Измены - [4]

Она снова подняла руку с расческой из черепашьей кости.

— А теперь ты будешь хорошей девочкой и разрешишь мне поправить твою прическу.

Лорис не была уверена, что ей очень хотелось быть красивой: это было слишком надоедливым и суетным занятием. Она упрямо покачала головкой.

Глаза матери стали грустными, а это всегда заставляло Лорис чувствовать себя не в своей тарелке.

— Ты не хочешь, чтобы мама гордилась тобой?

Со смиренным видом Лорис положила руки на колени, и тотчас была награждена благодарной улыбкой.

— Когда папа увидит, какая ты красивая стала, — сказала Анхела с возрастающим восхищением в голосе, поправляя локоны, — он так возгордится, что он твой папа, и никогда нас больше не покинет. Тогда мы будем жить все вместе… как настоящая семья!

Глаза Лорис увеличились так, словно заполнили все лицо.

— Папа собирается жить с нами?

— Да, малышка.

— Так же, как… папа Бетти?

— Да!

— Это то, что он сказал по телефону?

— Ну, не совсем такими словами, — Анхела замялась, — но…

— Я знала об этом. — Лорис отдернула голову, ускользая из рук матери. — Я так и знала, что все это было неправдой!

— Но это правда, — вскричала Анхела. — Папа всегда говорил, что мы будем жить вместе, как только он получит постоянное место в Вашингтоне. Почему же ты думаешь, он пригласил нас к себе домой? Он никогда не делал этого прежде, ведь так? Он всегда только приезжал к нам.

Лорис кинула на мать тяжелый взгляд.

— И как же это произойдет?

— Мы наконец сможем познакомиться с его отцом и матерью, а может быть, даже с его старшей сестрой, — настаивала Анхела. — Потому что теперь мы тоже станем частью его семьи. Вот так.

Лорис опустила глаза.

— Я бы не была такой уверенной, — сказала она, уставившись на свои кожаные туфли.

Теряя терпение, Анхела взяла Лорис за подбородок.

— Когда-нибудь было такое, чтобы мама нарушала свое обещание?

— Нет.

— Я не говорила тебе, что в один прекрасный день папа вернется? И он вернулся, не так ли? А теперь все идет так, как я тебе всегда обещала.

Лорис все понимала, но для нее это было неубедительно.

— Не думаешь ли ты, что Бог, выслушивая все твои молитвы ночь за ночью, не отзовется на них, малышка? — ласково спросила Анхела. — А?

— Не знаю.

— Да нет же, конечно, отзовется!

Анхела понимала, Бог мог проигнорировать ее собственные молитвы, так как она слишком долго жила в смертельном грехе, но как он мог отвергнуть ее дочь, такое безгрешное создание! Никто не сможет отвергнуть такого красивого ребенка — даже сам Картер.

— А кроме того, я получила сигнал!

Анхела засмеялась громче, чем хотела, не в силах удержать ту радость, что наполняла ее уверенностью, что теперь все будет замечательно.

— Все идет так, как я обещала тебе, малышка. Ты увидишь.

Она осторожно накрутила один из локонов Лорис на указательный палец и стала рассказывать о тех прекрасных вещах, о которых говорила уже не раз. Не желая портить матери счастливое настроение, Лорис сидела молча, держа руки на коленях. Медленно, неумолимо и безжалостно она втягивалась в семейную драму, окружавшую ее.

— Мы все будем жить вместе в огромном доме в деревне, — говорила ее мать нежным и ласковым голосом, — и у тебя будет очень много подружек и друзей. Теперь каждому захочется играть с тобой.

От убаюкивающего, тихого гипнотизирующего голоса и плавного движения машины Лорис с трудом удерживалась, чтобы не заснуть. Это были те же слова, которые мать повторяла ей каждый вечер перед сном, пробуждая детские фантазии.

— Ты будешь учиться в лучших школах. Будешь брать уроки музыки и изучать французский язык. Потом, когда подрастешь, ты займешь свое место в обществе наравне с остальными членами семьи твоего отца.

Лорис заморгала глазами. Она знала все дальнейшие события наизусть так же, как ребенок знает сказку о Синдерелле или о Красной шапочке, и поняла, что мать опережает события.

— И теперь, когда мы собираемся жить в деревне, у меня будет собака такая же, как Ласси, — подсказала она, с нетерпением возвращаясь к любимейшей части этой волшебной сказки.

— Правильно. И у тебя будет много-премного игрушек и красивых новых платьев.

— Ты забыла про пони, — напомнила Лорис. — Расскажи мне о пони!

— Я как раз к этому подхожу.

Улыбка матери уверила ее, что они все ближе приближаются к самому интересному.

— Папа купит тебе твоего собственного пони — белоснежного арабского пони с длинными развевающимися гривой и хвостом.

Кончиком расчески она сняла последний локон с пальца.

— Он будет самым лучшим пони во всем мире.

— И самым быстрым!

— Да, и самым быстрым, — согласилась Анхела. — Ты научишься ездить верхом и перепрыгивать преграды, и…

Неожиданный автомобильный гудок прервал рассказ. Лимузин остановился в конце дощатой деревенской дороги. Анхелу так поглотили разговоры с Лорис, что она даже не заметила, когда машина свернула с основной магистрали. Она выглянула в окно и глубоко вздохнула.

«Роллс-ройс» стоял у огромных стальных ворот. С обеих сторон возвышались башни из гранита и высокая стена с острыми выступами, которая простиралась так далеко, насколько хватало глаз. В одной из башен открылась металлическая дверь, и оттуда вышел человек гигантского роста. Несмотря на черную униформу, фуражку с золотым околышком и перчатки, он был похож на вышибалу из бара.