Изюмка - [27]

Изюмка слез с кип и вошел в комнату. Серый уже перебрался на скамью и сворачивался калачиком.

– А – Изюмка пришел! – обрадовался он. – Вовремя ты! Слышал, как меня костерили? Пропащий я человек, правда?.. Ну да ты, того, не горюй… Ничего… Как-нибудь… – Серый еще раз икнул и добавил жалобно. – А погонят, куда я пойду? Кому я, окромя зверья, нужен?

Изюмка сморщился, налил из чайника воды в стакан, протянул Серому.

– Выпейте, дядь Серый, и ложитесь. Я корма раздам, а уберетесь потом, как проспитесь.

– Спасибо тебе, Изюмка, – проникновенно сказал Серый. – Душевный ты человек. Не то что некоторы-ые-е, – он закончил свои слова долгим зевком и отвернулся к стене.

* * *

«Теперь немного пройти и мы на месте, – сказал Изюмка и искоса поглядел на Илону. – Ты не устала?» – «Нет, что ты! – удивилась Илона. – С чего бы это мне уставать?» – «У тебя на билет деньги есть?» – «Есть. У меня целая трешка есть,» – с гордостью сказала Илона. – «Хорошо. Тогда ты покупай билет, входи и жди меня сразу у входа.» – «А ты?» – «Я пройду в другом месте. Меня без билета пропускают.» – «Это – да!» – уважительно признала Илона.

«А вот это Марика, лосиха. Смотри, смотри, как она уши опускает! Как лопасти у вертолета. У-у, Марика, уши вертолетиком! Смотри, Илона! Это значит – она злится…» – «А почему?» – «Ну, не нравится чего-то… Вон Виньке траву в решетку суют. Ей завидно.» – «Давай и ей дадим.» – «Давай!» – Изюмка и Илона сорвали по пучку осенней рыжей травы, перепрыгнули через низенькую оградку и оба одновременно протянули руки через решетку. Марика недоверчиво фыркнула, повела ноздрями, потом подошла, снисходительно наклонила горбоносую голову… Хруп, хруп, хруп…

«Ой, смотри, жует!» – восхитилась Илона. – «А чего ей еще делать-то? – пожал плечами Изюмка. – Пошли. Пока не заметили,»

Все скамейки делились на «солнечные» и «теневые». Первые стояли на солнце, вторые – в тени. На первых впритык друг к другу сидели бабушки с внуками, молодые мамы с колясками и малышами ползунками, солидные дышащие воздухом пенсионеры. На вторых – редкие влюбленные пары. Илона с Изюмкой сели на пустую «теневую» скамейку и зарыли ноги в опавшие кленовые листья. Листья покрывали землю сплошным ковром и дорожка превратилась в узкую тропинку.

– «Хочешь, я тебе венок сплету?» – спросил Изюмка, кивнув на разноцветные листья. – «Ты? Мне? – удивилась Илона. – А разве мальчики венки плетут?» – «А почему нет? Ты умеешь? – Илона кивнула. – А из кленовых листьев?» – «Нет, из листьев не пробовала!» – «Ну вот я и сплету. Давай листья собирать. Их много надо.»

Они перешли на газон и присели на корточки. Охапка листьев на скамейке быстро росла. – «Все, пожалуй, хватит,» – сказал Изюмка, окинув ее взглядом, и сел рядом. Потом шмыгнул внезапно засопливившимся носом, ширкнул кулаком по верхней губе. – «Ой!» – сказала Илона и внимательно посмотрела на Изюмку. – «Чего?» – встревожился он. – «У тебя кровь из носа идет!» – Изюмка еще раз провел под носом, посмотрел на окровавленные пальцы и смущенно улыбнулся. – «А, это ерунда! – пробормотал он и откинул голову на спинку скамейки. – Не обращай внимания. У меня так часто бывает…» – «Сама знаю, что ерунда, – отрезала Илона. – Но остановить-то надо. У тебя платок есть?» – Изюмка отрицательно покатал голову по спинке скамейки. Илона достала кружевной белый платочек и аккуратно, двумя пальцами окунула его в лужу. Изюмка, искоса наблюдавший за ней, засмеялся…

«И ничего смешного, – проворчала Илона, вытирая кровь с изюмкиного лица. – Ложись лучше на скамейку, вот так. А голову клади мне на колени. А платок вот здесь держи. Минут пять полежишь и все в порядке.» – Изюмка охотно улегся, прижал мокрый платок к переносице, глядел на Илону своими изюмными глазками и блаженно улыбался. Илона не выдержала и тоже расплылась в улыбке. – «Какой ты… – она покрутила в воздухе пальцами, но не нашла слов. – Чтобы кровь не шла каждый день, нужно закаляться. Ты зарядку дома делаешь?» – Изюмка улыбнулся еще шире, а глаза, и так наполовину закрытые платком, стали почти невидны. – «И зря, между прочим, – наставительно сказала Илона. – Очень даже помогает. А особенно холодный душ! – Изюмка поежился. – И нечего тут дергаться. Я сначала тоже знаешь как боялась… А потом ничего, привыкла. Даже приятно. И спать сразу не хочется. А хочется бежать… бежать куда-то… А сначала тоже… мама меня чуть не силой волокла… Илона, надо! Илона, надо!..» – «А можно я тебя Леной буду звать?» – вдруг спросил Изюмка. – «Почему? – удивилась Илона. – Чем тебе „Илона“ не нравится? Нормальное имя, редкое, между прочим. Не то, что „Лена“,» – «Да мне не то, чтобы не нравится, – попытался объяснить Изюмка. – Просто „Илона“ похоже знаешь на что? Ну вот пластмассовая коробочка такая для мыла… Как она открывается…» – Изюмка руками показал, как открывается пластмассовая коробочка. – «А „Лена“ на что?» – «Лена – это ручеек весной из-под снега бежит…» – «Да, – подумав, согласилась Илона. – Похоже. Зови Леной. А тебя как звать?» – «Как хочешь, – улыбнулся Изюмка. – Я к кличке привык.» – «А на что „Изюмка“ похоже?» – «На меня!» – сказал Изюмка и рассмеялся вместе с Илоной.