К вопросу о миражах - [29]

Полковник вызвал своего сотрудника, приказав тому срочно выехать в МИД на Смоленскую площадь, заехать не с парадной стороны здания, а со двора, и привезти сюда Малеева.

Буквально тут же Строгову доложили, что некий Коллинз, чье имя Кудрин с Волком уже слышали в телефонном докладе по наружному наблюдению, въехал во двор своего посольства.

— Что же они замутили? — тихо проговорил полковник, — видно, начинается какая-то серьезная игра.

Примерно через час в кабинет Строгова вошел невысокий поджарый человек:

— Малеев, Виталий Николаевич, атташе посольства СССР в Великобритании, чем обязан приезду в столь уважаемое ведомство?

— Виталий Николаевич, вы, кажется, завтра уезжаете в Лондон? — спросил Строгов.

— Да, у меня была краткосрочная командировка в Москву, и завтра возвращаюсь на работу, — ответил Малеев.

— Тогда не будем терять времени и перейдем сразу к делу. Вы знаете этого человека? — Строгов протянул дипломату фотографию Войтовича.

— А как же, это Степан, парильщик из Сандунов, я уже несколько лет, как бываю в Москве, хожу к нему. Работу свою он знает, народ к нему в очередь записывается, профессионал, каких мало. А чем, собственно, вызван ваш интерес, с ним что-то произошло? — робко спросил Малеев.

— Да не тот он, за кого себя выдавал, и к тому уже убит, — ответил Строгов. Он вкратце рассказал Малееву то, что было уже известно о Войтовиче. — А вот в связи с его убийством у нас есть к вам некоторые вопросы.

— Так я же не один к нему ходил, там у него народу парилось каждый день уйма, — удрученно сказал Малеев.

— Какие были у вас с ним отношения? — спросил полковник.

— Да, никаких особых и не было, просто парился и все, ну как-то я ему про Темзу рассказывал. Ничего особенного не было, — смутился Малеев.

— А может, Степан вас о чем-то просил или что-то передал вам? — уточнил Строгов.

— Ну, если только мелочь, это несущественно. Когда два дня назад я парился в бане, как всегда, оставил ему бутылку виски, которую всегда ему специально привозил, а он мне подарил для бани настоящую войлочную шапочку в форме буденовки. Как-то я говорил Степану, что у меня на работе нет русской бани, а лишь финская сауна, вот он и подарил мне шапку. Я уже предвкушал зависть коллег, укладывая ее в чемодан, — сказал Малеев.

— А можно сейчас на нее посмотреть? — спросил Строгов.

— Да, только она дома, я же уже сказал, в чемодане.

— Попрошу вас, Виталий Николаевич, сейчас с нашими сотрудниками съездить домой, взять эту шапку и обратно с ней ко мне в кабинет, — быстро сказал Строгов.

Малеев в сопровождении сотрудника покинул кабинета. А уже через час перед Строговым лежала серая шапка для бани в виде буденовки.

— Отдайте ее в лабораторию, — распорядился Строгов, — я на месте.

В это время Малеев находился в другом кабинете, где оперативный сотрудник Строгова документально оформлял его показания. Минут через двадцать в кабинет к полковнику зашли два сотрудника, занимавшихся исследованием шапки.

— Товарищ полковник, — сказал один из подошедших, — в этой шапке аккуратно вшиты пятифунтовые купюры. — И он выложил перед Строговым шапку и пять штук купюр. — Мы срезали шов, они и высыпались, — и он продемонстрировал, как эти купюры размещались в шапке. — Оригинально придумано, — продолжал сотрудник, — а главное, попробуй провезти так фальшивку, ведь это скандал на всю Европу!

— Так вот что они задумали, — проговорил Строгов, — засыпать нашего дипломата с фальшивыми фунтами на британской границе, выдворить из страны, обвинить СССР в организации этого преступления, а там и газеты с телевидением подключатся. Резонанс мог бы быть очень громким.

— Товарищ полковник, — подал голос Кудрин, — а почему именно таким путем, что они там, у себя, не могли сработать фальшивые деньги и подсунуть их? Это же гораздо проще.

— В том-то и весь фокус, что «наши» фальшивки были сделаны немцами мастерски, выявить их несоответствие может лишь экспертиза. Такие деньги один человек или пара кустарей подделать не смогут, тем более сотрудники советского посольства в Великобритании по собственной инициативе. За высоким качеством подделки стоит серьезный уровень организации, который без государственной поддержки со стороны СССР в данном случае невозможен. Попробуй, когда такие деньги обнаружат, докажи, что их провоз случаен, а изготовлены они были пару с лишним десятков лет назад. С таким набором обстоятельств защитить свою репутацию практически невозможно.

Организаторам, знавшим, видимо, о типографии Бернгарда, надо было достать именно его фальшивки вместо простеньких плохих купюр, чтобы заявить, что наша страна ведет нечестную игру и представляет собой угрозу финансовой стабильности Великобритании. Как ни крути, подставляли-то сотрудника посольства, человека не случайного, обладающего статусом неприкосновенности. Это уже дипломатический скандал.

Ну, не могут они опуститься до низкопробных фальшивых денег, им бы не поверили. А тут — такое качество, да еще обнаружить их у нашего дипломата, — закончил описание подтверждающейся версии замысла преступления Строгов.

— Теперь Давыдов-Корбут, — сказал сам себе Строгов и дал указание о немедленном его задержании.