К чему приводит ИДЕАЛИЗМ, или Любовь к стране ВЕЧНОЗЕЛЁНЫХ ПОМИДОРОВ - [9]
И вот всё то, что произошло дальше, происходило, во-первых, одномоментно, а во-вторых, в течение того времени, пока звучала фраза, произносимая в этот временной отрезок нашим капитаном.
— Тащ, старший литант, — в голосе капитана был ледяной металл и строгая командирская интонация, — потрудитесь соблюдать устав. Перед вами старший по званию. Вас!? Что!? Ничему!? Не!? Учили!? Кр-у-у-гом!!!
А ворота были открыты, поскольку у наряда на КПП отвисли челюсти. Чтобы так кто-то мог себе позволить разговаривать с их начальником, с их комендантом!!! Ну, благо бы полковник, какой из московских паркетных, а тут капитанишко периферийный.
И вот пока это звучало, нас приподняло и вынесло за ворота пункта. Причём Коля оказался в середине строя. Его фуражка у кого-то в руках, а на Колины плечи была накинута чья-то куртка. И несло нас так до угла, где только мы и отдышались. Через пару минут подъехал наш автобус и мы, загрузившись, поехали, как кто-то пошутил «на дембель».
В общем-то, к слову сказать, этот паркетный халдей-старлей, мог и подгадить здорово нашему капитану, но была одна деталь. Нам Коля её поведал, пока мы его до метро подкидывали.
Был у Кириллыча (это производное от фамилии) орден Ленина. То ли за Анголу, то ли… В общем как сказал Коля, этот старлей очень легко отделался. Поскольку Кириллыча списали из спецназа после ранения. А что такое офицерский спецназ, особенно рассказывать не надо. А если начать, то надо минимум пятитомник писать и всё равно всего туда не уместишь.
Так что, по большому счёту, повезло холёному.
Четыре ночи и три дня
Я по дороге соскочил, практически около самого дома, устав от строго занудливого инструктажа на тему явки 10-го числа. Что взять, в таком состоянии быть и всякое разное, другое.
Угадайте с трёх раз, что я сделал, оказавшись на воле? Правильно, достал мобильник, т. е. 2-копеечную монетку и нырнул в будку телефона автомата…
Первая ночь
Вот вы сейчас что подумали? Да и я-то же самое бы подумал, чего уж тут. Только вот… Одним словом, чтобы долго не объяснять и не расстраиваться… трубку взяла мама. И узнал я, что любимая уехала с друзьями на праздники в какой-то то ли пансионат, то ли… Одним словом — аяй-яй, как расстроится, когда узнает, но куда и что не сказала, типа сама не знаю. Оба-на! Тогда это звучало по-другому, не так прилично, но смысл я передал, а что ещё надо.
Ну, вы же понимаете, 18 лет и практически ещё наивный и недоцелованный мальчишка. Звоню другу. Прошу узнать, что и как. В общем, чтобы эту тему больше не поднимать, скажу сразу… Ничего у нас не вышло и в смысле узнать, где любимая и в смысле потом по жизни. Хотите, верьте, хотите, нет, но больше мы в жизни не встречались никогда. Потом я долго писал ей письма, получал даже, но редко от неё тёплые ответы, но… Не срослось, одним словом. Наверное, не суждено было, хотя я искренне её любил, а может, мне просто так казалось, сейчас разве разберёшься?
Грустно? Тогда было очень.
Доковылял я до дома, а там дядья не разъехались ещё. Усадили меня за стол и снова-здорово.
Пожелания желать и водку пьянствовать. Учитывая предыдущие бурные ночи, вскоре я отрубился и благополучно проспал до самого следующего дня. Так что никакой ночи и не было.
Второй день, вместе с ночью, короче сутки
С утра было Седьмое ноября. Праздник. Очередная годовщина нашей, так сказать, Великой Октябрьской… Это сейчас все, понимаешь, всё знают, а тогда резали колбаску с сырком, да оливье с винегретиком делали. Праздник, и всё тут. А раз праздник, то надо водку пить и холодцом закусывать. Потом можно и на земле валяться. Но всё должно было быть идеологически выдержано, и не расходиться с генеральной линей Партии. Ну да ладно. Оно мне тогда надо было?
