Израиль без обрезания. Роман-путеводитель - [53]
– Как тебе это удалось? – изумился полковник.
Я рассказала в двух словах. Шломо хохотал так, что едва тоже не нахлебался сероводородной водички.
– А ты ведь такая же безбашенная, как и я! – наконец сказал он, вытирая слезы. – Не думал, что у нас такое возможно! Я скажу знакомым офицерам с Маханей Шмоним, чтобы они серьезно занялись внутренней дисциплиной! Это ни в какие ворота не лезет!
– Только не выдавай Соньку! – испугалась я.
– Я еще в жизни никого не выдавал! – подмигнул мне Шломо.
Между тем мальчишки побросали оружие около бассейна и полезли в воду, завозились рядом с нами в воде, как щенки. Шломо нахмурился и по-военному громко и отрывисто что-то им сказал на иврите. Парни как ошпаренные выскочили из воды и схватились за автоматы.
– То-то же, – вздохнул Шломо. – Понаберут детей…
После купания мы пошли в местный ресторанчик. Полковник заказал мне здоровенную рыбу-мушт, которая на тарелке выглядела устрашающе из-за своих колючек.
– Я не буду это есть! – сказала я.
– А я тебе почищу!
Он моментально разделался с этим чудищем. На удивление, у страшной рыбы оказалось нежное, вкусное мясо. Шломо ударил по говядине. Вдруг его лицо исказилось, и он тихо ойкнул, схватившись за щеку.
– Что такое? – насторожилась я.
– Оставлю тебя на минутку! – сказал полковник и удалился из ресторана.
Он все еще держался за щеку, когда вернулся после недолгого отсутствия. Увидев мой обеспокоенный взгляд, Шломо вдруг рассмеялся.
– Все в порядке, не волнуйся. Просто челюсть выпала. Точнее – ее часть.
– Ты шутишь? – Я начала смеяться так, что люди за соседними столиками стали удивленно оглядываться.
– Никак нет! – продолжая ржать, выдавил из себя он. – Просто у меня своих зубов нет. Все при ранении вышибло. Хожу с мостами уже два года. Вот, один отвалился… От избытка чувств, наверное! Вот такой я пылкий любовник!
Я давно так не смеялась. А главное, меня поразила реакция полковника, который практически не смутился и гоготал задиристо вместе со мной.
– Ты был ранен? – просмеявшись, спросила я.
– Да, и не один раз.
– А зубы-то где выбило?
– Тут, неподалеку. Была одна операция, спасали наших заложников, – неожиданно став совершенно серьезным, сказал Шломо. – Пришлось принимать все решения на месте, ждать приказов от политиков было некогда. Никто не хотел брать ответственность на себя. Ребят удалось вытащить. А в мой бронетранспортер прямой наводкой стрельнул один гад… Я видел его через прорезь, но уже ничего нельзя было сделать.
– Сильно ранило? – осторожно спросила я, догадываясь теперь, откуда шрам через все лицо.
– Лицо снесло на хрен. Бровь болталась где-то на уровне рта, щеки оторвало. Но ничего, видишь, все пришили. Стал как новенький. У нас чудесная медицина, а ты говоришь – зубы…
– А что с заложниками?
– Каждый год получаю подарки в день их освобождения. А от военного руководства был серьезный выговор.
Обратно мы ехали молча. Уже стемнело. Я была под таким впечатлением от рассказа Шломо, что даже ничего утешительного сказать не могла. Он после разговора о ранении тоже стал печальным и задумчивым.
– Слушай, – сказала я наконец. – Отсюда до Тель-Авива далеко пилить. Ты посади меня на автобус, а сам поезжай домой. Тебя там ждут, наверное. Ты и так со мной сегодня весь день провозился.
– Всего неделю здесь, а уже говоришь как настоящая израильтянка! – усмехнулся Шломо. – Жители Хайфы годами не бывают в Иерусалиме, поскольку им, видите ли, ехать далеко! Скажи лучше, это был хороший день?
– Очень! – искренне сказала я.
– Вот и замечательно. Ни в какой Тель-Авив ты у меня не поедешь. Я поселю тебя в хорошую гостиницу в Хайфе, на горе Кармель, переночуешь, а дальше – будет видно.
