К вопросу о миражах - [57]

Поблагодарив Голубинского, Женя почти побежал к Стуко-ву, чуть не опрокинув стоящего у двери курсанта.

— Ну что же, Женя, все складывается как нельзя лучше, — сказал Стуков, — что дальше думаешь предпринимать?

— После того как жена Голубинского побывает у Колобко, а я уверен, что так будет, ну не упустит он такой шанс поживиться у директора крупного универмага, на следующий день с самого раннего утра мы с Саниным будем ждать невропатолога в квартире Михаила Матвеевича; с Голубинским все обговорено, он правильно все понимает, — проговорил Женя.

— Ну, хорошо, держи меня в курсе событий, — сказал Стуков.

Через четыре дня позвонил Голубинский и сказал, что его жена была у терапевта, и та ей выписала талон на завтра в шесть вечера к невропатологу.

«Итак, послезавтра все должно решиться, завершается последний акт пьесы», — подумал он.

Женя пригласил в кабинет Санина, и они стали обсуждать свои действия в квартире Голубинского.

— А меня возьмете с собой? — спросил курсант.

— Конечно, но ты в квартиру не пойдешь, а будешь на подстраховке в подъезде, но только этажом выше этой квартиры, — ответил Женя.

Мышко удовлетворенно махнул головой, и глаза его засветились.

Через день в семь часов утра Женя с Сергеем Саниным уже находились в квартире Голубинского в новом кооперативном доме прямо напротив районной поликлиники на Варшавском шоссе. В восемь часов утра хозяева, закрыв дверь, ушли на работу, и они, оставшись вдвоем, осмотрелись в квартире. Квартира была большая, хорошо обставленная, и видно было, что живут в ней состоятельные люди. Особенно их интересовала ванная комната, где по придуманному ими сценарию за батареей были спрятаны ценности. Женя и Сергей зашли на кухню, сели на табуретки и стали ждать посетителя.

Примерно через час они услышали характерный щелчок открывающегося замка двери, они насторожились и приготовились к встрече, Сергей даже достал свой пистолет.

Дверь открылась, и кто-то, войдя в квартиру, быстрыми шагами направился прямиком в ванную комнату. Женя буквально в два прыжка влетел туда и увидел перед собой… среднего роста небритого мужика в стоптанных ботинках, от которого на расстоянии сильно пахло потом. Тот от неожиданности и испуга присел на корточки, округлив на Женю глаза, а подскочивший Санин уже надевал ему на руки наручники.

— Ты кто такой? — закричал Кудрин, сам обалдевший от увиденного.

— Да я ничего, я… я… Толик, — заикаясь проговорил мужик.

— Какой на хрен Толик, ты откуда взялся? — резко спросил Санин.

— Да я ничего, — испуганно сказал мужик, — на улице сейчас ко мне подкатил один амбал и попросил за десять рублей зайти в квартиру и из ванной под батареей достать черную сумку и принести ему.

— А что, он сам не мог прийти, если это его квартира? — проговорил Женя.

— Да он мне, когда давал ключ, сказал, что они с женой в разводе, поэтому не хочет светиться, а только взять свои вещи, и пообещал дать еще десять рублей, — ответил мужик.

— А где он тебя сейчас ждет? — спросил Санин.

— Да здесь, в подъезде, этажом ниже, — ответил он.

В этот момент в квартиру вошел курсант и прямиком вошел в ванную комнату.

— Какого хрена ты пришел? — заорал на него Женя. — Ты же нас засветил.

— Да я же был этажом выше, — пробормотал оторопевший курсант, — и увидел, что в квартиру кто-то зашел, ну и подумал…

Подумал ты… — перебил его Женя. — Теперь ищи ветра в поле…

— Так, — сказал Санин, обращаясь к мужику, — вспоминай, как тот амбал выглядел?

— Да такой здоровый, нос картошкой и с родинкой под глазом, — всхлипывая, пробормотал он.

— Вспоминай, Толик, это в твоих интересах, — проговорил Кудрин, показывая тому свое удостоверение, — ты, наверное, понял, во что вляпался.

— Да куда уж не понять, — ответил мужик, — только больше ничего сказать не могу, я сам в первый раз его видел.

— Ага, и сразу же пошел квартиру бомбить, — проговорил с иронией Санин.

— Да клянусь вам, не знал, ведь он сказал, что это его квартира, — вытирая слезы, пробурчал мужик, — знал бы, никогда не пошел.

— Думай, Толик, что еще заметил у этого амбала, — продолжал настаивать Кудрин, понимая, что только сейчас, по горячим следам, можно выудить у Толика всю нужную информацию.

— Ну, еще у него на руке, когда он давал мне десятку, я увидел наколку солнца с лучами, а на двух пальцах — татуировки перстня с белым крестом внутри, и это все, что могу сказать, — проговорил Толик.

«Где-то я видел такие наколки», — подумал Женя, но ничего сейчас не приходило в голову.

— Ну, все, поехали в контору, там будем дальше разговаривать, — сказал Кудрин, и они направились к выходу, где у подъезда их ждала дежурная оперативная машина.

В управлении их ждала еще одна новость — рано утром у себя в квартире была убита врач Семушкина; соседи, увидев открытую дверь и лежащую на полу коридора женщину без признаков жизни, вызвали милицию.

Санин, как они условились с Женей, отвел Толика в свой кабинет для дальнейшего допроса и попытки составить словесный портрет амбала, а Кудрин направился к начальнику отдела.

По внешнему виду начальника Женя понял, что Стуков не в настроении, и когда он закончил свой доклад, тот несколько минут молчал, скользя недобрым взглядом по своему подчиненному.