Израиль без обрезания. Роман-путеводитель - [21]
– У меня так каждый раз нечто вроде транса бывает, когда я к Стене подхожу, – покачал головой Шмуль. – Необычное состояние!
– Так это не случайность?
– Думай как хочешь… Ты записки не оставляла?
– Нет. Но заметила, что многие пытались оставить, подпрыгивали повыше…
– В основном так поступают туристы. Сами израильтяне нечасто записки в Стене оставляют, – сказал Шмуль.
– А что с этими записками дальше происходит?
– С ними есть особый ритуал! Каждые два года их собирают раввины и хоронят на еврейском кладбище. Выбрасывать их нельзя.
– Скажи, а что за бахрома торчит из-под одежды у религиозных дядечек?
– Ты про цицит, что ли? – рассмеялся гид. – Это важная деталь мужского туалета, она должна быть всегда на виду. Это для того, чтобы религиозные евреи регулярно вспоминали заповеди. Какими узлами цицит вяжут и что при этом с нитями происходит, я тебе точно не скажу, сам не знаю. Это целая наука. Знаю только, что одна нить должна быть особая – окрашенная тхелет. Когда-то очень длинные кисти были у фарисеев. А маленькая шляпка на лбу – это тфилла. Говорят, если у еврея есть цицит на одежде, тфилла на лбу и мезуза на двери – он полностью защищен от прегрешения.
– Ты тоже так думаешь? – подмигнув, спросила я. – Мезуза… Звучит красиво! Мезуза Горгона – отличный псевдоним для начинающей светской львицы! Кстати, что такое мезуза?
– Мезуза – это пергаментный свиток, на котором написаны вручную два особых отрывка из Торы. – Шмуль снова покраснел. – Он сворачивается в футляр и прикрепляется к дверному косяку справа. Его касаются пальцами, а потом их целуют. Даже многие евреи полагают, что футляр – и есть сама мезуза… Кстати, я не думаю, что это панацея от грехов!
– А туристы наши где застряли?
– Все еще в магазине. Затарились хамсами так, будто весь Сургут благословить и осчастливить решили, а теперь золотишко покупают на метраж. Там такие бобины стоят с дешевым золотом. Так бабулька на локоть наматывает – отмеряет, а Рита считает локти и берет! – усмехнулся Шмуль. – Ты сказала, у тебя есть армянская кровь?
– Да.
– Хочешь, провезу тебя через Армянский квартал? – шепнул мне гид, когда туристы загрузились в мини-бус и увлеченно рассматривали покупки. – Нашим-то друзьям все равно, где ехать. А тебе поснимать интересно будет. Да и посмотреть! Я покажу тебе старый армянский патриархат!
– Замечательно! Моя мама будет счастлива, что я тут побывала. А когда армяне появились в Иерусалиме?
– Вообще-то армяне тут появились очень давно, но армянская община сложилась только во времена крестоносцев, вокруг Армянского монастыря, – ответил гид. – Главная армянская святыня здесь – церковь Святого Иакова, построенная в ХI веке на месте более древней.
– А когда армяне вообще приняли христианство? От бабушки я слышала, что они были одними из первых! Это предмет особой национальной гордости!
– Точно. Армяне приняли христианство примерно в 301 году нашей эры, причем все разом. Таким образом, Армения стала первой в мире христианской страной. В 638 году тут был создан армянский патриархат. Смотри. Мы сейчас на Араратской улице!
Мы ехали по узким улочкам Армянского квартала. У меня защемило сердце. В центре Иерусалима оказались места, где все вывески были только на армянском, а на стенах развешаны карты геноцида армян. К своему удивлению, я даже разбирала некоторые слова.
На несколько секунд мне показалось, что я попала в благословенные кварталы Еревана, каким я помнила его еще по детству, – старинные каменные здания, арки, цветы под узкими окошками.
– Лучший фарфор в Иерусалиме – армянский, – начал было Шмуль и мгновенно пожалел об этом.
– Что? – сразу встав в стойку, спросила счастливо отоварившаяся золотишком Рита, мирно жевавшая бутерброд. – А почему мы тогда не останавливаемся?
– Мы вообще-то едем на Виа Долороза и к храму Гроба Господня… у нас уже не так много времени… – пролепетал гид.
