Израиль без обрезания. Роман-путеводитель - [22]

Шрифт
Интервал

В небольшой мастерской сидели несколько пожилых женщин и вдохновенно раскрашивали эмали. «Мир вашему дому» – прочитала я на армянском по слогам. И вдруг подумала: а почему всю жизнь я считала, что мое призвание – модная съемка для глянца в Москве, если в мире столько восхитительных мест и лиц?…

* * *

– Мы входим в город через Львиные ворота, – сказал Шмуль. – Налево – мечеть Аль-Акса, священное для мусульман место, поэтому арабов тут всегда много. Внутрь пускают только мусульман, но даже их проверяют на знание двух сур Корана.

– Еще нам только этих хасидов-террористов не хватало! – поджала губки Тамара Ивановна.

– Не хасидов, а шахидов, мама! – смущенно поправил тещу очкастый Сергей.

– Да какая разница! Все головорезы! – со знанием дела отрезала Рита.

– А почему ворота – Львиные? – спросила я. – При чем тут львы и Иерусалим? В Венеции со Святым Марком и крылатым львом еще понятно…

– Ну, начнем с того, что и в Израиле до конца IX века настоящие львы водились, пока их люди не истребили. А вообще лев – символ колена Иегуды и царского дома Давида. Кроме того, лев – знак летнего месяца ав, в котором были разрушены оба Храма. Поэтому и Мессию ждут именно девятого ава, в тот же день, когда произошли оба разрушения. Почти два тысячелетия лев был также символом императоров Эфиопии, род которых берет начало от царя Соломона, сына царя Давида… Ты знаешь почему?

– Нет!

– Однажды царь Соломон встречался с царицей Савской. Она была очень хороша собой, умна и неприступна. Но царь Соломон был хитрей! Он пригласил царицу Савскую к себе в спальню и сказал, что овладеет ею, если она попросит что-то из вещей и предметов, ему принадлежащих. Их трапеза затянулась за полночь. Блюда были острыми, и царица… попросила у Соломона стакан воды. Уехала обратно она уже беременной. Так, по легенде, появились эфиопы, дети царицы Савской. Они необыкновенно гордятся своим происхождением от самого царя Соломона!

– Да что вы про львов и царей заладили! Мы уже выходим на Крестный путь Господа нашего Иисуса Христа или еще нет? – раздраженно спросила между тем Рита, и ее лицо приняло сосредоточенно-скорбное выражение.

– Да, мы пройдем по Виа Долороза одну за другой так называемые стоянки, связанные с различными вехами на пути Иисуса к распятию, зафиксированными в Библии, – сказал Шмуль. – Ближайшая к нам стоянка – Литостратус, где происходил суд над Иисусом и его бичевание. Двор или площадь, где происходил суд, был покрыт камнями, отсюда название – Литостратус. Здесь сейчас находится католический монастырь сестер Циона.

– А Спаситель что, к распятию прямо по этой улице шел? – спросила любопытная Тамара Ивановна.

– Виа Долороза – это не улица, это путь. Идентификация этого пути проводилась в XVI веке францисканскими монахами по тем улицам, которые существовали в то время и не совпадали с улицами города времен римского владычества. До прихода францисканцев никаких попыток отождествить Крестный путь с современной иерусалимской топографией не делалось. Некатолические конфессии не делают этого до сих пор. Православная церковь лишь частично признает ныне существующую Виа Долороза. Он ведет по нескольким улочкам и переулкам от места, где находилась резиденция Понтия Пилата, и приводит к храму Гроба Господня, – терпеливо ответил гид.

– А разве святые места находятся не в собственности государства, не являются неприкосновенными музейными памятниками? – изумился вслух тихий Сергей.

– Нет, представьте себе! – улыбнулся Шмуль. – Они выкуплены разными конфессиями и религиозными организациями. Их, в принципе, в любое время можно перекупить и перепродать… К тому же местонахождение тех или иных стоянок все время оспаривается разными церквами!

– Уму непостижимо! – пробормотал Сергей.

– Русские паломники всегда пользовались здесь особыми правами и льготами, – сказал Шмуль. – Когда за паломничество взимала дань турецкая администрация, русские паломники от нее освобождались, поскольку русский царь присылал богатые дары в виде мехов, икон, богослужебных книг, предметов церковной утвари. А в 1847 году на Святой земле была открыта русская духовная миссия!

