Изобретатели - [4]
— Она может быть устроена из фанеры, но лучше всего из железа кровельного. Внутри ее пружины, шестерни, колесики. Как только карась клюнет, так одно колесико начинает вертеться и карась тащится в машину, где для этого будет устроен такой ящик.
— А велика ли машина будет? — спрашивает его Антон.
— Большая. Потому — сто удочек, червяков штук тысячи две будет, колеса, пружины, шестерни, караси. Ее еле-еле вчетвером поднимешь.
— Так. А кто же червяков на удочки насаживать будет? — задает вопрос Ваське Сергей.
— А вот об этом, товарищи, подумайте. Я все остальное на себя беру, а вы только эту часть обсудите.
— А эта-то часть самая, пожалуй, главная, — замечает Ванька.
Молчание. Все нахмурили брови, думают вовсю.
— Ежели… Да нет, не выйдет из этого ничего, — начал было и запнулся Антон.
— А что? Что?
— Нет, не выйдет, и говорить нечего.
— Нет, скажи, почем знать, может ты и дельное что выдумал, — приставали к нему все.
— Видите ли… Я подумал вот что… Хорошо было бы, если б червяков приучить самих на удочку насаживаться. Или обманывать их как, но только чтоб сами.
Тут на него все руками замахали.
— Брось ерунду молоть!
— Выдумал еще что! То-то осел!
— Где же ты нашел такого дурака-червяка, который сам бы на удочку лез на свою погибель? Нет, брат, таких червяков нету нигде.
Опять молчат, опять думают.
— Вот что, ребята, я предлагаю. Эту штуку мы придумаем завтра, может быть. А пока давайте остальное делать.
Руки у всех зачесались сразу, и все с радостью согласились на предложение Васьки. Мигом очутились они у верстаков.
И четыре молотка оглушительно заколотили по старым кровельного железа листам. Бабушка в ужасе просыпается.
Смотрит, кипит работа.
— Ах, чтоб вы головами своими об стену так, окаянные! Поспать не дают, одеры. Только было сон такой хороший приснился, а они опять за молотки.
Но они не слышат, о чем она толкует. Они работают.
Через неделю машина для ловли карасей была готова. Но карасей она почему-то не ловила.
Может быть, потому, что они и не носили ее к пруду. Но им было не до того. Они сейчас заняты постройкой аппарата, который будет катиться сам по улице и лупить всех поселковых собак камнями и палками.
5
Проходят дни, недели, месяцы, годы. Целых четыре года прошло с того времени, как был организован союз. За это время много воды утекло, но союз изобретателей не распался. Члены его как были вчетвером, так и остались. Они подросли, поумнели, конечно, слегка.
Трое стали пионерами, а четвертый, Сергей, в комсомол уж вступил. Не мало ему работы там. Он делегат при фабричном комитете, он член культкомиссии, он и в охране труда, он и физкультурник. Особенно пристрастился он к боксу. Руководителя по боксу не было при клубе, так он и еще некоторые ребята сами упражнялись в этом. Бабушка каждый раз узнавала, что ее внук поупражнялся в боксе. Только он придет домой, только она взглянет на него, так и узнает.
— Опять тумаков надавали тебе? — спрашивает она его.
— Никто мне тумаков не давал, — отвечает Сергеи.
— А отчего ж у тебя нос распух и синяк под правым глазом?
— Это мы боксом занимались.
Бабушка только головой покачает:
— Ах, милые ж вы мои братцы, что ж это такое, а? Какой же это такой бокс, ежели парень все время с распухшим носом ходит.
— Так же и нужно, бабуся. Ты вот не понимаешь только в этом ничего. Я тоже, брат, надавал им. Ты знаешь, что я сегодня с тремя бился? С Петькой, Мишкой и Андреем.
— Видать, что не один тебя изукрасил так, дурака, видать. Ну, вот попомни ты мое слово, пойду я к Яше — секретарю вашему — и все ему объясню. Я спрошу его, какой такой бокс этот, что ребята друг друга колотят да в гроб вгоняют.
— Бабуся, да ведь от этого люди еще здоровее выходят, потому физкультура это.
— Здоровее?
— Ну, да.
— А ну-ка давай я тебе тоже этого бокса всыплю вот палкой этой, погляжу как ты от этого здоровей будешь.
— Палкой нельзя. Ты ежели хочешь, то выходи с кулаками и будем драться по правилам.
Бабушка плюет и говорит:
— Ну, пес с тобою, дураком. Пусть тебя колотят. Брешешь, невтерпеж станет, бросишь бокс этот.
Одно время пристрастился было Сергей к докладам. Сначала слушал доклады других, а потом сам захотел докладывать. Взял он себе тему о смычке фабрики с деревней. Готовиться не стал, потому тут ясно все как есть для него. Вышел он на трибуну и осрамился. И пяти минут не проговорил он, не клеится ничего.
— Товарищи… мы… так как смычка. И больше того…
А потом и запнулся. Смеялись над ним ребята. Секретарь Яша утешал его.
— Ничего, Сергей, сойдет. Первый раз всегда так. Потом же ты и не подготовился. В следующий раз лучше будет. И, действительно, в следующие разы он уже почти без запиночки отчеканивал. О международном положении даже доклады читал иной раз.
Ваське, Ваньке и Антону не так-то трудно было. Им что? То лагери, то сборы, то походы да экскурсии. Весело очень.
Полюбился им баскетбол здорово. Чуть свободная минутка — на площадку! А площадка такая ровненькая, точно для баскетбола нарочно устроенная. Носятся они по ней вслед за мячом, как угорелые.
Ванька состоял в редколлегии стенной газеты пионеров «Стеклянный Пионер». Он был такой ядовитый пикор, что его даже директор побаивался.