Мне надо было думать, как прожить подаренные Родиной дни и ночи, оставшиеся до казармы, чтобы потом, 2 (ДВА!) года, не было мучительно больно за потерянное даром время.
И что было плохо? То, что для всех знакомых и друзей я уже сутки служил в армии. Начал обзванивать народ. Все ахают и радуются. Вопрос у всех один — 9-го на проводы приезжать? Мрак, одним словом. И, что самое весёлое, у всех уже что-то назначено, все куда-то собираются. Все зовут: «Давай с нами!» А основного, нужного варианта, не наклевывается. Ну, не вырисовывается, и всё тут!!! Прямо страшное дело.
В процессе уже ленивого, так на всякий случай, обзвона одноклассников, соединяюсь с одной подружкой. Ну не подружкой, в смысле любви и страсти, а действительно просто были в хороших доверительных отношениях с человеком, причём с ещё дошкольных времён.
«Привет! Привет! Как дела? Да никак! Чё делаешь?»
В результате договариваемся о том, что поедем, погуляем туда-сюда, на праздничную Москву полюбуемся, может посидим где-нибудь.
Вы помните праздничную Москву в середине 70-х? В какую сторону голову не поверни — везде Ильичи. Лозунги. Флаги. Лампочки светятся. Слова торжественные про революцию. Крейсера стреляют. Слава Богу, только на картинках. Как там у Сергея Владимировича было?
Все, что казалось простым, внезапно становится сложным. Любовь обращается в ненависть, а истина – в ложь. И то, что должно было выплыть на поверхность, теперь похоронено глубоко внутри.Это история о первой любви и разбитом сердце, о пережитом насилии и о разрушенном мире, а еще о том, как выжить, черпая силы только в самой себе.Бестселлер The New York Times.
Из чего состоит жизнь молодой девушки, решившей стать стюардессой? Из взлетов и посадок, встреч и расставаний, из калейдоскопа городов и стран, мелькающих за окном иллюминатора.
Эллен хочет исполнить последнюю просьбу своей недавно умершей бабушки – передать так и не отправленное письмо ее возлюбленному из далекой юности. Девушка отправляется в городок Бейкон, штат Мэн – искать таинственного адресата. Постепенно она начинает понимать, как много секретов долгие годы хранила ее любимая бабушка. Какие встречи ожидают Эллен в маленьком тихом городке? И можно ли сквозь призму давно ушедшего прошлого взглянуть по-новому на себя и на свою жизнь?
Самая потаённая, тёмная, закрытая стыдливо от глаз посторонних сторона жизни главенствующая в жизни. Об инстинкте, уступающем по силе разве что инстинкту жизни. С которым жизнь сплошное, увы, далеко не всегда сладкое, но всегда гарантированное мученье. О блуде, страстях, ревности, пороках (пороках? Ха-Ха!) – покажите хоть одну персону не подверженную этим добродетелям. Какого черта!
Представленные рассказы – попытка осмыслить нравственное состояние, разобраться в проблемах современных верующих людей и не только. Быть избранным – вот тот идеал, к которому люди призваны Богом. А удается ли кому-либо соответствовать этому идеалу?За внешне простыми житейскими историями стоит желание разобраться в хитросплетениях человеческой души, найти ответы на волнующие православного человека вопросы. Порой это приводит к неожиданным результатам. Современных праведников можно увидеть в строгих деловых костюмах, а внешне благочестивые люди на поверку не всегда оказываются таковыми.
В жизни издателя Йонатана Н. Грифа не было места случайностям, все шло по четко составленному плану. Поэтому даже первое января не могло послужить препятствием для утренней пробежки. На выходе из парка он обнаруживает на своем велосипеде оставленный кем-то ежедневник, заполненный на целый год вперед. Чтобы найти хозяина, нужно лишь прийти на одну из назначенных встреч! Да и почерк в ежедневнике Йонатану смутно знаком… Что, если сама судьба, росчерк за росчерком, переписала его жизнь?