– А какие-то известные персоны из царской семьи в Иерусалим приезжали? – снова спросил Сергей, явно заинтересовавшись темой.

– Да, ваш тезка великий князь Сергей Александрович посвятил много времени тому, чтобы доказать, на каком именно месте находится Голгофа. Сейчас существует Александровское подворье, где можно увидеть в оригинале картину Репина «Голова Христа» и множество других даров.

На каждой стоянке Рита вставала на колени, истово крестилась и доставала из сумки перетянутую резинкой массивную пачку долларов, из которой, послюнявив палец, делала щедрые пожертвования.

Я немного оторвалась от экскурсии и фотографировала неповторимые иерусалимские уголки, лица прохожих и паломников. Сюрпризом для меня стало, когда Виа Долороза вдруг неожиданно превратилась в настоящий арабский базар с прилавками, шмотками, пряностями и дешевыми украшениями.

– Тут можно купить все, даже оружие, не говоря о наркотиках! – шепнул экскурсовод.

Это было похоже на правду. То и дело мы останавливались около магазинчиков, и Рита с мамой прикупали сувениры. Несчастный Сергей с грудой пакетов и пакетиков напоминал навьюченных осликов, которые то и дело тормозили движение.


Еще от автора Наталья Валерьевна Лайдинен
Индия глазами русского Шивы

Волей судьбы обычный программер Федор оказывается в Индии – непонятной для европейцев, дикой восточной стране. Каждый шаг здесь связан с опасностью, «искателя» поджидают приключения, непредвиденные обстоятельства, обманы и неожиданные открытия. Фальшивые гуру и всевозможные наркотики, продвинутые дауншифтеры и стареющие хиппи, далекое от реальности индийское кино и запредельные чудеса – такова настоящая Индия, которая открывается читателю глазами героя.


Излучение Любви

В стихах автора – удивительная гармония и взаимопроникновение земного и небесного. Источник вдохновения лирики Натальи Лайдинен – в мифологии и культуре разных стран и народов, ее личный творческий опыт объединяет глубины чувственного, интуитивного и философского осмысления реальности. Взгляд поэтессы на окружающий мир исключительно своеобразен, он открывает совершенно неожиданные пространства для творческого диалога с читателем.


Другой Париж: изнанка города

Казалось бы, что нового можно увидеть в многократно воспетом на всех языках мира вечном «городе света», великолепном Париже?Русский стрингер Тимофей Бродов, собирая информацию о парижских клошарах, оказывается в совсем другом городе, где видит неожиданную изнанку дворцовой помпезности французской столицы. На его пути встречаются бомжи и проститутки, антиглобалисты и пойстеры, цыгане и арабы, нелегальные иммигранты и жители парижских подземелий…В этой параллельной реальности сны и легенды переплетаются с действительностью, жизнь со смертью, любовь с разлукой, и откуда-то из мраморных лабиринтов Пер-Лашез раздается голос вечного бродяги и бунтаря Джима Моррисона.


Солнечные стрелы

Солнечные стрелы – 12 циклов лирических произведений поэтессы. В этих циклах звучат не только любовные напевы – любовь воспевается автором во имя мира и человечности. В циклах нет простых сюжетов, а слог легкий и воздушный. Слова летят, как стрелы. В них нежность, мятеж, тоска.На страницах сборника вас ждут чудеса и таинства, интересные встречи в различных уголках планеты Земля. Вы почувствуете «ветер с океана», узнаете про «перекрестки миров» и «странничество сердца», побываете на острове Крит и на Камчатке, погуляете по улочкам Барселоны и проспектам Петербурга, пройдете сквозь «снега и пески», услышите «Карельские напевы», увидите «Кубинские сны» и будете «румбу жаркую плясать».Особую значимость имеет цикл «Молитва о воине».


Приметы Времени

Новая книга стихотворений Натальи Лайдинен «Приметы Времени» наполнена философским и эмоциональным содержанием, продолжает творческие исследования автора о происхождении жизни, развитии человечества, взаимодействии разных цивилизаций. Вместе с тем сборник глубоко лиричен, поэт обращается к темам любви, многообразия мира, «малой Родины», поиска и обретения корней. В этом смысле «Приметы Времени» могут быть истолкованы как вехи на пути не только всемирной истории, но и конкретной женской судьбы.Единство универсального и человеческого начала, насыщенность палитры поэтического текста яркими, необычными образами и символами, простор для интерпретации сюжетов делают читателя равнозначным участником творческого процесса, привлекая его к осмыслению значимых тем, постановке неожиданных вопросов.


