Израильтянка - [56]

Но вот и мастерская сапожника. Она толкнула тяжелую железную дверь и вошла внутрь, держа в руках небольшой сверток. На звук открываемой двери из глубины комнаты вышел старик, посмотрел на вошедшую, узнал и прищурился неодобрительно.

— Дедушка, это вам! — сказала Юлия и протянула пакет.

Старик развернул его. Сверток был слишком плоский, чтобы содержать обувь. Большие русские буквы написаны на коробке… Не найдя очков, он открыл крышку… Пахнуло сладким медом. Это был тульский пряник! Старческие глаза потеплели, и рот беззубо улыбнулся.

— Проходи!

Он завел Юлию внутрь за стойку, усадил на стул и закрыл дверь в мастерскую.

— Бедная девочка, — сказал он и погладил Юлию по голове, окатив запахом кожаной дратвы.

Он задумчиво переставил оторванные подошвы на верстаке, искоса поглядывая на Юлию, потом вздохнул и сел на скамейку напротив нее.

— Несчастная Мириям, — вздохнул он. — Я знал ее мать. Может ли такое произойти? Ведь они обе погибли на этом перекрестке!

Он глубоко вздохнул от тяжести воспоминаний.

— Она была славная девочка, ее мать. Быстрая, резвая… Подметки снашивала вмиг. Она вбегала ко мне, как ветерок, бросала туфельки на верстак и убегала. И забывала закрыть дверь, негодница. Из-за этого у меня болел ревматизм…

Старик, кряхтя, потер спину.

— Она вышла замуж за хорошего парня, родила троих детей. Мириям была последней. С нее все и началось, с последних родов. Я видел ее через окно мастерской, унылую, понурую, проходящую мимо, глядя в землю. Как подменили девочку! Я думаю, это был сглаз. Я даже знаю, чей. Подозреваю. Ее соседка была завистливая. Всегда рассказывала мне гадости про нее. Как будто муж ее бьет. Я знал ее мужа! Он был приличный человек, а та соседка была злая. И туфли у нее рвались спереди в носках; подошва раскрывалась, как жадная пасть. Но я и их чинил в лучшем виде. Так вот, мать-то Мириям тоже погибла не своей смертью, ее сбила машина на том же перекрестке. В тот день она прошла мимо моей мастерской: тихая, печальная, как будто предчувствовала беду… А Мириям была другой: неживой, больной. Видно, потому, что росла без матери. Я плохо ее знал, но тоже вышла замуж, родила детей. Последнего совсем недавно. И надо же, погибла на том же самом месте. Это он!.. — Старик показал пальцем в небо. — Ты тут ни при чем. Но вот, что странно. В течение одной недели Мирьям дважды попала под автомобиль, но в первый раз каким-то чудом не пострадала. «Скорая помощь» отвезла ее в больницу, но в тот же день она вернулась домой. Значит, Элоким спас ее только для того, чтобы она погибла под твоей машиной?

Старик задумался, крутя в пальцах очки, а Юлия была ошеломлена и разочарована. Нет, божьей волей следователя не успокоишь. Жаль, но, видно, и здесь она ошиблась. Не помогли ей сказочки и тульский пряник. Юлия с сожалением посмотрела на старика, шепчущего что-то, глядя в пол, вспоминая красивую и печальную историю матери и дочки, погибших на одном и том же месте по воле провидения.

Однако было и нечто рациональное в рассказе старика — это предыдущее происшествие, когда Мириям «чуть» не погибла под колесами другого автомобиля. Надо срочно поехать в больницу и выяснить, что произошло тогда. Повторная авария — уже неспроста. За этим может стоять либо болезнь, либо…

Старик все еще сидел неподвижно, уставившись в пол. Кажется, он закончил свой рассказ и теперь вспоминает прошлое или молится Богу. Похоже, он рассказал ей все, что знал. Пора уходить. Она поедет сейчас в больницу и узнает, что произошло в тот день, когда Мириям чудом уцелела. Возможно, что это и есть тот долгожданный клубочек. Быстро-быстро покатился он, потянул за собой шелковую нитку. Вот она натянулась, звенит, как струна, зовет за собой в больничный приемный покой. Все, что Юлии нужно узнать, это медицинский диагноз, который поставили тогда.

Юлия вышла из мастерской решительным шагом, оглянулась, вспоминая дорогу в больницу, и вдруг увидела вдалеке следователя Роберта, разговаривающего с незнакомой женщиной. Но ведь Андрей убил его. Она пригляделась внимательнее. Сомнений не было — это Роберт. Жив! Может, ищет ее?.. Бежать!

Юлия повернулась и направилась в противоположную сторону. Она шла спокойно, медленно, как от бешеной собаки, чтобы не привлечь ее внимание и не выдать свой страх. Не оглядываясь, чувствовала, что преследования нет. Сердце колотилось, как безумная белка, ноги подкашивались, в голове мутило. Но вот и спасительный поворот. Юлия свернула за угол, прислонилась к стене, перевела дух. Скорее бы оказаться подальше от этого проклятого места, где одни люди некстати гибнут, а другие нежданно воскресают!

Она побежала по улице, но быстро запыхалась и пошла скорым шагом, что было сил. Не отрываясь, смотрела на дорогу, надеясь поймать такси. Но, как назло, дорога была пустынна. Оглянувшись, она не заметила за собой погони. Кажется, можно успокоиться, замедлить шаг, передохнуть. Юлия прислонилась к дереву, переводя дух. И вдруг кто-то навалился на нее сзади, крепко прижал, защелкнул наручники на руках. Сильные руки повернули ее, провели несколько шагов и втолкнули в машину на заднее сиденье. Только теперь она разглядела напавшего. Это был человек, которого она боялась больше всех на свете — воскресший из мертвых следователь Роберт.