. А ты будешь делить!
Тут уже дело не во мне, хотя и я сказала, что не хочу в спутники жизни палача. Тут дело в том, что родителям ты такой не будешь нужен. Не только мать, но и отец не станет тебе помогать — у него палачей и без тебя множество. Ты хочешь ТАКОЙ жизни, когда тебя отовсюду вышвырнут за ненадобностью, как потерявшую хватку собачонку?
Мощно она. С козырей. Тупую ман… Отверстию заткнуть легко. И возразить всегда найдётся чем. Но она — человек думающий. Да, не Фрейя по интеллекту (хотя и Мышонок далеко не идеал), и тем более не Сильвия, но далеко не дура и думать умеет. И в словах её много истины. Слишком много, чтобы возражать с кавалерийского наскока.
— Я буду стараться быть добрым! — выдавил я улыбку, стараясь, чтоб она не выглядела насквозь фальшивой. — Очень стараться! И обещаю всегда давать людям второй шанс! Не всем, только достойным, но им его давать буду.
— Спасибо, Хуан! — Она бросилась мне на шею, поджав ноги. Я от неожиданности её чуть не уронил. Нежно поцеловала. — Я люблю тебя.
— Любишь? — усмехнулся я. — Или вопрос в конкуренции? Увести самца у трёх достойных самок из под носа… Это круто!
— Конечно люблю, дурачок! И не трёх, а пяти, у Гор на тебя тоже планы, как бы ни демонстрировала своё безразличие. Как и у паршивки Санчес — а эта-то куда лезет, дура!
Я поставил её на землю. Она продолжила:
— Я же говорю, это не та любовь, которую я ждала. И ты не рыцарь из грёз, за которого я бомбила участок и школу. Но… Я довольна. ПОКА довольна, — уточнила она.
— А это мой приятель Игорёк. В миру Хорхе, — указал я на танцпол знакомой команды. Тоже акробатические танцы, ребята на татами (буду называть этот настил татами, так как размерами почти соответствует, да и слово привычное) ужами вились. Смотрелось красиво.
— Ещё одна дружественная подростковая банда? — повторила за мной Бэль.
— Угу. Но если там просто дружественная, то с этими ребятами мы вместе на дело ходили. Им надо было отвлечь охрану одной сеньориты, пока я передавал ей важное сообщение для её отца.
— Под важным сообщением ты подразумеваешь цветы той чупакабре? — Бельчонок хмыкнула и сделала вид, что злится.
— Да-да, — расцвёл в улыбке я. — Рад, что ты помнишь ту операцию.
— Такое забудешь!.. — Она обречённозло выдохнула.
— Познакомила с ними, — кивок на малолеток, — меня одна из их состава, бывшая солистка, ныне пребывающая кадетом корпуса. Зовут Мария Фернанда, и, мне кажется, это имя ты ещё услышишь. И не только ты.
— Пробивная девочка? — грозно засверкали глаза высочества.
— Да. Даже на фоне других девочек, а они там все пробивные. — Выдержал небольшую паузу и добил. — Бэль, ей только-только исполнилось четырнадцать, не сверкай глазами. У тебя есть время подготовиться к её совершеннолетию.
— Сволочь! — Удар кулачком в бицепс. — Специально, да? Чтобы я себе накрутила?
— Да, ты умеешь накручивать!.. — усмехнулся я.
Меж тем ребята дотанцевали, музыка закончилась, и они решили сделать перерыв. Несколько рук указали на меня, и увидевший нас Игорёк решил подойти лично.
— Здорово, чувак! Дай пять! — Хлопнул меня по протянутой ладони. После чего издал картинный фигурный свист, сделал вид, что закачался и, внимательно рассматривая, обошёл Изабеллу по дуге. Я вовремя успел бросить Арабелле пальцовку — всё под контролем, свой, пропусти.
— И где таких дают? — сформулировал он вопрос, сделав круг почёта.