– Фарфор надо брать! – тоном, не допускающим возражений, сказала Рита. Наверное, с неменьшей решимостью гангстеры брали какой-нибудь манхэттенский банк.
Шмуль покорно остановил машину на аварийке около одного из армянских магазинчиков.
– У них там что, в Сургуте своего фарфора нет, чтобы отсюда переть? – вздохнул он. – Хорошо, хоть за стоянки в неположенном месте тут не штрафуют, если кто-то в машине сидит.
Пока туристы отоваривались, я поснимала затерянные уголки Армянского квартала. Зашла в несколько лавок, встретила настоящих армян, выросших в Иерусалиме, но сохранивших национальные корни.
– Фамилия моего прадеда – Аветисян! – сказала я.
– Добро пожаловать! А мы – Карапетяны. Наши предки тут живут с 1902 года. Они работали в армянской типографии. Здесь расположено много достопримечательностей, в том числе Ассирийский монастырь, заложенный на месте дома матери апостола Марка – Анны. Согласно преданиям, именно в этот дом пришел святой апостол Петр, выведенный из темницы ангелом. Ты знаешь, что именно в этой церкви находится купель, где была крещена Дева Мария?
– Нет, не слышала никогда!
– То-то же. У нас в квартале много достопримечательностей. Большинство армян депортировались сюда во время геноцида, в начале прошлого века. Тут до сих пор отправляют службы на древнем арамейском языке. Хотя иерусалимские армяне изъясняются в основном на западном диалекте, а мы – на восточном. Западный, конечно, древнее, с добавлением турецких и арабских слов, а восточный – более советский, в нем немало русскостей. Соседи иногда по нескольку раз переспрашивают – тогда мы переходим на иерусалимский диалект армянского.
Волей судьбы обычный программер Федор оказывается в Индии – непонятной для европейцев, дикой восточной стране. Каждый шаг здесь связан с опасностью, «искателя» поджидают приключения, непредвиденные обстоятельства, обманы и неожиданные открытия. Фальшивые гуру и всевозможные наркотики, продвинутые дауншифтеры и стареющие хиппи, далекое от реальности индийское кино и запредельные чудеса – такова настоящая Индия, которая открывается читателю глазами героя.
В стихах автора – удивительная гармония и взаимопроникновение земного и небесного. Источник вдохновения лирики Натальи Лайдинен – в мифологии и культуре разных стран и народов, ее личный творческий опыт объединяет глубины чувственного, интуитивного и философского осмысления реальности. Взгляд поэтессы на окружающий мир исключительно своеобразен, он открывает совершенно неожиданные пространства для творческого диалога с читателем.
Казалось бы, что нового можно увидеть в многократно воспетом на всех языках мира вечном «городе света», великолепном Париже?Русский стрингер Тимофей Бродов, собирая информацию о парижских клошарах, оказывается в совсем другом городе, где видит неожиданную изнанку дворцовой помпезности французской столицы. На его пути встречаются бомжи и проститутки, антиглобалисты и пойстеры, цыгане и арабы, нелегальные иммигранты и жители парижских подземелий…В этой параллельной реальности сны и легенды переплетаются с действительностью, жизнь со смертью, любовь с разлукой, и откуда-то из мраморных лабиринтов Пер-Лашез раздается голос вечного бродяги и бунтаря Джима Моррисона.
Солнечные стрелы – 12 циклов лирических произведений поэтессы. В этих циклах звучат не только любовные напевы – любовь воспевается автором во имя мира и человечности. В циклах нет простых сюжетов, а слог легкий и воздушный. Слова летят, как стрелы. В них нежность, мятеж, тоска.На страницах сборника вас ждут чудеса и таинства, интересные встречи в различных уголках планеты Земля. Вы почувствуете «ветер с океана», узнаете про «перекрестки миров» и «странничество сердца», побываете на острове Крит и на Камчатке, погуляете по улочкам Барселоны и проспектам Петербурга, пройдете сквозь «снега и пески», услышите «Карельские напевы», увидите «Кубинские сны» и будете «румбу жаркую плясать».Особую значимость имеет цикл «Молитва о воине».