– Но в Тель-Авиве остались мои вещи… – робко сказала я. – Ничего важного, но…
– А вещи я попрошу кого-нибудь забрать с оказией. А возможно, я сам завтра там буду, у нас в штабе совещание намечено.
Тон Шломо не подразумевал дискуссий. Я снова притихла.
Разместив меня в номере небольшого отеля в Хайфе, высоко на горе, полковник задержался в дверях.
– Ну, я поехал.
– Домой?
– Ага, – кивнул он и нахмурился. – Ну, пока…
– Шломо! – остановила его я. – Почему ты приехал ко мне сегодня? Только правду скажи!
– Потому что хотел тебя снова увидеть. И еще… ты извини, я посмотрел твои фото на карте в камере. Там была не только свадьба, видимо, еще съемка предыдущего дня…
– Ах ты… – попыталась разозлиться я.
– Мне просто хотелось узнать о тебе больше. К тому же, прости, я должен был убедиться, что ты не из разведки. Иначе у меня были бы серьезные проблемы.
– Ну и ну! – только и выдавила из себя я.
– И знаешь, мне очень понравилось, как ты снимаешь. На твоих портретах – удивительные лица. Ты занимаешься своим делом! Я думаю, нормальные люди это оценят. Не всю же жизнь тебе моделек снимать!
– Спасибо, – не нашлась что ответить я. Злость как рукой сняло.
– Тогда до завтра. Приеду, как смогу. Позвоню предварительно.
– Хорошо!
– За подругу не волнуйся. Все решим. У меня уже есть план…
Шломо быстро поцеловал меня в щеку и ушел. Я упала на кровать в полном шоке от всего, что так стремительно происходило со мной в последнюю неделю.
Казалось бы, что нового можно увидеть в многократно воспетом на всех языках мира вечном «городе света», великолепном Париже?Русский стрингер Тимофей Бродов, собирая информацию о парижских клошарах, оказывается в совсем другом городе, где видит неожиданную изнанку дворцовой помпезности французской столицы. На его пути встречаются бомжи и проститутки, антиглобалисты и пойстеры, цыгане и арабы, нелегальные иммигранты и жители парижских подземелий…В этой параллельной реальности сны и легенды переплетаются с действительностью, жизнь со смертью, любовь с разлукой, и откуда-то из мраморных лабиринтов Пер-Лашез раздается голос вечного бродяги и бунтаря Джима Моррисона.
Солнечные стрелы – 12 циклов лирических произведений поэтессы. В этих циклах звучат не только любовные напевы – любовь воспевается автором во имя мира и человечности. В циклах нет простых сюжетов, а слог легкий и воздушный. Слова летят, как стрелы. В них нежность, мятеж, тоска.На страницах сборника вас ждут чудеса и таинства, интересные встречи в различных уголках планеты Земля. Вы почувствуете «ветер с океана», узнаете про «перекрестки миров» и «странничество сердца», побываете на острове Крит и на Камчатке, погуляете по улочкам Барселоны и проспектам Петербурга, пройдете сквозь «снега и пески», услышите «Карельские напевы», увидите «Кубинские сны» и будете «румбу жаркую плясать».Особую значимость имеет цикл «Молитва о воине».
Волей судьбы обычный программер Федор оказывается в Индии – непонятной для европейцев, дикой восточной стране. Каждый шаг здесь связан с опасностью, «искателя» поджидают приключения, непредвиденные обстоятельства, обманы и неожиданные открытия. Фальшивые гуру и всевозможные наркотики, продвинутые дауншифтеры и стареющие хиппи, далекое от реальности индийское кино и запредельные чудеса – такова настоящая Индия, которая открывается читателю глазами героя.
В сборник «Яблоко» включены новые лирические стихотворения Натальи Лайдинен. Девять разнообразных тематических циклов собраны в единое целое. Все они раскрывают мир интересов, пристрастий и кругозор поэтессы. Но главная тема — это единственная заповедь природы человеку — любовь. В каждом стихотворении Натальи Лайдинен чувствуется возвышенная душа, концентрация страсти и доброта автора.
