Изнанка мюзик-холла - [5]

— …?

— Конечно, мы повидали страну! Вы говорите это с такой завистью, что меня прямо смех берет! Я охотно уступила бы вам все эти путешествия и ничуть не пожалела бы!

— …?

— Нет, не надоело, мне это вообще не нравится. У меня спокойный характер. У Гектора, моего мужа, — тоже. Но мы работаем номер вдвоем, и все, на что мы можем рассчитывать, — это три недели в одном и том же городе, ну, от силы месяц, хотя номер у нас очень хороший и подается умело: Гектор показывает чудеса гибкости, я поднимаю тяжести, а под конец мы с ним танцуем вальс-вихрь, это совсем новый танец, оригинальный… Что тут поделаешь? Приходится путешествовать, такая наша жизнь…

— …?

— Нет, решительно, этот Тунис не дает вам покоя! Не понимаю, почему, театр там самый обыкновенный!

— …!

— А, вы насчет осмотра города! И окрестностей? Если вас это интересует… Но от меня вы много не узнаете: я мало что видела.

— …!

— О, я была тут, была там — всюду понемножку… Город довольно большой. Много арабов. Есть там такие лавочки, они называют их «сук», на крытых улицах, но они содержатся в большом беспорядке, там слишком тесно и внутри ужасная грязь. У меня всякий раз прямо руки чесались устроить там хорошую уборку и выбросить половину того, чем они торгуют: все эти истертые ковры, горшки с трещинами, — у них ведь все подержанное. А какие там дети, мадам! Куча детей, сидят прямо на земле, да еще полуголые! А мужчины какие. Представьте, мадам, они гуляют себе, никуда не спешат, с букетиком роз или фиалок в руке, а то и за ухом, как у испанских танцовщиц!.. И никого не стесняются!

— …?

— За городом? Трудно сказать. Так же, как здесь. Поля, огороды. В хорошую погоду там приятно.

— …?

— Какие растения? Экзо… тические? А, такие как в Монте-Карло? Да-да, пальмы там растут. И еще маленькие цветочки, не знаю, как называются. И еще там много репейника. Тамошние жители собирают цветы репейника и нанизывают их на длинные колючки: говорят, будто от них пахнет белой гвоздикой. А хоть бы и белой гвоздикой, мне все равно, у меня от крепких запахов голова болит.

— …?

— Нет, больше я ничего не видела… А что вы хотите? У нас ведь работа, это для нас важнее всего. Утром я тренируюсь, потом делаю растирание, потом одеваюсь, и вот уже обедать пора… Выпьем кофе, почитаем газеты, а потом я берусь за иголку. Думаете, легко содержать в порядке мой и его гардероб, и нательное белье, и все остальное, не считая трико и платьев для сцены? Если где пятнышко или шов хоть чуть распоролся, я не потерплю этого, уж так я устроена. От Сент-Этьена до Туниса я сшила себе шесть рубашек и шесть пар панталон, и дошла бы до дюжины, если бы Гектору не взбрело в голову, что ему нужны фланелевые жилеты… А потом, надо еще наводить чистоту в гримерной, надо убирать комнату в гостинице, писать счета, отправлять деньги в банк. Я люблю аккуратность во всем.

— Вот вы все спрашиваете о путешествиях, так я вам расскажу про Бухарест! Никогда еще ни один город не доставлял мне столько мучений. Театр там только что отремонтировали, штукатурка была сырая. Вечером, когда затопили и зажгли свет, по стенам в гримерной потекла вода. Хорошо еще, что я сразу это заметила, а то, представьте, во что превратились бы наши костюмы! Надо было видеть, как я, после каждого спектакля, в полночь, тащила на двух вешалках, по одной в каждой руке, мои платья с блестками для вальса-вихря! И каждый вечер в девять приносила их обратно. Сами подумайте, мог ли этот город оставить у меня приятные воспоминания!

— Да оставьте вы меня в покое с вашими путешествиями! Вы меня не переубедите, а уж сколько я стран перевидала! Во всех городах мира всегда одно и то же. Всюду имеются: во-первых, мюзик-холл, чтобы там работать, во-вторых, немецкая пивная, чтобы поесть, в-третьих, скверная гостиница, чтобы ночевать. Когда вы объездите весь мир, то согласитесь со мной. Да еще примите во внимание, что повсюду есть гадкие люди, что надо уметь держаться на расстоянии, и можно считать за счастье, если встретишь, как сегодня, человека из хорошего общества, с которым можно побеседовать…

— …!

— Что вы, мадам! Это я говорю без преувеличения. До свидания, мадам, до вечера! После вашего номера я буду иметь удовольствие представить вам моего мужа. Он, как и я, будет очень рад с вами познакомиться.

Рукодельня

Маленькая гримерная на третьем этаже, узкая, как ружейное дуло, каморка, единственное окно которой выходит в проулок. Раскаленный радиатор пересушивает воздух, и каждый раз, когда открывается дверь, с винтовой лестницы, словно из каминной трубы, врывается накопившаяся в нижних этажах духота, запах тел шестидесяти фигуранток и куда более нестерпимый аромат расположенной по соседству уборной… Они сидят там впятером, у каждой свой соломенный табурет между длинным гримировальным столом и выцветшей занавеской, за которой висят костюмы для ревю. Они находятся здесь по вечерам, с половины восьмого до двадцати минут первого, а два раза в неделю еще и днем, с половины второго до шести. Первой переступает порог запыхавшаяся Анита, щеки у нее холодные, рот полон слюны. Она отступает на шаг и говорит: