К пению птиц - [4]

Предметом культа на всю жизнь осталась для меня пальма где-то в районе Гагр, под которой, пока поезд стоял на полустанке, я испытал нечто особенное. Некого было спросить, что бы это значило, а мне было шестнадцать. Поэтому в толковании происшедшего я остановился на честолюбивой мысли, что испытать такое доступно только мне:

— Вас ждут великие дела.

Кто был сказавший — и в качестве ли словесного послания информация дошла до меня — не знаю. Идея Бога была на далекой периферии коммунистически воспитанного сознания, и экстаз замыкался на поисках места среди людей.

При чем тут пальма, я тоже не знаю. Можно только догадываться, что меня вдохновили впервые увиденные скалистые горы в сочетании с морем и выморочно-прекрасным миром еще пустых в начале мая курортов — сказочных дворцов.

Прошла уже целая вечность, я многое увидел и испытал, но иногда мне кажется, что все случавшиеся моменты вдохновения, когда я мог сказать себе, что счастлив, были лишь повторением испытанного под пальмой.

Я вот и пишу — не просто в надежде снова испытать:

— Я пишу в несбыточной надежде сделать так, чтобы счастье стало доступным как, скажем, облака, потому что есть горы, по которым можно к облакам взобраться. И пусть кислород счастья с высотою прибывает.

— Что ты делаешь? — спрашивают у сумасшедшего.

— Пишу себе письмо.

— А что в письме?

— Получу — узнаю.

8. Я — не Кролик, сколько бы Вас ни было, Боги

Разделяю возмущение добравшегося сюда читателя:

— Мне бы твои заботы, — свирепеет он в мой адрес. Однако, на время избавившись от своих забот, не приходилось ли ему понимать, что вот то самое время, когда можно было бы сказать себе «счастлив» — а счастья нет? Так что мешает? Впрочем, я сознаю, что отпущенное мне время для попытки в этом разобраться — подарок Судьбы.

— Спасибо!

Можно ли освободиться от язычества представлений, подразумевающих наличие специальной для каждого Судьбы — и специальных с Ней отношений? О себе сразу скажу:

— Конечно же нет, так устроены мои мысли.

В частности, я далек от наивности разгадать загадку числа Богов. Я вполне готов и к встрече с пришельцами, среди которых вдруг окажутся — как это у Римлян? — и Бог первого крика и Бог, освобождающий душу от тела.

Я готов допустить, что являюсь подопытным кроликом, хотя, если Боги-Пришельцы есть, они не могут не знать, что я не только Кролик, мало того.

— Сейчас, в момент досуга, я выше Вас, Боги, потому что, следя за мной, Вы — на работе, а у меня работы нет.

А как насчет альтернативы единственного Бога, который не может не быть единственным, потому что всеобъемлющ? Сейчас я храбр:

— Для такого Бога меня нет. Поэтому его для меня нет тоже.

Если смотреть на гроздья винограда, то открывается следующая картина: полупрозрачная оболочка ягод, находящихся под солнцем, пропускает часть падающего на них света внутрь. Поэтому ягоды светятся в собственной тени. Виден цвет сока и очертания зернышек.

Может быть самое суть эксперимента состоит в том, чтобы увидеть, как зависит сознание от цвета небес — и от запаха сирени на каждой зараженной планете?

Потому что удалось проникнуть знанием так далеко, как оказалось позволено, и в конце концов ничего не прояснилось. Небеса молчали.

И тогда появилось решение сделать нас, чтобы понять, как возникает сознание — может, что-то и прояснится, ведь вот он, процесс в пробирке.

Появившись, мы стали смотреть на небо — и высмотрели, что Земля круглая и вертится.

Цена оргазму гениальности: Земля вертится, но небеса по-прежнему молчат.

Обоснованное беспокойство: верны ли наши к небесам вопросы?

Вращаясь, круглая Земля в очередной раз заслонила от меня Солнце.

В ее тени небо стало прозрачным и проступили звезды.

Я не смог оставить это чудо без внимания. Я послал соответствующий мысленный сигнал, подняв бокал с сильно охлажденной жидкостью, бывшей когда-то соком винограда.

Поселив в соке маленьких собратьев, мы используем продукты их жизнедеятельности в своих целях. Потребив весь содержащийся в соке сахар, собратья гибнут, но у нас сохраняется рассада их расы — закваска. Мы заразим ею новый сок.

9. Раб светлячка эмоций посылает Сигнал

Этот текст — эксперимент: я не знаю, о чем придется писать дальше, и не думаю, что подумает читатель, потому что на равных правах читателем являюсь и сам.

Точно так же я не думаю, кому посылаю мысленный сигнал — может, просто себе.

В любом случае я раб светлячка эмоций — а это сладкое, сладостное, сладострастное рабство!

10. Между Правдой и Неправдой нет противоречий

Мне приснился сон, как я бегу вдоль стены и хочу докричаться до кого-то, кто по другую сторону — и кого мне так не хватает. Кричать безнадежно, стена толста, и вдруг я слышу с той стороны слабый стук. Я прилипаю к стене, боясь потерять драгоценный контакт — и догадываюсь, что это стучит сердце у меня в висках…

В юности, если было трудно, значит, было еще и нестерпимо одиноко: я мечтал о втором Я.

Наивность мечты теперь понятна: казалось, вот уж кто бы меня понял — а было бы одиночество вдвоем.

— Один ли я?

— Один.

Слова и чувства следуют друг другу, перестукиваясь с разных сторон Стены.

— В этом мире, — сообщаю я себе, — ничто не оставлено без названий.