В стихах автора – удивительная гармония и взаимопроникновение земного и небесного. Источник вдохновения лирики Натальи Лайдинен – в мифологии и культуре разных стран и народов, ее личный творческий опыт объединяет глубины чувственного, интуитивного и философского осмысления реальности. Взгляд поэтессы на окружающий мир исключительно своеобразен, он открывает совершенно неожиданные пространства для творческого диалога с читателем.
Новая книга стихотворений Натальи Лайдинен «Приметы Времени» наполнена философским и эмоциональным содержанием, продолжает творческие исследования автора о происхождении жизни, развитии человечества, взаимодействии разных цивилизаций. Вместе с тем сборник глубоко лиричен, поэт обращается к темам любви, многообразия мира, «малой Родины», поиска и обретения корней. В этом смысле «Приметы Времени» могут быть истолкованы как вехи на пути не только всемирной истории, но и конкретной женской судьбы.Единство универсального и человеческого начала, насыщенность палитры поэтического текста яркими, необычными образами и символами, простор для интерпретации сюжетов делают читателя равнозначным участником творческого процесса, привлекая его к осмыслению значимых тем, постановке неожиданных вопросов.
Семья — это целый мир, о котором можно слагать мифы, легенды и предания. И вот в одной семье стали появляться на свет невиданные дети. Один за одним. И все — мальчики. Автор на протяжении 15 лет вел дневник наблюдений за этой ячейкой общества. Результатом стал самодлящийся эпос, в котором быль органично переплетается с выдумкой.
Действие романа классика нидерландской литературы В. Ф. Херманса (1921–1995) происходит в мае 1940 г., в первые дни после нападения гитлеровской Германии на Нидерланды. Главный герой – прокурор, его мать – знаменитая оперная певица, брат – художник. С нападением Германии их прежней богемной жизни приходит конец. На совести героя преступление: нечаянное убийство еврейской девочки, бежавшей из Германии и вынужденной скрываться. Благодаря детективной подоплеке книга отличается напряженностью действия, сочетающейся с философскими раздумьями автора.
Жизнь Полины была похожа на сказку: обожаемая работа, родители, любимый мужчина. Но однажды всё рухнуло… Доведенная до отчаяния Полина знакомится на крыше многоэтажки со странным парнем Петей. Он работает в супермаркете, а в свободное время ходит по крышам, уговаривая девушек не совершать страшный поступок. Петя говорит, что земная жизнь временна, и жить нужно так, словно тебе дали роль в театре. Полина восхищается его хладнокровием, но она даже не представляет, кем на самом деле является Петя.
«Неконтролируемая мысль» — это сборник стихотворений и поэм о бытие, жизни и окружающем мире, содержащий в себе 51 поэтическое произведение. В каждом стихотворении заложена частица автора, которая очень точно передает состояние его души в момент написания конкретного стихотворения. Стихотворение — зеркало души, поэтому каждая его строка даёт читателю возможность понять душевное состояние поэта.
О чем этот роман? Казалось бы, это двенадцать не связанных друг с другом рассказов. Или что-то их все же объединяет? Что нас всех объединяет? Нас, русских. Водка? Кровь? Любовь! Вот, что нас всех объединяет. Несмотря на все ужасы, которые происходили в прошлом и, несомненно, произойдут в будущем. И сквозь века и сквозь столетия, одна женщина, певица поет нам эту песню. Я чувствую любовь! Поет она. И значит, любовь есть. Ты чувствуешь любовь, читатель?
События, описанные в повестях «Новомир» и «Звезда моя, вечерница», происходят в сёлах Южного Урала (Оренбуржья) в конце перестройки и начале пресловутых «реформ». Главный персонаж повести «Новомир» — пенсионер, всю жизнь проработавший механизатором, доживающий свой век в полузаброшенной нынешней деревне, но сумевший, несмотря ни на что, сохранить в себе то человеческое, что напрочь утрачено так называемыми новыми русскими. Героиня повести «Звезда моя, вечерница» встречает наконец того единственного, кого не теряла надежды найти, — свою любовь, опору, соратника по жизни, и это во времена очередной русской смуты, обрушения всего, чем жили и на что так надеялись… Новая книга известного российского прозаика, лауреата премий имени И.А. Бунина, Александра Невского, Д.Н. Мамина-Сибиряка и многих других.