Изнанка мира - [56]

Евгений отпустил дверь.

— Она здесь? — украдкой спросил Драпов, проходя и осматривая помещение.

— Вы пришли спрашивать или рассказывать?

— Хорошо, — согласился ассистент.

Он подошел к столу, налил из графина полный стакан воды и жадно выпил.

— Хорошо, — повторил он, с размаху плюхнувшись в кресло. — Все по порядку.

— Да уж, пожалуйста.

— Они его повесили, — начал ассистент и, подумав, уточнил: — Партизаны повесили Шурина.

Он пристально посмотрел на Охрина, но лицо художника осталось непроницаемым.

— Он никогда не рассказывал мне всего, — продолжал Драпов. — До многого мне приходилось докапываться самому. Но ответов на некоторые очень важные вопросы я так и не узнал. И тогда я рискнул. После долгих попыток мне с помощью одного нашего пациента удалось переместиться. И я нашел его. Чему вы улыбаетесь?

— Я вдруг подумал, что при перемещениях я, вы и кто угодно другой могли в своем прошлом встретиться с собой.

— Нет, доктор сказал, что это невозможно.

— Почему?

— Не знаю. Он так сказал. Впрочем, я думаю, Шурин и сам до конца не понимал, что он открыл, и не знал всех нюансов этих… перемещений. Так вот, когда я нашел Шурина там… ну, в прошлом, я ему ничего не сказал о том, что с ним случилось. Но он как-то почуял неладное, догадался почему-то. И вот, когда у меня началось обратное перемещение, Шурин вдруг бросился ко мне, обнял меня крепко-крепко и не отпускал до тех пор, пока мы с ним не переместились. Но даже этого ему не надо было делать, потому что вместе с нами переместилось восемь случайных прохожих, находившихся от нас не менее чем в десяти шагах. И самое страшное: вместе с ними переместился телеграфный столб.

— Ну, столбом в наше время никого не испугаешь, — пошутил Охрин.

— Вы не понимаете! — Драпов подскочил с места. — По расчетам доктора, случайно переместиться при возврате мог лишь тот, кто находился в непосредственной близости от пациента, да и то с определенной долей вероятности, что и подтвердилось в вашем случае. Но потом выяснилось, что может переместиться целая группа людей. Затем опасное пространство еще более увеличилось, и никто не может сказать, до каких размеров может расширяться коридор перемещения! А теперь еще выяснилось, что перемещаться могут и крупные неодушевленные объекты! Вы представляете себе масштабы возможной катастрофы?!

— Все это очень занимательно, — спокойно сказал Охрин. — Но я-то тут при чем?

— Ах, да! Я ведь не закончил. Мы с возвращенным Шуриным провели ряд экспериментов по сужению коридора. Но ничего не вышло. Сначала старушка-долгожительница перетащила сюда какого-то монаха — не то из пятнадцатого, не то из шестнадцатого года. Потом… Впрочем, это все детали. Когда я понял, насколько это опасно, то попытался уговорить доктора прекратить сеансы. Но его это очень разозлило. Он сказал, что большой опасности нет, что все они потом уходят.

— Куда?

— A-а, заинтересовались, наконец! Не знаю, куда — он не сказал. Может, и сам точно не знает. А может, он сказал это лишь для того, чтобы меня успокоить. Поэтому я и спрашиваю: она еще здесь?

Евгений отрицательно покачал головой.

— Как это случилось?

— Я не видел. Просто исчезла.

— Когда исчезла?

— Вчера вечером.

Драпов сделал отрешенное лицо и, беззвучно шевеля губами, стал что-то подсчитывать.

— У него совсем немного времени, — заключил он, и это заключение его, кажется, обрадовало. — Когда доктор понял, что я могу ему помешать, то скрылся от меня и явно продолжает эксперименты. А кроме того, если он успеет обучить кого-то этой процедуре, его смогут возвращать снова и снова, а это почти бессмертие! Вопрос лишь в том, возвращается ли неумышленно перемещенный из прошлого обратно в прошлое или просто исчезает.

— И что вы думаете на этот счет?

— Как, по-вашему, я похож на профессора?

— Честно говоря, не очень.

— То-то и оно, — огорчился ассистент.

Наступила долгая пауза.

— А меня чуть партизаны не подстрелили, — вдруг не то похвалился, не то пожаловался ассистент.

— Пустяки, — ответил художник, — вот они мост взорвали — это событие.

Ассистент сначала обиделся, а потом разозлился:

— Да вы просто циник! Все вы, творческие деятели, циники и пошляки. Только воображаете из себя много. Видимость создаете. Глубокую духовность разыгрываете! — ассистент совсем рассвирепел. — А, впрочем, вас, похоже, в этой истории интересует только женщина.

Драпов остыл так же быстро, как и вспыхнул. Он замолчал и устало поплелся к выходу. Евгений еще какое-то время сидел неподвижно, уставившись в одну точку. Затем встал и пошел на кладбище.

Он сидел у ее могилы. Вот здесь же, на этом самом месте, совсем недавно сидела она. Неужели это действительно было? А может, все это только сон, гипнотический сеанс доктора Шурина? А если она и вправду была здесь, то где она теперь? Вернулась в прошлое? Будет ли она там помнить все, что было здесь? Поступит ли иначе, чем тогда? Но если бы она поступила иначе, то сейчас все было бы не так. А ведь ничего не изменилось. Да и могло ли измениться? И почему, собственно, она могла поступить иначе, ведь он ей так ничего и не объяснил? А, черт!

Евгений хлопнул себя ладонью по лбу, резко встал и побрел наугад среди могил.