Изо - [5]

И мама уже на папу сердилась и кричала:

– А кто знает? Думаешь, я, что ли, знаю? Тебя только это волнует – почему у них там веревка?

Назавтра у Светы еще стоял в ушах мамин голос. Ей казалось, что по ней видно, что вчера на нее кричали, и было стыдно, что это увидит Миша Анчугин или же Лешка, а хуже всего – если увидит Катя. А может быть, классная теперь знает, что Света после уроков плетет с Катей веревку, и тоже станет ее ругать? Хотелось стать незаметной, исчезнуть совсем.

На перемене Света подошла к Нининой парте стоять вместе со всеми. Девочки листали журнал, проскакивая через страницы. Света мельком увидела фотографию морской глади, над которой зависли в воздухе летучие рыбы, и перед ней уже оказалась страница с девушкой в блестящем купальнике. Сквозь разрезы в нем проглядывало, как показалось Свете, совершенно беззащитное розовое тельце. Девушку было жалко. Сзади из купальника торчали пластиковые крылья.

– Это Дрю Миллер в костюме бабочки! – объявила Нина Кротова. – И она здесь говорит, что каждый может добиться, чтоб стать моделью, если поставит цель!

Сбоку была фотография подстриженной девочки в обычной футболке. Дрю Миллер в детстве. И теперь в журнале она говорила, что все сначала бывают некрасивыми гусеницами, личинками, и только от тебя зависит, превратишься ли ты в бабочку.

Света перевела взгляд с девочки на взрослую бабочку в купальнике, и тут же испугалась: вдруг кто-то увидит, что ей не понравилась Дрю, – и стала, толкаясь, выбираться из толпы одноклассниц.

Катя подошла к ней и спросила:

– Больше тебе не разрешат ходить к нам?

И она ответила:

– Еще чего! Куда хочу, туда и буду ходить!

По пути из школы Катя говорила:

– Мамка сегодня поздно придет. Она велела, чтобы мы сами начинали тянуть бечевку – так больше намотаем.

Света в тон ей, стараясь говорить как можно небрежней, сказала:

– А моя мамка хочет, чтоб я в художественную школу начала ходить.

– А тебя не берут туда? – полуутвердительно откликнулась Катя.

И Свету кольнула обида, оттого что подруга сразу решила: ее не берут.

– Понятно, там экзамены надо сдавать, там талант нужен! – утешала ее Катя. – Талант не у всех есть. Мамка и про школу-то нашу говорит: «Это не для средних умов». Тем более – рисовать как художник! Но не обязательно же в художку ходить, если рисовать любишь, можно и просто в кружок. Хочешь, будешь со мной – в кружок? Там и рисуют, и выпиливают, и собирают моторчики, и в стрелялки играют, и чего только не делают! А можно просто сидеть, чай пить, и никто не скажет тебе что-нибудь делать.

Света все время оглядывалась. В тот день ее нисколько не радовало, что Катя живет через несколько дворов от школы, и что им еще идти и идти рядом, и можно говорить о чем хочешь. «А вдруг меня мама увидит или папа?» – думала Света, хотя и знала, что они на работе.

И только дома у Кати можно было наконец успокоиться. Когда та запирала дверь, а Света уже стаскивала ботинки, она почувствовала, что всё, она здесь, – никто не помешал ей прийти сюда!

– Помоги, – приказала Катя, и вдвоем они поставили железное приспособление на середину комнаты.

Катя кивнула на стул:

– Сейчас я приду. А ты садись, начинай.

«Вот и буду плести веревку! – думала Света. – Они все не понимают, что Кате просто надо, чтобы было много намотано веревки, а потом мы станем океанологами и уедем насовсем!» Она представляла искрящееся море, летучих рыб. Наверно, нужно будет следить за их повадками, записывать, сколько раз они покажутся над водой. «А может быть, нам дадут водолазные костюмы!» Свете не верится, что она увидит на дне океана водные соцветия – то ли растения, то ли животные, которые всегда остаются на месте и только выпускают навстречу тебе лепестки-щупальца. Прямо в ладони к ней будут заплывать мальки. И ведь будет все это, будет! Она бы сама не решилась, а с Катей они точно уедут в какой-нибудь южный город. Так она думала уже несколько дней, но сегодня у города должно было появиться имя, нельзя было, чтобы он и дальше никак не назывался.

У Кати в комнате не висело географической карты. Раньше Свете это не казалось странным. А теперь она подумала, что все же гораздо удобнее, когда карта висит над столом, и ты в любое время, даже за уроками или за рисованием, можешь поднять голову и читать названия городов: Коломбо, Кейптаун, Веллингтон – и от одних этих сочетаний звуков замирает дыхание, а во рту делается щекотно. В учебнике географии была карта – конечно, маленькая, и на ней были видны не все города. «Но, может, я смогу выбрать город для нас», – подумала Света.

Учебник был в ранце, а ранец она оставила в коридоре вместе с ботинками. Света выключила перераспределитель и вышла в коридор.

– Ты что? – окликнула ее Катя из кухни.

Она стояла голыми коленками на полу и выжимала над ведром тряпку. На огне шипела кастрюля, должно быть, из нее капало на плиту. Пахло невкусно – так пахнет мясо, когда его только начинают варить. Света почувствовала, что хочет есть. Мама повторяет ей с первого класса: «Пришла домой – первым делом сняла форму, пообедала…»

– Перераспределитель заело? – спрашивала теперь Катя. И, не давая ответить, тянула назад в комнату. – Пошли поглядим.