Извилистый путь - [46]

Но Кривоклык не слушала ее: за спиной дриады стояли пять свинобразов – да не просто каких-нибудь свинобразов. То были терноплет Чугара, вестник смерти Черношип и трое в черных кожаных мундирах – его слуги из племени Мертвой Головы. Один из них тут же вынул из рук Кривоклык боевой топор.

– Ты ведешь это создание в наши священные покои? – низким рокочущим голосом заговорил Черношип.

Кривоклык молчала.

– Должно быть, она предназначена мне в дар? – продолжал Черношип.

Кривоклык молчала.

Тогда Черношип обратился к Дрелле:

– Так ты – мой трофей?

– Нет, – сказала Дрелла. – Я не трофей для свинобраза. Я – Тариндрелла, дриада. Меня привели сюда, чтобы исправить твои злодеяния. Я сомневалась, что такая извращенная магия вправду существует. Но от тебя просто воняет противоестественным. И смертью. Или чем-то еще, даже хуже смерти.

Черношип хмыкнул.

– Я – Черношип, вестник смерти, – сказал он, – и ты мне здесь очень пригодишься. Терноплет, отблагодари предательницу за столь ценный дар.

Чугара произнесла что-то нараспев, и Кривоклык оказалась в окружении терновых кустов. Их ветви сомкнулись, сплелись над ее головой, выпуская острые шипы, тут же вонзившиеся в шкуру, впившиеся в уши. Затем кусты начали уменьшаться, принуждая пленницу сесть, поджать колени к груди, а локти к бокам, и склонить голову. Кусты были не так густы, как те, что составляли стены, и Кривоклык могла смотреть наружу, но не имела возможности сбежать.

Черношип наблюдал за работой Чугары, оскалив зубы в улыбке, точно череп. Поблагодарив терноплета, он повернулся к Дрелле. Той явно было не по себе. Казалось, она на грани слез.

Сделав в сторону дриады мистический жест, Черношип нараспев затянул заклинание.

Лоб Дреллы покрылся капельками пота, но она попыталась ответить на его колдовство храбрым смехом.

– Ты хочешь поработить меня своими заклинаниями, но я неуязвима для твоих противоестественных чар, Черношип, воняющий смертью, – сказала она.

Черношип – в буквальном смысле слова – ощетинился.

– Но очень даже уязвима для стали Мертвой Головы, – прорычал он.

Первый из его слуг взмахнул топором Кривоклык.

Схватив веревку, все так же обвязанную вокруг пояса Дреллы, Черношип подал ее слуге.

– Отведите ее к Груде Костей. Но не убивайте. Она – не для вас. Она – для Хладовея.

Слуга покорно кивнул и, сопровождаемый по сторонам двумя товарищами, повел Дреллу прочь. Дрелла, как обычно, и не думала сопротивляться. Просто пошла, куда ведут.

Черношип, звучно испортив воздух, повернулся к Кривоклык и Чугаре.

– А тебя, Кривоклык, – сказал он с мерзкой улыбкой, – мы оставим здесь. Подумать о своем предательстве.

– Останешься здесь умирать от голода, – добавила Чугара.

После этого оба отвернулись и ушли.

В продолжение этой истории Кривоклык предложила уговор: если четверо путешественников освободят ее, она отведет их к Дрелле и будет драться за ее свободу вместе с ними.

Макасе, как обычно, совсем не хотелось принимать помощь от кого бы то ни было, а уж тем более – от той, что похитила Дреллу. Поначалу девушка склонялась к тому, чтоб положиться на чутье Клока, а Кривоклык оставить гнить в клетке.

Но Клок отрицательно покачал головой.

– Клок больше не чует ничего, кроме смерти.

– Так следуй на запах смерти!

– Запах смерти везде. Со всех сторон.

– Это Черношип, – сказала Кривоклык. – Он отрыгивает смертью. Портит воздух смертью. Смертью для всех. Повсюду.

Пришлось Араму высказать очевидную, но все же необходимую истину:

– Макаса, ты только посмотри, что они с ней сделали. Мне тоже не хочется доверять ей, слово даю! Но без нее нам не обойтись. К тому же, похитителям Дреллы она совсем не друг.

– Она и есть похитительница Дреллы, – шепотом (чтоб не сорваться на крик) ответила Макаса.

– Тогда «новым похитителям Дреллы».

Клок проскользнул обратно ко входу в купол и позаимствовал у спящих часовых два боевых топора. Затем они с Макасой взялись за дело и начали освобождать Кривоклык. Обрубки терновых веток брызнули во все стороны, снова и снова жаля свинобразку. Но Макасу это ничуть не волновало – наоборот, она мрачно улыбнулась от удовольствия.

– Мы уже видели похожие колючки, – сказал Арамар. – В Забытом Городе.

– Да, – не поднимая головы, ответила Кривоклык. – Гордок, король огров, заплатил Чугаре за сооружение тернового купола над детенышами виверны. И я там была – разведчиком в ее почетном карауле.

– А чем Гордок заплатил ей? – спросил Арам.

Заподозрив, что платой мог быть осколок кристалла, он вытащил из-под рубашки отцовский компас и прикрыл сияющую стрелку ладонью. Стрелка все так же указывала на юго-восток, в сторону следующего осколка кристалла (а также в сторону Прибамбасска), но ее сияние сделалось слабее. Кристаллов поблизости не было.

– Рабами для Камер Обреченных, – ответила Кривоклык. – Для Зала Призыва. И, в конце концов, для Груды Костей.

К этому времени Макаса с Клоком успели прорубить терновую клетку. Дыра была маловата для Кривоклык, и Араму подумалось, что Макаса это прекрасно видит. Но он промолчал – только задумался, отчего не может заставить себя смягчить гнев Макасы. И лишь сейчас осознал, что зол на Кривоклык куда сильнее, чем думал.