К востоку от Берингова пролива - [68]
Вскоре выяснилось, что здесь находится богатейшее из когда-либо открытых в Соединенных Штатах и одно из крупнейших в мире месторождений нефти и газа, способное покрыть десять процентов потребностей страны в жидком и газообразном горючем. Бурились новые скважины, и одновременно решался вопрос: как вывозить нефть из арктической Аляски? Возникали и отклонялись разные проекты перевозки — обычными танкерами, подводными танкерами, по воздуху. Выбор был сделан в пользу постройки через всю Аляску нефтепровода длиной почти в тысячу триста километров — от залива Прадхо до Валдеза, тогда еще небольшого рыбачьего поселка невдалеке от Анкориджа.
Строителей нефтепровода ждали, однако, немалые трудности. На первых же порах выяснилось, что просто на землю трубы класть нельзя — они будут сильно нагреваться (нефть выходит из земных недр горячей), растопят вечную Мерзлоту и утонут в грунте. Другим, даже более важным, препятствием на пути нефтепровода стали многочисленные протесты аляскинцев и судебные иски к нефтяным компаниям.
«Сооружение нефтепровода нанесет природе непоправимый урон, обезобразит ее. Нефтепровод уничтожит большие площади оленьих пастбищ и будет препятствовать миграциям северных оленей. Он создаст угрозу нерестилищам рыб и гнездовьям птиц», — били тревогу и профессиональные ученые-экологи, и натуралисты — любители природы.
Оснований для тревоги было более чем достаточно. Старожилы еще хорошо помнят разгульные орды, нахлынувшие сюда в годы «золотой лихорадки», и, конечно, каждый видит теперь ее следы. Это и безжизненные отвалы, что на десятки километров тянутся вдоль рек и ручьев, и громадные проплешины в лесах — старатели варварски жгли и рубили их. Еще больший ущерб обещало принести строительство нефтепровода. Ведь нефтяные загрязнения губят все живое, а природа Севера освобождается от них очень медленно. Нефтепровод должен пройти в тех местах, где возможны землетрясения, а следовательно, постоянно будет существовать угроза больших аварий и разлива нефти. Вообще добыча нефти — это горящие «факелы», выбросы в воздух сернистого газа, гибель на больших площадях лишайников.
Борьба между компаниями и защитниками природы длилась четыре года. Победили компании, однако лишь после того, как они изрядно потратились на экологические исследования, после того, как в проект строительства были внесены кое-какие изменения. Защитники природы настояли, например, на том, чтобы в районе хребта Брукса трасса трубопровода обошла стороной район гнездования соколов-сапсанов и кречетов. Чтобы сохранить нерестилища чавычи и хариуса на реке Джим, пришлось строить переправу в другом месте, чем предполагалось в первоначальном проекте. Почти половину нефтепровода стали прокладывать над землей на специальных опорах. На путях миграций оленей, наоборот, трубы было решено спрятать в траншее, но предварительно планировалось их искусственное охлаждение.
Мои приезды на Аляску совпали с временем бурного строительства нефтепровода. Уже в 1974 году по его трассе проходила широкая, засыпанная гравием дорога, громоздились штабеля толстых труб, суетились ярко-желтые тракторы, бульдозеры, автокраны. На Аляску в надежде найти здесь работу ехали толпы людей, ими были переполнены аэропорты, морские и железнодорожные вокзалы. Жизнь в штате с каждым днем дорожала. Нефть и нефтепровод были главной темой для местных газет и радио.
Сварка последнего стыка труб закончилась 30 мая 1977 года. Завершилось строительство, стоившее миллиарды долларов. В этот день на торжественной церемонии представители компаний заверяли аляскинцев, что их фирмы обрели наконец «экологическую совесть» и что интересы природы штата им теперь ближе, чем кому бы то ни было. Однако не прошло и двух месяцев, как на нефтепроводе начались пожары, взрывы, разрывы труб. В первое же лето его эксплуатации при авариях погибло несколько рабочих. Черные кляксы разлитой нефти вытравили растительность на больших пространствах тайги и тундры. И это еще не все. Нефтепровод принес на Аляску язвы и многие беды больших американских городов, здесь резко возросли преступность, наркомания.
На Аляску ехали и едут люди.
— Зачем вы приехали? — Еще двадцать — тридцать лет назад на этот вопрос большинство ответило бы: «Заработать». Теперь большинство приехавших скажут: «Подышать свежим воздухом, пожить в тишине, под голубым небом». Свежего воздуха, тишины и голубого неба все больше недостает современным американцам, особенно жителям больших городов, обитателям «каменных джунглей».
Аляску, особенно летом, наводняют туристы, и можно сказать, что «Большая страна» одновременно с нефтяной переживает теперь приступ «туристской лихорадки», хотя, быть может, протекающей не так бурно и болезненно, как предыдущие. Аляска приноравливается к туристам. Главным образом для них устраиваются здесь многочисленные фестивали: «пушной», «крабовый», «ледяной» (каких только нет!), организуются разнообразные зрелища и развлечения.
С Номом, прежде чем я побывал в этом городе, меня познакомили туристские проспекты и путеводители.
«Когда-то это был палаточный лагерь, и его будущее всецело зависело от золота, —