Яблоко

В сборник «Яблоко» включены новые лирические стихотворения Натальи Лайдинен. Девять разнообразных тематических циклов собраны в единое целое. Все они раскрывают мир интересов, пристрастий и кругозор поэтессы. Но главная тема — это единственная заповедь природы человеку — любовь. В каждом стихотворении Натальи Лайдинен чувствуется возвышенная душа, концентрация страсти и доброта автора.


Рекомендуем почитать
Жизнеописание строптивого бухарца

Место действия новой книги Тимура Пулатова — сегодняшний Узбекистан с его большими и малыми городами, пестрой мозаикой кишлаков, степей, пустынь и моря. Роман «Жизнеописание строптивого бухарца», давший название всей книге, — роман воспитания, рождения и становления человеческого в человеке. Исследуя, жизнь героя, автор показывает процесс становления личности которая ощущает свое глубокое родство со всем вокруг и своим народом, Родиной. В книгу включен также ряд рассказов и короткие повести–притчи: «Второе путешествие Каипа», «Владения» и «Завсегдатай».


Внутренний Голос

Благодаря собственной глупости и неосторожности охотник Блэйк по кличке Доброхот попадает в передрягу и оказывается втянут в противостояние могущественных лесных ведьм и кровожадных оборотней. У тех и других свои виды на "гостя". И те, и другие жаждут использовать его для достижения личных целей. И единственный, в чьих силах помочь охотнику, указав выход из гибельного тупика, - это его собственный Внутренний Голос.


Повесть Волшебного Дуба

Когда коварный барон Бальдрик задумывал план государственного переворота, намереваясь жениться на юной принцессе Клементине и занять трон её отца, он и помыслить не мог, что у заговора найдётся свидетель, который даст себе зарок предотвратить злодеяние. Однако сможет ли этот таинственный герой сдержать обещание, учитывая, что он... всего лишь бессловесное дерево? (Входит в цикл "Сказки Невидимок")


Дистанция спасения

Героиня книги снимает дом в сельской местности, чтобы провести там отпуск вместе с маленькой дочкой. Однако вокруг них сразу же начинают происходить странные и загадочные события. Предполагаемая идиллия оборачивается кошмаром. В этой истории много невероятного, непостижимого и недосказанного, как в лучших латиноамериканских романах, где фантастика накрепко сплавляется с реальностью, почти не оставляя зазора для проверки здравым смыслом и житейской логикой. Автор с потрясающим мастерством сочетает тонкий психологический анализ с предельным эмоциональным напряжением, но не спешит дать ответы на главные вопросы.


Огоньки светлячков

Удивительная завораживающая и драматическая история одной семьи: бабушки, матери, отца, взрослой дочери, старшего сына и маленького мальчика. Все эти люди живут в подвале, лица взрослых изуродованы огнем при пожаре. А дочь и вовсе носит маску, чтобы скрыть черты, способные вызывать ужас даже у родных. Запертая в подвале семья вроде бы по-своему счастлива, но жизнь их отравляет тайна, которую взрослые хранят уже много лет. Постепенно у мальчика пробуждается желание выбраться из подвала, увидеть жизнь снаружи, тот огромный мир, где живут светлячки, о которых он знает из книг.


Переполненная чаша

Посреди песенно-голубого Дуная, превратившегося ныне в «сточную канаву Европы», сел на мель теплоход с советскими туристами. И прежде чем ему снова удалось тронуться в путь, на борту разыгралось действие, которое в одинаковой степени можно назвать и драмой, и комедией. Об этом повесть «Немного смешно и довольно грустно». В другой повести — «Грация, или Период полураспада» автор обращается к жаркому лету 1986 года, когда еще не осознанная до конца чернобыльская трагедия уже влилась в судьбы людей. Кроме этих двух повестей, в сборник вошли рассказы, которые «смотрят» в наше, время с тревогой и улыбкой, иногда с вопросом и часто — с надеждой.