Изумрудная долина - [63]

Воин, закончив речь, недвусмысленно взглянул на сидящего напротив него хмурого Энола в возрасте. Тот лишь склонил боле голову, не ответив на молчаливое послание, но был по всему готов к действию, всё ещё размышляя и подбирая момент.

Клодоальд был вне себя от гнева, он бесшумно сжал челюсти, чтобы ни один мускул лица не выдал его. Принц понимал, почему уважаемый воин рискнул пойти против, его брат в плену, а сидящий напротив старый преданный друг отца потерял сына и сейчас мучительно решает, на чьей стороне выступить, на стороне своего господина или своей собственной. Наконец, воин решился:

— Без сомнений, Дхоу людей обязан Нур–нисе и принцессе, в отличие от наших сыновей, ничто не угрожает. Положение её будет достойным дочери Нур–ниса Валдомиэля, племянницы великого кормчего и главы совета. Наши же сыновья останутся на положении рабов в унижении, побоях и тяжком труде. Маловероятно, что после семи лет плена они останутся здоровы и даже живы…

— Но листэ Лиэнело, — с горячностью вмешался в речь принц Трисанто, — как можем мы подвергать благородную Нур–нису такому унижению…

— Нур–ниса–инаят Миериэль добровольно предлагает себя в обмен, — спокойно и твердо прервал его листэ Таболио, — а в этом случае мы можем оговорить особое положение принцессы среди людей, в случае с нашими воинами это невозможно! Мы можем потребовать содержать её в соответствующих званию условиях…

— Откуда вы знаете, что человек согласится на обмен? — вновь вставил слово Трисанто.

На него посмотрели снисходительно, как на Энола, не видящего далее собственного носа, и продолжили разговор. Принц Трисанто обиделся такому явному неуважению и отвернулся, не желая более говорить.

— Пока я отвечаю за успех возвращения крайншена, не допущу подобного обмена, — поставил точку в обсуждении принц Клодоальд и немедленно услышал за спиной голос сестры.

Она все‑таки вмешалась в разговор воинов:

— Нур–ниса–инаят Клодоальд может отказать Нур–нисе в предложении, он может лишить её свободы, поставить стражу возле её покоев, но не имеет права отказать в просьбе известить Дхоу людей о предложении Нур–нисы и передать ответ вождя.

— Да, Нур–ниса–инаят Миериэль, — сквозь зубы процедил принц, — я не могу отказать в подобной просьбе, если она не повредит успеху предприятия!

— Благородные листэ! — обратилась Энола к собранию с гордо поднятой головой. — Ваше мнение?..

— Нет! Нет! Конечно, нет! — послышались дружные ответы.

— …Будет способствовать немедленному возвращению крайншена?

Тут Энолы в каюте задумались, никому не хотелось идти против своего господина, но и глупо в лицо лгать, ведь никто не хотел войны. Они неторопливо кивали головами, медленно, как бы нехотя, соглашаясь: «Будет! Да, будет!».

Принц Клодоальд безмолвно метал яростные молнии, несмотря на власть и влияние, сестра обставила его. И если бы взглядом можно было жечь, от довольной сестренки осталась бы кучка пепла:

— Нур–ниса–инаят Клодоальд, — высокомерно молвила Энола, — прошу вас исполнить мою просьбу!

Глава 19

Для людей в крепости состояние осады переставало быть чем‑то необычным, за последние месяцы их трижды пытались взять с бою, и люди постепенно сживались с неудобствами. Многие, ранее непривычные вещи, такие как ограничение в питании, ежедневные караулы, работа на укреплениях, общая скученность, — сейчас воспринимались без напряжёния. Каждый, памятуя прошлое, знал свои обязанности, без понукания и вопросов шёл и делал требуемое. Войны, офицеры, женщины, даже дети знали место приложения своих рук, не то что безропотно, а без напоминания исполняли дело, порученное возможно ещё в прошлые осады.

За последние пару месяцев были проведены небольшие, но основательные работы по укреплению стен. Сухие парапеты заменили на прочные, сложенные на извести с бойницами и зубцами, что усилило защиту людей на стенах. Были построены дополнительные деревянные наблюдательные вышки и продолжено строительство воротных башен. Впрочем, последние так и оставались в зачаточном состоянии. Поднято несколько десятков тяжких каменных плит, что ненамного усилило оборону. Только по окончании, примерно к концу лета, можно было ожидать серьёзный результат, тем не менее, удалось перекрыть воротные пролёты лесами и уложить своды. Были так же устроены вторые створки внешних ворот, что, несомненно, становилось серьёзным препятствием при прорыве врага.

С новых высоких вышек открывался прекрасный вид на окрестности замка и города. Сейчас практически вся растительность вблизи и внутри была вырублена (по большей части на дрова), не давая укрытия лазутчикам, которых в тревожное время предостаточно. Ярослав лично сам наблюдал как отряды войо, не особо скрываясь, отдыхают на западной опушке леса, а отдельные группы перелазят через стены в город. Вид на очищенные от зеленки прясла городских стен открывался великолепный, не укрыться, но войо и не прятались, демонстративно и неспешно подымаясь на стену по приставным жердям, затем скрывались в лабиринте руин.

— Не таятся! — горячо и возмущённо воскликнул Станислав, глядя в бинокль, как наглые войо, видя, что на них смотрят, показывали языки.