+ К.М. - [5]

С грохотом падает сверху на стеклянные двери железная штора.

Джим, испуганный, как мышь в мышеловке, отскакивает от стола. Подбегает к двери, хватается руками за железную штору, трясет ее — напрасно! Штора даже не колыхнулась. С искаженным от ужаса лицом сжимает он в отчаянии руки, оглядывается, обводит глазами комнату, ища спасения. В тревоге вытянув голову к двери, Джим прислушивается.

По темному коридору быстро шагает Патрик. На груди у него висит небольшой прожектор. Луч его освещает путь.

Через минуту поднимается железная штора лаборатории и Патрик останавливается на пороге. С поднятыми кулаками он, точно ястреб, вот-вот ринется и разорвет свою жертву.

Несколько секунд в напряженном молчании.

Джим стоит бледный как смерть. А глаза ищут шарики. Это чудесное изобретение — единственный способ спастись…

Некогда раздумывать — прыжок к столу и… исчез, пропал, будто и не было Джима.

Кинулся Патрик к распределительному щиту, переводит рычаг.

Железная штора на двери тихо и неторопливо приходит в движение.

Патрик со злорадной ухмылкой натягивает на голову противогаз. Медленно, не спеша нажимает на рычаг… Из отверстия в потолке лаборатории тяжелыми клубами текут ядовитые газы. Сжимаются цепкие профессорские лапы.

- Мои шарики творят невидимок, но спастись от ядовитых газов… не получится!..

И минуту спустя лаборатория уже тонет в густом темном тумане.

* * *

Глухая ночь. Облака, облака… Они покрыли бескрайнее небо. Ветер гонит их друг на друга, собирает облака в большие отары, словно хочет лавиной обрушить их куда-то вниз.

Вдалеке едва заметной точкой брезжит, близится «Таран». Молнией несется. Страшную казнь уготовил он сердцу белой страны.

«Таран» — это смерть! Смерть капиталу, что спрятался в этом уголке мира, загородившись магнитной броней. «Таран» несет жизнь порабощенным! «Таран» — вперед, в бой!

Карстон и Губер на металлическом экране кабины видят все, над чем пролетает «Таран».

На экране расстилаются мрачные, однообразные просторы.

Дьявольская стена наложила на все грозную печать смерти.

Все дальше и дальше, прорезая густые тучи, несется «Таран». Только по волнам воздуха промелькнет

молнией в облаках и вновь исчезает.

В «Таране» Карстон, управляя аппаратом, сжимает руку Губера.

- Будь начеку! Сейчас войдем в стену.

Черную тьму пронзает электричество. Повсюду молниями вспыхивают световые волны. Электромагнитная стена…

Мгновение — и красно-огненная стрела врезается в середину как вихрь, с грохотом пролетает и… исчезает.

Патрик, уверенный, что ядовитые газы уничтожили в лаборатории невидимку, возвращается к себе в кабинет. Успокоившись, он поворачивает большой рычаг, и — жизнь дворца вновь плывет в обычном русле. Ток течет по проводам и…

Опускается вниз огромный стальной цилиндр, закрывавший своим панцирем дворец.

Постепенно вырисовываются на фоне неба, где уже зреет утро, грозные контуры стальной твердыни; море электричества снова врывается в сумрак рассвета.

Коридоры дворца вновь освещаются бесчисленными лампами и с дверей, грохоча, опадают стальные засовы; двинулись лифты, что остановились было с пассажирами между этажами, встревоженные обитатели перезваниваются по телефону…

Утомленный Патрик почти падает в кресло. Откинувшись назад, вытянув ноги, он закрывает воспаленные глаза.

Проходит минута, медленно поднимаются трепещущие веки, оживает лицо. Но вдруг в глазах вновь загорается тревога.

Взгляд упал на приборы распределительного щита.

Профессор приходит в себя, быстро всем корпусом подается вперед и впивается глазами в циферблаты.

Стрелки датчика электромагнитных молний колеблются.

Взволнованный Патрик вскакивает с кресла. На его рабочем столе экран с панорамой города; еще одно нажатие руки, второе, и на экране — один за другим мелькают заводы белой страны, порты, железнодорожные пути, леса, дороги, а после мертвые плоские степи — границы страны. Еще движение — и на экране — сумрачное небо, предрассветная заря — небо, изрезанное лезвиями прожекторов.

Внезапно лучи их сбегаются палящим шатром — и видит профессор — блестя металлом, мчится «Таран».

Глаза Патрика неотрывно глядят на экран. Пошатываясь, он хватается руками за голову. Искривленные, дрожащие губы едва шепчут:

- Неужели стена погибла?

Торопливо подскакивает Патрик к дивану, стоящему слева, у стенки, с силой проворачивает кольцо… Диван медленно отъезжает в сторону. Стена за ним поднимается, скручивается в трубку, как штора, и снова падает, как только Патрик проходит в открывшийся потайной ход.

— Неужели стена погибла?

Затем в маленькой кабине лифта профессор мчится вверх.

А там, наверху, три железных двери одна за другой послушно открываются, и — перед взволнованным профессором -

Сердце электромагнитной стены.

Сверкающий, блестящий машинный зал. Громадный механизм мертвым ритмичным движением колышет, раскачивает воздух. Роторы электрических машин словно застыли сияющими колесами. Медные трубы желтыми полосами, извиваясь подобно гадюкам, вползают в открытое квадратное отверстие пола. Из отверстия поднимаются на тонких металлических штангах медные шары и металлические круги. Прозрачным мертвенным сиянием струится электричество огромной силы, струится, переливается из кругов на шаре.