К истокам Тихого Дона - [45]
Плохое знание Шолоховым истории России
Увлекаясь переработкой и произвольным изменением первоначального текста, Шолохов допускает серьезные исторические и фактологические ошибки. Эпизод, иллюстрирующий исторический уровень знаний Шолохова, является переложением рассказа атамана Краснова о поездке союзников на царицынский фронт.
В 10 часов утра холодного зимнего дня поезд медленно подходил к станции Чир... На перроне замер... почетный караул... На правом фланге стоял взвод «дедов». Седые бороды по грудь, ...одетых в чистые шинели и увешанных золотыми и серебряными крестами на георгиевских лентах: — за Ловчу, за Плевну, за Геок-Тепе, за Ляоян и Лидиантун... Рядом с ними... взвод «отцов». Это были... «фронтовики»... еще левее был взвод «внуков»... парни 19 и 20 лет.
П.Н.КРАСНОВ (АРР, т.5, с.295; БД, кн.3, с.168)
На станции Чир на перроне в холодное декабрьское утро был выстроен почетный караул... Рядом с седобородыми дедами стояли безусые юнцы, перемеженные чубатыми фронтовиками. У дедов на шинелях блистали золотом и серебром кресты и медали за Ловчу и Плевну, казаки помоложе были густо увешаны крестами, выслуженными за лихие атаки под Геок-Тепе, Лидиантунем...
М.А.ШОЛОХОВ «Тихий Дон» (VI, 11, 371)
Из славных боевых дел казаков-«дедов»
(«...за Ловчу, за Плевну, за Геок-Тепе, за Ляоян и Лидиантун»)
Шолохов выбрасывает упоминание Ляояна, а оставшиеся, разрывая единый ряд, делит пополам между «дедами», у которых
«блистали... кресты... за Ловчу и Плевну»
и
«казаками помоложе»,
которые
«были густо увешаны крестами... за лихие атаки под Геок-Тепе, Лидиантунем...»
Он, видимо, не знает, что штурм туркменской крепости Геок-Тепе имел место примерно за четверть века до Японской войны и «казаки помоложе» никак не могли в нем участвовать.
Похоже, отечественная история — его слабое место! Иначе как бы могли появиться в том же эпизоде в речи Краснова следующие слова:
«Вы видите представителей трех поколений. Эти люди сражались на Балканах, в Японии (!), Австро-Венгрии и Пруссии...»
«Тихий Дон» (V1, 11, 371)
В этих отрывках просматривается, с одной стороны, небрежное отношение к тексту первоисточника, отсутствие представления о событиях, переписанных из воспоминаний путем механического слияния и разделения заимствуемых эпизодов, а с другой стороны, складывается впечатление о явной отчужденности, удаленности Шолохова и от самих описываемых им донских событий, и от содержания казачьей жизни тихого Дона.
Идейная и стилистическая переориентация заимствований
Вполне определенная направленность советской пропаганды 20-х годов прослеживается у Шолохова при замене в заимствованиях однокоренных слов, синонимов, которая меняют при этом смысл, пафос событий.
Из мемуаров Лукомского Шолохов заимствует фрагмент разговора последнего с Корниловым о движении 3 конного корпуса на Петроград. В источнике сказано:
«Чтобы к концу августа его подтянуть к Петрограду». Шолохов изменяет лишь приставку, у него получается: «чтобы к концу августа стянуть его к Петрограду».
Во-первых, эти два слова в военной стратегии имеют различное значение. Во-вторых, столь широко употребимый в советской исторической литературе и учебниках по периоду гражданской войны термин «стянули» — своего рода штамп для характеристики действий белых армий: стянули кольцо фронтов, стянули войска и проч. Подтягивание частей, присылка добровольцев на фронт — это относится скорее к стратегическим замыслам «своих», красных.
Заимствуя из «Очерков русской смуты» Деникина эпизод ухода генералов из Быховской тюрьмы на Дон в 1917г., Шолохов вместо «Между Могилевым и Быховым мечутся автомобили наших доброжелателей из офицерского комитета и казачьего союза» напишет так:
«Между Могилевым и Быховым сновали автомобили доброжелателей Корнилова».
На первый план как бы выпячивается что-то нехорошее в действиях доброжелателей Корнилова. Сравним:
«мечутся автомобили» — беспокойство, желание деятельности в непосредственно описываемое и переживаемое время. И «сновали автомобили»...
Отрывок с письмом Корнилова Духонину вновь возвращает нас к проблеме изучения «однокоренной» замены. Деникин пишет:
«письмо...привожу в подробном извлечении и с пометками Духонина, рисующим взгляд ставки на тогдашнее положение...»
В «Тихом Доне» мы встретим следующую фразу:
«Заметки Духонина на полях письма — яркое свидетельство того, как бессильна была ставка, к тому времени фактически уже утратившая всякую власть над армией, доживавшая в прострации последние дни».
Заметки — в данном контексте неудачный термин и может означать лишь законченное отдельное произведение. Данные на полях письма (отдельно от основного текста), они не смогли бы стать столь ярким «свидетельством бессилия ставки», каким рисует нам его Шолохов.
Последний отрывок подводит нас к одному любопытному наблюдению. В шолоховском тексте «ставка» написана со строчной буквы в отличие от прописной в мемуарах Деникина. Такое исправление характерно для всех терминов и названий противостоящих красным армиям сил. Приведем примеры:
Войско Донское
®
донское правительство
Донской Атаман и Кубанский Атаман
Эмма Смит, профессор Оксфордского университета, представляет Шекспира как провокационного и по-прежнему современного драматурга и объясняет, что делает его произведения актуальными по сей день. Каждая глава в книге посвящена отдельной пьесе и рассматривает ее в особом ключе. Самая почитаемая фигура английской классики предстает в новом, удивительно вдохновляющем свете. На русском языке публикуется впервые.
Диссертация американского слависта о комическом в дилогии про НИИЧАВО. Перевод с московского издания 1994 г.
Книга доктора филологических наук профессора И. К. Кузьмичева представляет собой опыт разностороннего изучения знаменитого произведения М. Горького — пьесы «На дне», более ста лет вызывающего споры у нас в стране и за рубежом. Автор стремится проследить судьбу пьесы в жизни, на сцене и в критике на протяжении всей её истории, начиная с 1902 года, а также ответить на вопрос, в чем её актуальность для нашего времени.
Научное издание, созданное словенскими и российскими авторами, знакомит читателя с историей словенской литературы от зарождения письменности до начала XX в. Это первое в отечественной славистике издание, в котором литература Словении представлена как самостоятельный объект анализа. В книге показан путь развития словенской литературы с учетом ее типологических связей с западноевропейскими и славянскими литературами и культурами, представлены важнейшие этапы литературной эволюции: периоды Реформации, Барокко, Нового времени, раскрыты особенности проявления на словенской почве романтизма, реализма, модерна, натурализма, показана динамика синхронизации словенской литературы с общеевропейским литературным движением.