— Где давали, там таких уже нет, — усмехнулся я.
— Я серьёзно. Я тоже себе такую хочу.
— А хотелка выросла?
— Ну, типа того. — Игорёк расплылся в довольной улыбке. Беспризорники начинают половую жизнь рано, возможно, он уже действительно… Того.
Я перехватил его протянутую к голове Изабеллы руку. Сильно сжал:
— Игорёк, это МОЁ! Руками не трогать! Только глазами!
— Да ты что, чувак! Я только посмотреть, настоящие они или краска! — парнишка понял, что перегнул палку. Стоящая справа Мэри картинно закашлялась.
Рома — типичный раздолбай из категории «ребёнок до старости». Несмотря на свои почти тридцать лет, живёт один, ни на какой работе надолго не задерживается и ничего в жизни не хочет. Пьянки-гулянки, порнушка на ноуте и любимое фэнтези в ридере. Но всё меняется, когда, умирая за монитором, он оказывается в теле юного графа в магическом средневековом мире. Магический мир это, конечно, здорово, а быть в нём графом — вообще нечто… Но теперь на Роме лежит такая непривычная штука, как ответственность за жизни тысяч зависящих от тебя людей.
Война. Твоя феодальная обязанность, как защитника населения огромного пограничного графства. Бесконечное кровопролитие, в котором враги не заканчиваются — победив одних, ты вынужден без перерыва и отдыха выступать против следующих, ибо все в мире пытаются проверить тебя, юного графа, на прочность. И когда ты вконец отупеешь от монотонной многодневной скачки, когда звук трубы не вызывает даже раздражения, а вид крови, кишок и мяса перестаёт рождать хоть какие-то эмоции, когда наваливается апатия и хочется лишь лечь и умереть — только истории о древнем выдуманном сказочном ордене, безмерно чуждом местным реалиям, но таким родным им по духу, поддерживают в тебе желание держаться и сражаться дальше.
Старый граф умер и раздолбай Рома по прозвищу Лунтик, попаданец в тело его сына, должен занять место его сиятельства. Но в средневековье чтобы стать графом недостаточно родиться сыном графа; вначале ты должен доказать, что достоин этого. Работа феодала не только пить вино на пирах и мять крестьянок. Работа феодала это постоянная непрерывная война. С врагами. С друзьями. С разбойниками. С мятежными городами. С едящими человечину орками-степняками. С соседями. С баронами-дезертирами. С ударившими в спину предателями, и иногда даже с собственным королём.
Война. Твоя феодальная обязанность, как защитника населения огромного пограничного графства. Бесконечное кровопролитие, в котором враги не заканчиваются — победив одних, ты вынужден без перерыва и отдыха выступать против следующих, ибо все в мире пытаются проверить тебя, юного графа, на прочность. И когда ты вконец отупеешь от монотонной многодневной скачки, когда звук трубы не вызывает даже раздражения, а вид крови, кишок и мяса перестает рождать хоть какие-то эмоции, когда наваливается апатия и хочется лишь лечь и умереть — только истории о древнем выдуманном сказочном ордене, безмерно чуждом местным реалиям, но таким родным им по духу, поддерживают в тебе желание держаться и сражаться дальше.
День. Я — восходящая звезда. Вокалист, гитарист и идейный вдохновитель группы, создавшей на планете новый для неё жанр. Которой пророчат большое будущее, уже на взлёте карьеры собирающей тысячи людей и полные клубы, пригласить на вечеринку которую в высшем обществе считается шиком. Ночь. Я — кабальеро плаща и кинжала. Лидер ОПГ, совершающей дерзкие преступления, от которых лихорадит общество, теряющее сдерживающие его последние полвека скрепы. В латинском секторе меня зовут Хуан, и я — проект сеньорин офицеров корпуса во главе с нашей любимой королевой.
