Известия Ибн Даста о хазарах, буртасах, мадьярах, славянах и руссах - [3]

.

Что же касается до обращения Болгар и до упомянутого Посольства, то дело было, по-видимому, вот как: Из рассказа Ибн-Фодлана ясно ²¹, что отец царя Алмуса был еще язычником. Сам же Алмус был обращен в ислам мусульманами, которые уже находились в Болгарии за долгое время до прибытия посольства; вместе с ним более или менее значительная часть подданных его приняла ислам. Но спустя некоторое время после того, царь почувствовал потребность в более близком знакомстве со сложными религиозными обрядами ислама и вследствие того обратился к халифу с просьбою прислать к нему ученых богословов ²²; притом он не забыл изъявить желание, чтобы халиф прислал к нему и архитекторов для построения крепостей; в этом, может быть, и заключалась главная цель его посольства к халифу. Людей же, способных строить мечети, он требовал, вероятно, потому, что его мечети были равного достоинства с его жилищами, [8] то есть, просто войлочный юрты ²³. Неизвестно, за сколько лет до отправления посольства к халифу царь Алмус принял ислам. Якут говорит, что это было при халифе Муктадир-Биллах (908 — 932 гг.), значит не раньше 909 года ²⁴. Но это известие выписано из вышеприведенного места Масуди, как видно из статьи (***), Боргар, у Якута ²⁵, и не подтвёрждается известиями самого Ибн-Фодлана. У него мы находили заметку, что царь в 922 году быль уже дородным, что указывает на человека лет от 30 до 40, и далее, что у него тогда было уже несколько детей ²⁶. Один из его сыновей совершил — так рассказывает Масуди ²⁷ — еще при упомянутом халифе, следовательно, до 932 года, путешествие в Мекку, во время которого он и посетил Багдад. Сын этот, следовательно, был тогда уже взрослым. Все эти обстоятельства подтверждают предположение, что в 922 году царь Алмус был уже немолодым человеком, а потому очень может быть, что он был мусульманином уже за десять или пятнадцать лет до того времени, и что Ибн-Даста знал о том уже около 912 года.

Нет сомнения, что Ибн-Даста был родом Персиянин, [9] как и видно по его имени ²⁸. Далее нам кажется, что он жил в одной из северных областей Персии, может быть, в Хорасане или Ховарезме. Он говорить, что Мадьяры жили между двумя реками, из которых одна равной величины с Джейгуном (Аму-Дарьей) (см. ниже гл. IV, § 2, стр. 26). Далее Ибн-Даста описывая разные реки, говорить подробно только о притоках реки Джейгуна, между тем как он о притоках других рек не упоминает. Следовательно, он, вероятно, хорошо знал эту реки и, кажется, предполагать знакомство с нею ближайших читателей своей книги. Если предположение, что Ибн-Даста жил в земле Саманидов может считаться верным, то, стало быть, он без труда собрал достоверные известия о народах приволжских и их ближайших соседях, по той причине, что торговые сношения жителей государства Саманидов с упомянутыми выше народами достигали высшей степени развитая именно во время Ибн-Даста.

Подробное описание рукописи, которая содержит в себе сочинение Ибн-Даста, находится во втором томе каталога арабских рукописей британского музея, № 1310, стр. 604 и след.; но так как этот том еще не издан (хотя и напечатан), то я сообщаю здесь это описание в сокращенном виде, при чем кое-что прибавляю от себя.

Рукопись эта писана на бумаге, в четвертую долю малого листа, состоит из 260 листов и, по мнению доктора Piee, автора каталога, принадлежит XIV веку. Я же с своей стороны [10] полагаю, что она моложе и писана в XV или даже XVI веке. Почерк приближается к та'лику (то есть, почерку, употребительному между Персианами). Переписчиком рукописи, по моему мнению, был также Персианин, не всегда понимавший то, что он писал, и вследствие того писавший очень ошибочно, так что поправки текста, сделанный мною (надеюсь, что они верны) стоили мне много труда.

Рукопись по содержанию разделяется на две части, из которых первая и более значительная (листы 1 — 217) содержит в себе много географических, топографических и этнографических сведений, но без плана и без определенного порядка; вторая часть имеет историческое содержание и заключает в себе, отрывочные исторические известия, также без плана и порядка.

Седьмой том сочинения Ибн-Даста, о котором здесь идет речь, начинается некоторыми довольно подробными рассуждениями, составляющими ничто вроде физической географии (листы 1 — 23,b) ²⁹. Потом мы находим несколько слов о Мекке. (лл. 24,а — 26,а) ³⁰ и вслед за тем очень подробное описание каабы (лл. 26,а — 64,b). Лл. 66,а — 88,b содержит в себе подробное описание Медины и знаменитого тамошнего мусульманская храма. Листы 90,а — 95,а: рассуждение автора о [11] чудесах мира и о свойствах стран. На л. 96,а автор говорит о различных мнениях приверженцев различных религий касательно формы земли. Лл. 97.b-103,b: описание Индейского, Персидского, Китайского и Средиземного морей, Океана, и моря Черного, — которое автор верно называет Понтусом, (***), а не Нейтесом, (***), как оно называется обыкновенно Арабами — , и Каспийского ³¹. Лл. 104,а — 111,а: описание 26-ти рек, как-то: Ганга, Инда, Аракса, Кура, Аму-Дарьи и её притоков, общих рек Заб, Хабура, Эвфрата и Тигра, Иордана, Нила и т.д.