Новая книга стихотворений Натальи Лайдинен «Приметы Времени» наполнена философским и эмоциональным содержанием, продолжает творческие исследования автора о происхождении жизни, развитии человечества, взаимодействии разных цивилизаций. Вместе с тем сборник глубоко лиричен, поэт обращается к темам любви, многообразия мира, «малой Родины», поиска и обретения корней. В этом смысле «Приметы Времени» могут быть истолкованы как вехи на пути не только всемирной истории, но и конкретной женской судьбы.Единство универсального и человеческого начала, насыщенность палитры поэтического текста яркими, необычными образами и символами, простор для интерпретации сюжетов делают читателя равнозначным участником творческого процесса, привлекая его к осмыслению значимых тем, постановке неожиданных вопросов.
В сборник «Яблоко» включены новые лирические стихотворения Натальи Лайдинен. Девять разнообразных тематических циклов собраны в единое целое. Все они раскрывают мир интересов, пристрастий и кругозор поэтессы. Но главная тема — это единственная заповедь природы человеку — любовь. В каждом стихотворении Натальи Лайдинен чувствуется возвышенная душа, концентрация страсти и доброта автора.
Место действия новой книги Тимура Пулатова — сегодняшний Узбекистан с его большими и малыми городами, пестрой мозаикой кишлаков, степей, пустынь и моря. Роман «Жизнеописание строптивого бухарца», давший название всей книге, — роман воспитания, рождения и становления человеческого в человеке. Исследуя, жизнь героя, автор показывает процесс становления личности которая ощущает свое глубокое родство со всем вокруг и своим народом, Родиной. В книгу включен также ряд рассказов и короткие повести–притчи: «Второе путешествие Каипа», «Владения» и «Завсегдатай».
Благодаря собственной глупости и неосторожности охотник Блэйк по кличке Доброхот попадает в передрягу и оказывается втянут в противостояние могущественных лесных ведьм и кровожадных оборотней. У тех и других свои виды на "гостя". И те, и другие жаждут использовать его для достижения личных целей. И единственный, в чьих силах помочь охотнику, указав выход из гибельного тупика, - это его собственный Внутренний Голос.
Когда коварный барон Бальдрик задумывал план государственного переворота, намереваясь жениться на юной принцессе Клементине и занять трон её отца, он и помыслить не мог, что у заговора найдётся свидетель, который даст себе зарок предотвратить злодеяние. Однако сможет ли этот таинственный герой сдержать обещание, учитывая, что он... всего лишь бессловесное дерево? (Входит в цикл "Сказки Невидимок")
Героиня книги снимает дом в сельской местности, чтобы провести там отпуск вместе с маленькой дочкой. Однако вокруг них сразу же начинают происходить странные и загадочные события. Предполагаемая идиллия оборачивается кошмаром. В этой истории много невероятного, непостижимого и недосказанного, как в лучших латиноамериканских романах, где фантастика накрепко сплавляется с реальностью, почти не оставляя зазора для проверки здравым смыслом и житейской логикой. Автор с потрясающим мастерством сочетает тонкий психологический анализ с предельным эмоциональным напряжением, но не спешит дать ответы на главные вопросы.
Удивительная завораживающая и драматическая история одной семьи: бабушки, матери, отца, взрослой дочери, старшего сына и маленького мальчика. Все эти люди живут в подвале, лица взрослых изуродованы огнем при пожаре. А дочь и вовсе носит маску, чтобы скрыть черты, способные вызывать ужас даже у родных. Запертая в подвале семья вроде бы по-своему счастлива, но жизнь их отравляет тайна, которую взрослые хранят уже много лет. Постепенно у мальчика пробуждается желание выбраться из подвала, увидеть жизнь снаружи, тот огромный мир, где живут светлячки, о которых он знает из книг.
Посреди песенно-голубого Дуная, превратившегося ныне в «сточную канаву Европы», сел на мель теплоход с советскими туристами. И прежде чем ему снова удалось тронуться в путь, на борту разыгралось действие, которое в одинаковой степени можно назвать и драмой, и комедией. Об этом повесть «Немного смешно и довольно грустно». В другой повести — «Грация, или Период полураспада» автор обращается к жаркому лету 1986 года, когда еще не осознанная до конца чернобыльская трагедия уже влилась в судьбы людей. Кроме этих двух повестей, в сборник вошли рассказы, которые «смотрят» в наше, время с тревогой и улыбкой, иногда с вопросом и часто — с надеждой.