Сам я к спорту отношения не имею, так что несогласные со мной не трудитесь метанием тапок, валенок, и тем более чем-то по увесистее, всё равно не добросите.
Каждый месяц на Arzamas выходила новая глава из книги историка Ильи Венявкина «Чернильница хозяина: советский писатель внутри Большого террора». Книга посвящена Александру Афиногенову — самому популярному советскому драматургу 1930-х годов. Наблюдать за процессом создания исторического нон-фикшена можно было практически в реальном времени. *** Судьба Афиногенова была так тесно вплетена в непостоянную художественную конъюнктуру его времени, что сквозь биографию драматурга можно увидеть трагедию мира, в котором он творил и жил.
Книга Первая. Что делать, если ты всю свою жизнь считала себя не тем, кем ты являлась? Разумеется, начать действовать. Пуститься на поиск новой жизни, по пути умудрившись спасти эльфийского принца и будущего императора. И в этой теплой компании отправиться поступать в магическую школу. А там, по пути, еще и принцессу драконьей Империи с собой прихватить. И кто сказал, что все будет плохо? Если за тебя само Создатели мира, значит, по определению, все будет хорошо!
Научно фантастический рассказ. Посвящается первому космонавту Земли — Юрию Гагарину.
Если и вам нравятся приключения, фэнтези, любовь, мистика, то приглашаю вас прочесть роман "Книга Равновесия". Тут вы найдете и захватывающий сюжет, и накал страстей, и тонкий психологизм, кто захочет, тот отыщет глубокие мысли и идеи о личном, и о глобальном. Конечно, скорее такое произведение будет интересно больше женской аудитории, потому что главная героиня - женщина и повествование ведется от первого лица! Если заинтересует и мужчин, что ж, добро пожаловать в такой знакомый и обыкновенный, но одновременно странный и загадочный мир "Книги Равновесия".
Филипу, молодому адвокату из Питера, совершенно случайно, в руки, попадает необычный дневник. В нем описывается, трагедия Трех миров. Не близкий путь, до спасительной планеты. Раскол рас. Возникновение тайного общества, хранившее на протяжении семи тысячелетий, удивительные знания о происхождение людей.
Третья часть «Телохранителя» (Золотая планета-6)Ред. от 4.4.2014. Аннотация в разработке.
XXV век. Венера, космическая империя, блистательная держава, корабли которой держат в страхе весь мир. Планета, где под слоем адской атмосферы процветают многолюдные города, а в недрах располагаются шахты и перерабатывающие заводы, «кормящие» истощённую Землю. Гниющее государство с полуфеодальной монархической формой правления, где всем заведуют сто аристократических семей и где правительница – всего лишь марионетка в их руках. И задача талантливого юноши – выжить и не сломаться в борьбе с Системой. А заодно найти себя, свой путь в жизни.
Дано: наследная принцесса - 1 штука. Информационная и техническая поддержка старших офицеров корпуса и руководства клана Веласкес - 1 штука. Теоретические познания технологии манипулирования - 1 комплект. И, наконец, мое природное обаяние.Задача: охмурить её высочество инфанту, сделав возможным влияние на её поступки и решения в долгосрочной перспективе.Осложняющие факторы... ...Практически всё. Проще перечислить, что НЕ осложняющий фактор.И не важно, что по условиям задания я - парень из "трущоб". Не важно, что она считает меня ультралевым радикалом, антимонархистом.
Вторая часть «Телохранителя» (Золотая планета-5). Редакция авторская, от 5.04.2014Пристрелка и обкатка позади, но настоящее обучение только начинается. И перед Хуаном сразу же встают казалось бы неразрешимые проблемы, как то авторитет в глазах кадровых ангелов, для которых он «зелень», не нюхавшая пороху, презрительное отношение их, бывших детей улиц, к нему, «племяннику королевы», настороженность, как к мальчику. А так же постоянное влечение, с которым ничего невозможно сделать.От того, решит ли он эти проблемы, зависит будущее.