К звездам - [47]

Впрочем, любовался Юншэн Ли панорамой Бороды Императора недолго. Он даже не стал ломать голову над проблемой, почему до этого момента не обратил внимания на количество воронок на поверхности «астероида». Перед ним стояла задача отыскать подчиненных и доложить руководству о выполнении миссии.

Прицелившись, компьютер метнул якорь, приклеившийся к скале рядом с дырой, в которой исчезли тайконавты.

Юншэн Ли собрался было покинуть корабль, доверив его Мао, и в этот момент в гребне над тоннелем перемигнулись красные звездочки, и к кораблю потянулся прозрачный рукав, напоминающий струю воды.

Тайконавт ничего не успел сделать.

В первые мгновения показалось, что в недрах сооружения прохудился бак и оттуда действительно вылилась струя воды: стереотипы восприятия присущи любому человеку. Однако «вода» вовсе водой не была, хотя и выглядела абсолютно по-земному, словно и в самом деле под давлением брызнула из неведомого сосуда в пустоту. Она обволокла весь корабль… и проникла сквозь его оболочку в капсулу управления, заполнив ее всю! Мало того, «вода» вскипела крохотными пузырьками и хлынула в загерметизированный скафандр командира корабля!

Крик Юншэна Ли улетел в тишину великой пустоты и оборвался…

5

«Амур-3» показал себя машиной экстра-класса. С новым ходовым эграном он набрал скорость, почти равную половине скорости света, за пять часов.

Впрочем, экипаж корабля вполне соответствовал аппарату, созданному в российском КБ «Роскосмос». Космонавты управлялись с ним так деловито и уверенно, будто он не летел в космос с бешеной скоростью, недоступной ракетным кораблям нефте-бензиновой эпохи, а плыл по реке, как моторная лодка.

Орбиту Марса пересекли утром двадцатого марта по времени Москвы, сориентировались, пользуясь целеуказаниями ЦУПа, снова включили эгран.

— Китайцы уже подошли к Рогам, — предупредил Дениса зам начальника ЦЭОК, не покидавший операторский зал во время рейдов. — Мы перехватили их доклад руководству. После этого они замолчали и молчат до сих пор. Так что будьте начеку.

— Что-нибудь заметили? — спросил Денис.

Ответ в связи с удаленностью «Амура» от Земли пришел через четыре минуты:

— Рога прямиком мчатся к Солнцу, не меняя направления, хотя, судя по всему, полет инерциальный, никаких энерговыхлопов не замечено. Китайская посудина совершала какие-то эволюции, но потом успокоилась. Это все, что известно.

Денис прекратил связь.

«Амур» нацелился на перехват Рогов, хотя объект еще не был виден в телескопы корабля. Курс рассчитывали на Земле мощные компьютеры ЦУПа, и еще не было случая, чтобы они ошиблись.

— До цели часа четыре, — сказал Денис. — Разрешаю всем отдых.

— Благодарю покорно, товарищ полковник, — сухо отказался главный исследователь экипажа Феликс Эдуардович Глинич. — Я не устал.

— А мы сгоняем партийку-другую в шахматы, — раскрыл свой ложемент Слава Абдулов. — Уж на сей раз я отомщу ему за прошлый проигрыш.

— Бананы поспели, да пальма высока, — привычно хохотнул бортинженер Миша Жуков, также освобождаясь от захватов кресла. — Ты у меня никогда не выиграешь, я слово знаю.

— Какое?

— Тебе скажи — ты будешь знать.

Космонавты выбрались из кабины управления, голоса их стихли.

— Дети, — осуждающе заметил Глинич, не намного старше тех, кого осуждал. Но он имел въедливо-дотошный педантичный характер настоящего ученого, и с ним никто не спорил. Не стал этого делать и Денис.

Оба перешли на консорт-связь с Умником — так создатели назвали компьютер первого «Амура», а потом второго и третьего, — и занялись каждый своим делом.

Глинич получал сведения от системы датчиков и телескопов корабля, анализируя состояние пространства, Денис практически получал ту же информацию, но используемую в прикладном порядке, чтобы вовремя отреагировать на появление «нестандартов» — явлений и объектов, способных повредить корабль. Солнечная система в последнее десятилетие то и дело натыкалась на «чужие» астероиды и потоки пыли, а главное — на остатки искусственных сооружений, принадлежащих неизвестной погибшей цивилизации, и можно было ждать в любой момент столкновения с чем угодно, от горы и до «стакана с коньяком и ломтиком лимона», как пошутил когда-то Слава Абдулов.

— Феликс, ты в самом деле веришь в гипотезу о погибшей цивилизации? — спросил Денис у Глинича спустя час.

— Что значит — верю? — ворчливо осведомился главспец ЦЭОК неприветливым тоном. — Факты говорят сами за себя. Уже третья встреча с чужаками навела на интересные размышления. Я имею в виду десант на Плутон.

— Куда свалилось «семя жизни»?

— Я бы не стал называть врезавшийся в Плутон объект «семенем жизни», это скорее был носитель программы создания определенных условий жизни. Затем в Систему вонзился Ирод, который оказался не астероидом, а ковчегом, носителем других программ, включившихся при падении Ирода на Венеру. Кстати, был такой фантаст — Артур Кларк, который удивительным образом предвидел появление в Солнечной системе подобного носителя, хотя он и назвал его Рамой.

— Имя Ирод — ближе к реальности, — пошутил Денис. — Если бы он свалился на Землю, а не на Венеру, мы бы сейчас воевали с монстрами.