К истокам Тихого Дона - [37]

М.А.ШОЛОХОВ (VI, 14, 375-376)

В 14-й главе шестой части «Тихого Дона» Шолохов поместил ноябрьский эпизод между событиями начала января (2 и 6 числом), привязав его не к первой, а ко второй, декабрьской, миссии генерала Пуля. Таким образом, не просто получилась грубая хронологическая ошибка, но напрямую этой вставкой Шолохов сфальсифицировал описываемые исторические события, придав им произвольную хронологическую последовательность.[40]

В начале января Гундоровский полк находился на совершенно другом участке фронта: он вел ожесточенные бои на севере области в районе Еланского колена, после которых отходил на юг через Усть-Медведицкую. И эти январские бои гундоровцев упомянуты в тексте «Тихого Дона». В один из первых дней прихода красных в хутор братья Мелеховы, стоя возле своего дома, слушают далекую канонаду:

«Слышно было по Дону, как где-то, не ближе Усть-Хоперской, немо гудели орудия...

— Неплохо и там осланивают! Генерал Гусельщиков там с гундоровцами», — говорил Петро...»

(VI, 17, 381-382)

Наличие подобных противоречий заставляет внимательно присмотреться и к упоминаемым в 14-й главе событиям, чтобы проверить их связность и достоверность. Например, приход карательного отряда чеченцев в Каргинскую «в ночь на 4 января». Такой отряд, войскового старшины Романа Лазарева, действительно прибыл в Каргинскую, но случилось это в ночь на 18 января с.ст.[41]

И, наконец, неверно упоминание боя с частями Красной армии в Каргинской на следующий же день после отъезда атамана Краснова из станицы 7 января с.ст. Части Инзенской дивизии, кстати, правильно названные в главах 15-17, вступили в Вешенскую лишь 17 января с.ст., а в Каргинскую — 24 января с.ст.[42]

Таким образом, мы наблюдаем удивительную картину полного распада хронологии в тех местах, где заимствованные красновские эпизоды соединяются с основным текстом шестой части «Тихого Дона»!

Здесь уместно сказать несколько слов о хронологии первых глав шестой части в целом. Изучение датировки разных событий позволило прийти к следующим выводам:

— все даты основного текста (в котором отсутствуют заимствования) даны по старому стилю;

— все даты во фрагментах, взятых из воспоминаний Краснова, в первоначальных редакциях романа (довоенных) даны тоже по старому стилю и полностью совпадают с датами первоисточника;

— в издании «Тихого Дона» 1953г. (М., «Художественная литература») и в последующих, вопреки авторской сноске

«С введением советской властью нового стиля — 14 февраля 1918 года — последующие даты в романе даны по новому стилю»

(V, 18, 271)

лишь немногие из них переведены на новый стиль.

В первых 15 главах шестой части романа это коснулось лишь нескольких эпизодов, причем только тех, которые были заимствованы у Краснова. Все события основного текста и большинство в заимствованных эпизодах так и остались датированы без каких-либо изменений по старому стилю.

Резюмируя, можно отметить, что изучение хронологии первых глав шестой части показывает следующее. Включение в основной текст отрывков из воспоминаний Краснова идет с сохранением их хронологии без каких-либо изменений или дополнительных замечаний и ссылок. Соединение заимствований с текстом часто происходит механически, путем совмещения разнородных фрагментов с зачастую недостоверной или противоречащей друг другу датировкой событий. Отметим и то, что все даты событий после прихода на хутор частей Красной армии вплоть до начала восстания также даны по старому стилю.

«Раздвоения» текста

Обращает на себя внимание деталь, повторяющаяся время от времени: одно и то же событие, наименование, обстоятельство в разных местах текста упоминается, трактуется совершенно по-разному. Вот один из таких случаев — упоминание командира 28-го Верхне-Донского полка:

«После первого же перехода ночью возле слободы Солонки командир полка, войсковой старшина Филиппов, с большинством офицерского состава, отбился от полка и на рассвете пристал к отступавшей, потрепанной в боях бригаде графа Мольера».

(VI, 11, 370)

На той же странице встречается фамилия командира 36-го полка:

 «Я — командир Тридцать шестого полка, войсковой старшина Наумов».

 (там же).

Однако уже в следующей главе Шолохов умудряется спутать этих двух персонажей:

«Когда под слободой Солонкой Наумов увел офицеров <28-го полка> Петр остался».

(VI, 12, 372)

Такая же «двойственность» обнаруживается в названии широко известного в то время одного из самых неустрашимых и доблестных полков Донской армии, Гундоровского. В 14-й главе шестой части «Тихого Дона» мы встречаем его во фрагменте, заимствованном у Краснова:

«...был устроен смотр... Гундоровскому георгиевскому полку».

(VI, 14, 375)

А в другом месте, в 57-й главе, в отрывке, также взятом у Краснова, стоит уже иное название. Следующая красновская фраза:

«испытанные в боях войска (в том числе и Гундоровский георгиевский полк)»[43]

превратилась у Шолохова в нечто совсем иное:

«... испытанные низовские полки: Гундоровский, Георгиевский и другие».

(VI, 57, 473)

Излишне говорить, что никакого отдельного Георгиевского полка в Донской армии никогда не существовало, поскольку в русской армии это слово означало лишь факт награждения данного полка Георгиевским знаменем за бесстрашие и совершенные боевые подвиги. Появление «Георгиевского» полка на страницах «Тихого Дона» обязано лишь небрежности и равнодушию Шолохова к содержанию и достоверности создаваемого им текста, даже в тех случаях, когда работа была связана с простой перепиской заимствуемого.