К сердцу Африки - [31]

Очевидно, скоро мы увидим слонов. Вот уже полторы тысячи километров мы следуем за ними по пятам и с каждым днем становимся все более нетерпеливыми. Но и сегодня мы пошли по ложному следу. В этом мы убедились, когда обнаружили, что муравьи строят крыши над своими муравейниками. Значит, скоро будет дождь. Муравьи — прекрасные метеорологи и никогда не ошибаются. Слоны тоже заранее знают, когда пойдет дождь; поэтому их надо искать на возвышенностях, тогда как мы спустились в низину. Но теперь мы изменили направление поисков и стали подниматься в горы.

Мы не знали, куда будет дуть ветер в тот момент, когда мы настигнем слонов: к нам или от нас. Но мы надеялись, что, нам, наконец, повезет. А пока нашей группе ничего другого не оставалось, как идти по следам слонов.

Дня через два мы увидели наше первое стадо. Слоны нас почуяли и быстро исчезли из виду, однако уже через несколько дней мы снова настигли небольшое стадо, и снова слоны убежали от нас.

С тех пор прошло больше недели, но за все это время нам не удалось увидеть ни одного слона. Следы, на которые мы натыкались, были уже старые, и по ним можно было судить, что слоны куда-то спешат. Загадка эта решилась сама собой, когда в один прекрасный день налетел ураган, небо заволокли низкие, свинцовые тучи и хлынул ливень. Как я уже говорил, слоны давно чувствовали приближение бури и торопились укрыться в горах. Мы не были столь предусмотрительными и поняли, что дело плохо, всего за полчаса до того, как началось светопреставление. Сначала наступило зловещее безветрие; температура воздуха поднялась до сорока пяти градусов, а небо стало совсем черным. К счастью, в этот момент мы находились поблизости от нашего лагеря и машин. Сломя голову мы бросились в лагерь, быстро убрали палатки, сели в машины и отправились дальше, стараясь ехать как можно быстрей. Но слишком много времени было потеряно; до ближайшей возвышенности оставался еще целый день пути.

Вскоре нам пришлось остановиться. Ветер надвинулся на нас, как стена. Он срывал листья и цветы, ломал ветви, вырывал с корнем деревья. Когда я вылез из машины, ветер чуть не свалил меня с ног. Земля и небо слились воедино, и могучие смерчи вздымали камни и пыль на двадцать — тридцать метров в высоту.

Однако круглые хижины африканцев, как это ни удивительно, упорно не поддавались неистовому натиску бури: они словно намертво присосались к земле. И лишь те легковерные, что послушались белых и построили себе четырехугольные жилища, остались без крова при первых же порывах ветра.

Потом разверзлись хляби небесные и на землю полились такие потоки воды, что мы чуть не захлебнулись, когда пытались вдохнуть хоть немного воздуха. Дождь шел около четверти часа, может быть полчаса, но за это время здесь выпало больше осадков, чем в Дании за полгода. Дождь кончился так же неожиданно, как и начался, и почки, которые буря не успела сорвать, начали распускаться буквально на глазах.

Но нам было не до почек, ибо машины наши прочно застряли в грязи. Их пришлось разгружать, отцеплять прицепы, рубить ветви и подкладывать их под колеса. Выбравшись из одной лужи, мы тотчас же попадали в другую, а впереди было еще три с половиной километра сплошного болота.

Снова приближается буря. Едва здесь пронесется один ураган, как максимум через сутки налетит второй, потом третий и так до бесконечности.

С каждой минутой у нас остается все меньше шансов на то, чтобы выбраться из этой трясины, так как грунт становится все мягче и мягче. Через каких-нибудь два дня вся местность превратится в одно сплошное бездонное болото. Ни носильщиков, ни проводников подгонять не надо: они работают как звери, ибо знают, что, если нам не удастся выехать на твердый грунт, экспедицию можно будет считать законченной. И едва ли кому-либо доставит удовольствие возвращаться пешком в Форт-Аршамбо, на что уйдет не менее двух месяцев.

Мы срубили несколько сот деревьев и кустов. Вниз мы клали самые толстые ветви, на них укладывали ветви потоньше, а сверху зеленую слоновью траву, похожую на наждачную бумагу.

У нас не было быков, чтобы вытаскивать машины из грязи, и мы могли рассчитывать только на мачете — длинные ножи, которыми рубили лес. Насколько отчаянным было наше положение, я понял только после того, как, к моему крайнему удивлению, за работу взялся даже наш повар Аббах. Я уже говорил, что, купив кремовую дамскую шляпу, он считал ниже своего достоинства заниматься физическим трудом и предпочитал повелевать своими товарищами. Однако в создавшейся критической ситуации он трудился не покладая рук.

Иногда нам удавалось продвинуть наши машины на полметра вперед, иногда они лишь погружались на полметра в грязь.

Наши носильщики и проводники прочесывали все окрестные районы в поисках людей, которые могли бы прийти нам на помощь, но все было тщетно. Это малонаселенная область Африки, и непрошеных гостей она встречает чрезвычайно негостеприимно.

Наконец нам на помощь пришли обитатели одной маленькой деревушки, расположенной очень далеко от того места, где застряли наши машины. Здесь собрались мужчины, женщины и дети, и стальной ритм песни сразу объединил их усилия. И то, что оказалось неподвластно сотням механических лошадиных сил, было совершено силами человеческими.